— Но с ними всё в порядке? — не отставала я. А приятное чувство — собственнический инстинкт.
— Да, наверное. Они находятся здесь же, во дворце.
Надеюсь, не в подземных камерах, про которые все делают вид, будто темницы под дворцом не существует.
— До вечера, милая. Помни о благоразумии. — Мама развернулась и направилась к выходу.
— Благоразумие — это хорошо-о… — протянула я. — А что насчет помолвки Ирвина и дочери императора леди Сабрины?
Мама застыла с поднятой для стука в дверь рукой.
— Императора? Имперского союза?
— Другого императора в этой части континента нет, насколько мне известно.
— Не понимаю, где ты могла наслушаться подобного вздора. Это неслыханно. — Родительница всё-таки постучала по створке и дверь незамедлительно открыли. Мама вышла, створку закрыли.
А на главные вопросы мамуля так и не ответила. Зачем нас вызвали в столицу, почему мама сюда приехала, к тому же без объяснения цели визита и что вообще происходит?
– –
Ненавижу балы.
Но маленькие приемы для узкого круга приближенных, как выразилась мама, ненавижу ещё сильнее. Почему? Потому что бал достаточно крупное мероприятие с широким размахом, долгой предварительной подготовкой и большим количеством свидетелей, то бишь приглашенных, а маленькие приемы отличает скромная организация на скорую руку и тот самый узкий круг, состоящий из придворных интриганов-кукловодов. Посторонних там нет, вход случайным свидетелям строго воспрещен, а присутствующие не только своевременно отвернутся, но ещё и лишний кинжал подадут, дабы главный заговорщик смог спокойно вонзить его тебе хоть в спину, хоть в сердце.
Во время похожего приема погиб наш отец. Официальная причина — инфаркт, но мы знали, что папу убили. Придворный ведун, водник. Кровь тоже жидкость… И теоретически я даже знаю, как подобное делается, в корпусе рассказывали… Ричард убил того ведуна… только папу уже не вернуть.
Леди Клара и ещё одна леди, кажется, Ринния, щебеча дуэтом о несравненной прелести нашего высочества, одели, причесали и накрасили меня. Я позволила девицам вертеть меня, словно куклу, и не отвечала на их вопросы. Отражение по завершению трудов праведных не порадовало абсолютно. Фрэн справилась бы куда лучше и уж точно не нацепляла бы такое количество искусственных цветов на мои волосы. Грудь в платье каким-то загадочным образом потерялась, талия тоже и что, простите, за непотребство свешивается с прически сзади? Это что, фата?! Почему-то вспомнился рассказ Дезире, как её в возрасте девятнадцати лет выдавали замуж. В первую брачную ночь у подруги случился всплеск, что совсем не понравилось свежеиспеченному супругу, и на том замужество Дезире закончилось, толком не начавшись.
— Вы издеваетесь, да?! — прорычала я, глядя на отражение обеих леди в зеркале на туалетном столике.
Девицы сбледнули и догадливо отступили к выходу из спальни.
— Ваше высочество чем-то недовольны? — рискнула спросить леди Ринния.
Недовольна, да. Им перечислить причины монаршего недовольства вообще или в частности?
— Что ЭТО?! — Начнем с малого. И для лучшего понимания указала на фату.
— Так модно в этом сезоне, — более решительно ответила Клара. — Белое платье и фата символизируют чистоту и невинность юной леди, впервые представленной ко двору…
— Я похожа на дебютантку? — вопросила я. — К этому двору я регулярно езжу с пятнадцати лет, и распоследняя прачка во дворце знает, что я невеста Его высочества Ирвина и уже давно не дебютантка.
— Простите, Ваше высочество, — потупилась Ринния.
— Даже слишком давно, — неожиданно заявила Клара.
О, какие речи полились. Леди надеется меня смутить, оскорбить или разозлить? А я и так всё знаю, ничего нового Клара мне не сообщила.
Тихо стукнула входная дверь. Я обернулась, девицы тоже.
— Ваше высочество. — Вошедшая в спальню невысокая светловолосая женщина присела в реверансе, но не столь глубоком, как того требовал этикет, и отдающем какой-то небрежностью. Выпрямилась, подняла на меня чуть раскосые голубые глаза. Белую шею обвивал довольно скромный и мало гармонирующий с чёрным бальным платьем голубой кулон на серебряной цепочке. — Леди Клара, леди Ринния, благодарю за помощь. Можете идти.
— Ваше высочество. Миледи. — Девушки торопливо изобразили ответные реверансы и быстро покинули покои.
— Леди Биргит, — представилась женщина, шагнула ко мне, рассматривая внимательно, оценивающе. И от этого цепкого изучающего взгляда мне стало не по себе.
Внезапно женщина нахмурилась и сразу отступила, в глазах мелькнула неприязнь.
— Его величество Эрвайн ждет Ваше высочество, — без особой любезности обронила дама. — Я провожу Ваше высочество.
Ладно, пусть ведет. Главное, там будет Гейл, возможно, мама рассказала ей больше или сестра что-то поняла и две головы всегда лучше, чем одна, тем более моя.
Я последовала за леди Биргит. Честно говоря, вижу её впервые, хотя с таким необычным для этой части континента разрезом глаз женщина поневоле привлекала к себе внимание и не запомнить даму весьма затруднительно. Недавно приехала ко двору?
Мы спустились на первый этаж, миновали длинную пустынную галерею и наконец добрались до места проведения приема. Всё, как я предполагала: небольшой неукрашенный зал, разбившиеся на маленькие группы придворные из числа тех, кто проживает во дворце практически круглый год, на входе охрана, на высоких окнах защита. Едва мы вошли, как в зале, будто по команде, воцарилась тишина, собравшиеся расступились и под равнодушные, презрительные и настороженные взгляды придворных я и леди прошествовали к стоящему у стены креслу, где, собственно, сидел Его величество Эрвайн Пятый, король Лиры, глава правящего Дома Адонис, отец Ирвина и некогда лучший друг нашего папы. Второго кресла рядом не было, самой королевы я тоже не заметила, зато вместо супруги возле короля обнаружились лорд-хранитель королевской печати Коуби, он же главный советник Эрвайна и один из опаснейший людей при дворе, старший придворный ведун магистр Огдан и незнакомый мне мужчина с зачесанными назад гладкими каштановыми волосами и резкими, хищными чертами немолодого лица.
— Её высочество Лиина Стефания Флоранская, младшая принцесса правящего Дома Флорансии Лаванды, — почему-то объявила меня Биргит, хотя в обязанности леди представление монарших персон не входило.
— Ваше величество. — Я присела в положенном этикетом глубоком реверансе, склонила голову.
— Лиина. — Король встал, обнял меня за плечи, помогая выпрямиться, расцеловал в обе щеки. — Рад снова видеть тебя при дворе.
А уж я-то как рада опять оказаться в этом серпентарии! Вон, лорд Коуби уже буравит самым «любящим» взором — идею поженить нас с Ирвином советник поддерживал ровно до тех пор, пока видел в союзе с Флорансией выгоду, а после моего поступления в корпус ему наш брак как кость в горле и мне прекрасно известно, что Коуби главный голос в партии «А не поискать ли нам другую невесту для наследника». Магистр Огдан наоборот, старательно делает вид, будто знать меня не знает — за годы обучения я наслушалась о придворных ведунах всякого, о магистре Огдане в особенности. Будучи алхимиком по профилю и обладая, как большинство алхимиков, низким уровнем, магистр успешно пробился в старшие ведуны, изготавливая по заказу нужных людей зелья, настойки и яды и не задавая вопросов относительно их дальнейшего применения. Исследования Огдан давно забросил, отчеты в корпус посылал неизменно одинаковые вне зависимости от обстоятельств и, как рассказывал Ден, имел весьма полезный при дворе талант флюгера, то есть всегда поворачивал туда, куда дул ветер последних дворцовых веяний.
— Я тоже рада видеть Ваше величество, — вежливо улыбнулась я.
— Лиина. — Эрвайн обернулся к стоящим возле кресла мужчинам. — Позволь представить тебе прибывшего издалека гостя Дома Адонис лорда Гайлора Аласдаира.
Незнакомец выступил вперед.
