— А еще на важные встречи, малыш, — сказала номо. — Так ты покажешь всем, что не праздно гуляешь. Заодно, может, чужая сничаев посмотрит на тебя с уважением…
— Если вообще посмотрит, — пригорюнился Кимсирь. — Мне не по статусу говорить с крылатыми…
— А знаешь, что надо сделать, маленький, чтобы она точно тебя начала слушать? — предложила Ливсоно.
— Γовори, — кивнул ей Кимсирь
До локального пространства Кларенс Кимсирь добрался без особых проблем. На пересадочных GVS мало кто обращает внимание на экзотическую внешность чужака, на то GVS и звёздные перекрёстки, чтобы сводить на краткое время самых разных существ самых разных форм. А вот уже собственно внутри локали Кларенса, на самой станции, начались проблемы.
Ну, как проблемы… Проблема — это вооружённые до зубов ольры на горизонте. А юные неумные люди — не проблема, а так… неприятности.
Кимсирь смотрел на информационном столе дорогу в гостевой сектор, где уже забронировал себе номер. Путешествовать ему было не привыкать, разве только одиночество давило. Когда нет рядом братьев, вездесущих любопытных малышей, ворчливой старой няньки и нежной сестры, оно как-то не очень по себе… За спиной Кимсирь услышал разговор двоих человеческих ребят, на эсперанто, конечно же. Голоса у них были юные, такими же, судя по словам, были мозги. Если они у них ещё были, разумеется.
— Гляди, какой урод, — громким шёпотом сказал один.
— Руки как у гориллы, — хохотнул другой.
Кимсирь знал о себе, что красив, хорошо сложен и не страдает лишним весом, потому что каждый день чистит зубы и делает зарядку без напоминаний вот уже который год. Поэтому слова юнцов пропустил мимо ушей. Но продолжал слушать, опыт жизни бок о бок с людьми говорил о том, что одними словами парни не утешатся.
Точно, пошли следом, отпуская шуточки и гогоча. Люди — существа престранные, какой бы расы они ни были — терране, тамме-оты, алаурахо и прочие, все они почему-то считают тему размножения очень смешной и, как это они выражаются, ост-ро-ум-ной, вот. Но что смешного в речи, замусоренной бесконечными воззваниями к половым органам и органам выделения? Правильно, ничего.
Один из них забежал в перёд — лицо в белую клеточку, тамме-от, значит, — и, заступая дорогу, спросил:
— Закурить не найдётся, господин хороший?
Кимсирь остановился, посмотрел на него. Сказал, тщательно выверяя каждое слово:
— Не курю. И тебе не советую.
— Может, будет выпить? Или грибочков сгрызть? — осведомился тот, что остался за спиной.
Кимсирь повернулся к нему, стараясь не упускать из виду первого. Второй был чернущим, как солнце в момент затмения, таких людей Кимсирь еще не встречал.
— Ты обгорел или таким родился? — спросил он с любопытством.
Чёрный обиделся и стремительно выбросил кулак, метя в гентбарцу лицо. Кимсирь, привыкший разнимать мелких свитимь по сто раз на дню, легко перехватил человеческую руку и легонько сжал. Юноша взвыл дурным голосом, носвири тут же разжал пальцы. Безлунный день, старшие свитимь не раз говорили, что люди — существа хрупкие. И обычная трёпка для расшалившихся малышей может стать для человека большой проблемой.
— Ах, ты урод! — завизжал тамме-от, бросай в бой.
Этого Кимсирь перехватил уже аккуратнее, двумя пальцами за ворот, отодвинул от себя отпустил. Что мальчишка при этом проехался лицом по гравийной дороже, далеко не мягкой, дело другое, верно? И тут воздух прорезал резкий свист. Полиция. Отлично.
— Что здесь происходит? — осведомился полицейский, поигрывая электрошоковой дубинкой. — Дитан, Том, — кого я вижу! Так-то вы привечаете наших гостей?
— Да он… да он сам… — зачастили оправдываться мальчики. — Это же такой…
— А-а-а, — мелкие хулиганы брызнули наутёк.
Судя по скорости, рука у чёрного не была сломана, иначе бежал бы медленнее. И то хлеб.
— Вы ведь гентбарец, верно? — спросил полицейский, с уважением поглядывая на Солнечный Крест, украшавший куртку Кимсиря.
— Да, — ответил Кимсирь и назвался. — По делу прибыл.
— Родителям этих охламонов уже отправлено уведомление о штрафе, — объяснил полицейский. — Больше они никого не потревожат. В ближайшие пятнадцать суток [13] наверняка… Вас проводить, господин Феолири?
— Нет, благодарю, я знаю дорогу…
На том и расстались.
Устроившись в номере, Кимсирь открыл информ на странице Федерального Госпиталя номер шесть тысяч пять. Внимательно изучил рабочий график доктора Типи, и, как посоветовала Ливсоно, записался к ней на приём в качестве обычного пациента. К счастью, в расписании оказалось свободное окно, которым Кимсирь тут же воспользовался. И только потом сообразил, что времени всего ничего, может ведь и не успеть добраться до госпиталя точно ко времени! Он поспешно посмотрел маршрут, затем изучил и старательно запомнил схему нужных уровней госпиталя, чтобы там уже не отвлекаться на информационные панели и сразу идти в нужном направлении…
Доктор Типи смотрела в свой терминал, решая какую-то сложную задачу, и на очередного вошедшего пациента не взглянула. Она выглядела очень уставшей, белые крылья отливали серым, в ней не было ни капли того особенного шика, каким бесконечно хвастались сничаев из больших и многочисленных домов. «Режим труда и отдыха она тоже нарушает постоянно», — с жалостью подумал Кимсирь. — «Нет у неё преданной любящей номо, такой, как Ливсоно, некому оторвать от бесконечной работы и заставить хотя бы выспаться…»
— На что жалуетесь? — устало спросила доктор Типи на эсперанто.
Кимсирь, оторопев от того, что чужая сничаев с ним всё-таки заговорила, растерял все приготовленные загодя слова и брякнул первое, что прыгнуло на язык:
— На вашего брата!
— Очень интересно, — доктор Типи, наконец-то, оторвалась от экрана. — Что же он натворил?
Кимсирь рассказал, что. Доктор Типи очень внимательно его выслушала, и под конец рассказа её лицо приняло отчётливо хищное выражение. Кое-кто попался, понял носвири. Вот и славно. Никакого сочувствия к этому Типаэску Кимсирь не испытывал. Так ему и надо, не будет честным девушкам головы морочить, а потом исчезать.
— Вы правильно сделали, что пришли ко мне… как вас? Кимсирь [14]… красивое имя… Вот, возьмите… Это мой визит, будем на связи. Вы где сейчас остановились? Так, хорошо. Больше ни о чём не беспокойтесь, остальное — моя забота…
— А что… вы решили? — набрал храбрости на вопрос Кимсирь.
Если уж она не прогнала его сразу, если выслушала, если дала плис личного визита… Отчего бы не спросить о главном?
Доктор Типи улыбнулась, на этот раз не хищно, а очень тепло, как родному:
— Я не стану обижать вашу сестрёнку, Кимсирь, — мягко сказала она. — Девочка заслуживает счастья, верно?
— Конечно! — обрадовался он, но тут же спохватился — А ваш брат? Как он отнесётся к…
Доктор Типи подняла ладонь, и носвири тут же умолк, подчиняясь вшитым в подкорку правилам приличия: никогда не спорить и не перебивать, когда говорит сничаев…
— А брата, — со вкусом сказала доктор, — мы спрашивать не станем.
Так что вернулся Кимсирь к себе в номер в очень бодром расположении духа. У сничивэ действительно не особенно спрашивали, что они думают о будущем партнёре для брачного полёте; сестрёнка могла отстаивать своё право на выбор, у её крылатых собратьев никаких прав в данном вопросе не существовало. И это было правильно и хорошо. Если рожать приходится женщине, то и выбирать отцов своим детям тоже должна женщина.
В номере Кимсиря ожидал сюрприз. Два огромных дорожных ящика в термозащите, со встроенной гравиплатформой у каждого, и яростно-алый бланк штрафа за то, что он, Кимсирь Феолири, не забрал вовремя свой багаж. Носвири осторожно обошёл подарок судьбы. У него не было багажа. Откуда это взялось? Ошибка? Перепутали при отправлении?
