Принцесса по крови - Мид Ричел (Райчел)

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87

Интересно, не потому ли Кит недавно так торопился? Если Кларенс серьезно болен, нам придется договариваться с моройским доктором. Это усложнит наше положение в Палм-Спрингсе, так как нам или придется перевозить отсюда Кларенса, или кого-нибудь привозить к нему. Если Кит занимается этим, мне самой не стоит беспокоиться... Но я просто не верила, что он может управиться хорошо хоть с какой-то работой.

— Не знаю, как ты с ним миришься,— продолжал Адриан.— Раньше я думал, что ты слабая и просто не даешь сдачи... Но теперь, честно говоря, считаю тебя очень даже крутой. Нужна чертовская сила воли, чтобы не пожаловаться и не разразиться бранью. У меня нет такого самоконтроля.

— У тебя есть больше, чем ты думаешь,— ответила я, слегка взволнованная комплиментом.

Я так часто сердилась на себя за то, что казалось мне неумением давать сдачи, что впервые осознала — такая сдержанность требует особой внутренней силы. А еще больше меня удивило, что на это мне указал Адриан.

— Я часто хожу по краю. Мой отец — и остальные алхимики — очень серьезно относится к вопросам повиновения, к тому, что надо выполнять распоряжения старших. Я, считай, угодила в двойной переплет, ведь у меня с ними сложные отношения. Поэтому мне особенно важно не привлекать к себе внимания.

— У тебя проблемы из-за Розы?

Адриан говорил очень сдержанным тоном.

Я кивнула.

— Угу. То, что я сделала, в их глазах равносильно предательству.

— Не знаю, что означает «равносильно», но, похоже, дело серьезное.

Я видела, как Адриан изучает меня краешком глаза.

— А оно того стоило?

— Пока — да.

Было легко так говорить, раз у Зои еще нет татуировки, а меня не отправили в центр переобучения. Если это изменится, я буду отвечать уже по-другому.

— Я действовала как должна была. Думаю, это оправдывает всякие неожиданные поступки.

— Я тоже нарушил много правил, чтобы ей помочь, — беспокойно сказал Адриан,— Я сделал это ради любви. Не знаю, благородны ли мои мотивы так же, как твои, тем более что она влюблена в другого. Большую часть «неожиданных поступков» я совершал по самым разным причинам, чаще всего — чтобы позлить родителей.

Я поняла, что слегка завидую этому. Я не могла даже представить себе, как нарочно пытаюсь раздразнить отца, хотя мне, конечно, хотелось так поступить.

— Думаю, любовь — благородный мотив,— сказала я.

Конечно, это было умозрительное суждение. Я ни разу не влюблялась, и мне не на что было опираться для столь громкого высказывания. Наблюдая за другими, я решила, что любовь — это прекрасно... Но в данный момент я была чересчур занята работой, чтобы переживать из-за отсутствия влюбленности. Интересно, должна ли я чувствовать разочарование по этому поводу.

— И думаю, у тебя есть масса времени, чтобы совершить другие благородные поступки.

Адриан захихикал.

— Никогда не думал, что самым рьяным членом моей команды поддержки станет девушка, считающая меня дурным и бессердечным.

Значит, мы с ним два сапога пара. Поколебавшись, я заставила себя задать вопрос, который не давал мне покоя:

— Ты все еще любишь ее? Розу?

Поскольку я не знала, каково это — быть влюбленным, то не знала и сколько времени должно пройти, чтобы избавиться от любви.

Улыбка Адриана погасла. Взгляд стал отсутствующим.

— Да. Нет. Трудно покончить с чем-то вроде этого. Она так сильно на меня повлияла, и в хорошую, и в плохую сторону. Такое трудно оставить в прошлом. Я стараюсь не очень думать о любви или ненависти к ней. Просто пытаюсь жить, как жил до нашей встречи. К несчастью, с переменным успехом.

Вскоре мы добрались до колледжа. Уиз Реган оказался крупным мужчиной с бородой, в которой виднелась проседь. Однажды летом миссис Тервиллигер бесплатно учила его племянницу, и Уиз чувствовал себя обязанным ей.

— Вот в чем дело...— начал он, как только мы уселись напротив.

Адриан был в брюках цвета хаки и рубашке шалфейного цвета; такой наряд отлично подошел бы для собеседования с работодателем... Поздновато он так оделся.

— Я не могу просто взять и внести вас в список. Чтобы принять заявление о зачислении в колледж, требуется много времени и проверок, и мы никоим образом не можем успеть все за два дня. Что я в силах сделать — так это зачислить вас в качестве вольнослушателя.

— Это что еще такое? — спросил Адриан.

— Быть вольнослушателем — значит присутствовать на занятиях и выполнять задания, но не получать за это отметок.

Адриан открыл рот, чтобы заговорить, и я могла лишь вообразить, какой комментарий он собирается отпустить насчет такой добровольной работы. Я быстро вмешалась:

— А что потом?

— Потом, если вы сможете собрать документы, через... скажем, через неделю или две — если эти документы примут,— я смогу задним числом изменить статус вольнослушателя на статус студента.

— А как насчет стипендии? — спросил Адриан, подавшись вперед.— Я смогу получить деньги?

— Если вы имеете на это право,— сказал Уиз,— Но, честно говоря, вы не можете подать заявление на стипендию, пока вас не примут в колледж.

Адриан снова откинулся назад, и я догадалась, о чем он думает. Если на зачисление в колледж уйдет пара недель, тогда и стипендию, без сомнения, оформят не сразу. Адриану предстоял по крайней мере еще один месяц проживания у Кларенса — в лучшем случае. Я приготовилась к тому, что Адриан откажется от всего, но вместо этого увидела на его лице выражение решимости. Он кивнул.

— Хорошо. Давайте для начала зачислите меня вольнослушателем.

Это меня порадовало.

Мне удалось внушить себе, что я довольна занятиями в Амбервуде, но, взглянув на расписание настоящего колледжа, я увидела, какая пропасть разделяет эти два учебных заведения. История здесь изучалась куда более глубоко, чем я могла себе вообразить. Однако Адриана история не интересовала. Он немедленно сосредоточился на факультете искусства.

В конце концов он записался на два вводных курса по живописи и рисунку. Занятия шли три раза в неделю и — что удобно — друг за другом.

— Поменьше придется ездить на автобусе туда-сюда,— объяснил Адриан, когда мы уходили.

Я изумленно взглянула на него.

— Ты собираешься ездить на автобусе?

Похоже, его позабавило мое удивление.

— А как же иначе? Занятия идут днем. Ты не сможешь меня возить.

Я подумала о находящемся бог знает на каком отшибе доме Кларенса.

— Да где ты вообще найдешь там автобус?

— Примерно в полумиле от дома есть остановка. Тот автобус подбросит меня до другого, который идет до Карлтона. На всю поездку уйдет примерно час.

Признаюсь, я утратила дар речи. Надо же, Адриан все это разузнал, не говоря уж о том, что готов был пойти на такие неудобства. Однако на обратном пути он ни словом не обмолвился о будущих трудностях или о том, что ему еще не скоро удастся выехать от Кларенса.

По возвращении в Амбервуд мне не терпелось рассказать Джил об успехе нашего дела. Не то чтобы она нуждалась в моем рассказе. Благодаря связи с Адрианом Джил, наверное, знала об этом больше меня. И все равно она всегда о нем беспокоилась и, без сомнения, была бы довольна, выяснив, что дела у него налаживаются.

Когда я вернулась, Джил в нашей комнате не оказалось, но в записке говорилось, что она занимается где-то в общежитии. Единственной положительной стороной ее наказания являлось то, что ей не дозволялось находиться где угодно и когда угодно.

Я решила воспользоваться возможностью и заняться этим несчастным амулетом для миссис Тервиллигер. В течение последних двух дней я собирала ингредиенты, и, с согласия преподавательницы биологии, миссис Тервиллигер обеспечила мне доступ в одну из химических лабораторий. В тот вечерний час там никого не было, потому я могла смешать варево в тишине и покое.

Как я уже говорила, указания были крайне подробными и — с моей точки зрения — чрезмерными. Недостаточно было просто отмерить листья крапивы. В указаниях говорилось, что их надо «оставить в покое на час», и в течение этого времени мне полагалось каждые десять минут говорить: «Да вдыхаю я в тебя пламя». А еще я должна была прокипятить агат, чтобы «пробудить в нем жар». Остальные инструкции были того же рода, и я знала, что миссис Тервиллигер никоим образом не сможет узнать, в самом ли деле я в точности им следовала — особенно что касается всяких фраз. И все равно я проделывала все прописанное, чтобы доложить, каково это — быть древним практиком. Итак, я послушно следовала инструкциям и так сосредоточилась на точном выполнении каждого этапа, что вскоре эта процедура полностью заворожила меня саму.

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87