Демоны внутри. Тёмный трон (СИ) - "Umnokisa"

Но вместо того, чтобы продолжить дискуссию, Геката ответила достаточно жёстко. Казалось, что она сейчас точно превратит Корчби в кролика и скормит если не наблюдателям, то своим собакам.

— Я что-то не пойму, мы сейчас обсуждаем Асмодея или план по возвращению магии в Гайю? — поинтересовалась она таким тоном, что отвечать ей не хотелось никому. — Вот и отлично. Корчби, если у тебя есть какие-то претензии к Асмодею, то выскажи их ему, а не мне. Что ж, раз мы ни к чему не пришли, то предлагаю закончить на сегодня. Давайте всё обдумаем за ночь и обсудим при следующей встрече.

Никто не стал с ней спорить. Да и не похоже, что они злились друг на друга: возможно, мнение о Роберте было уже давно устоявшимся и скорее походило на сотрясение воздуха, чем на реальное оскорбление в его адрес, как он и сказал мне в Вест-Иве. Его мало кто уважал, но все мирились с его присутствием рядом. Когда мы с Гекатой остались одни, не считая её собак, магичка переключила внимание на меня:

— Каким бы ты не был, как бы ты не вёл себя в обществе, всё равно найдутся те, кто будет тебя любить или ненавидеть. За честность или ложь, за молчание с твоей стороны или же за то, что ты создаёшь шум вокруг себя. За твоё мнение или то, что у тебя его нет. Когда ты бессмертный, это может длиться целую вечность.

Я кивнула, потому что не знала, что ей ответить в этом случае.

— Итак, что привело тебя ко мне, девочка? — поинтересовалась Геката, глядя на меня из-за стола.

Я подумала, что, наверное, не стоит ей врать об истинной причине того, почему я тут, и рассказала всё, что произошло вчера: и про разговор с Люцифером, и про то, что я увидела Седита без платка, и то, что он меня теперь мечтает убить. Да и не он один, а всё братство точно. И что ассасины считают меня своим проклятьем. А к Роберту я не пошла, потому что не хочу слушать очередное чтение морали, я и без всего этого понимаю свою ошибку.

— Но ты не виновата, — отозвалась она, дослушав до конца.

— Я нарушила запрет, — горестно вздохнула я, снова протягивая руку к мопсу. Тот завилял своим хвостом-кренделем, радуясь вниманию к своей персоне. — Наверное, мне стоит вообще из комнаты не выходить, чтобы никому не приносить проблем.

— Если бы ты приносила серьёзные проблемы, Велиал бы уже давно упрятал тебя где-нибудь в катакомбах, девочка, — улыбка едва коснулась губ Гекаты. Она поднялась со своего места и подошла ближе.

Я уткнулась взглядом в её одежды: как обычно они были в восточном стиле, украшенные бисером и полудрагоценными камнями. С каждым днём Геката набиралась сил и выглядела всё лучше. Наконец-то была видна её стать. Она держала голову поднятой, расправила плечи, а вместо позвоночника, казалось, у неё теперь была стальная сердцевина.

— Есть вещи, которые вынуждают нас совершать ошибки: обстоятельства, окружение и что-то ещё. У тебя как раз такой случай: ассасин мог не вести тебя туда, но он повёл. Мог не оставлять тебя одну, но оставил. Ты могла не пинать стену, но пнула. Могла не открывать дверь, но открыла, а когда открыла, то не закрыла обратно. Вошла, хотя могла уйти, и увидела кого-то, когда нужно было закрыть глаза. Ты сделала это не со зла, но ты не думала о последствиях. И никто не думал, но винят лишь тебя, потому что ты позволяешь им это делать, — продолжала падшая, глядя на меня сверху вниз. — Итак, теперь ты здесь, не знающая, куда себя деть. Мне оставить тебя в покое, или мы займёмся чем-то полезным?

— Я не уверена, что мне стоит лезть в это болото ещё больше… — пробормотала я, потом испуганно посмотрела на Гекату, подумав, что мои слова она может принять в свой адрес: — В смысле, я имела в виду, что я не хочу заниматься тем, что мне чуждо от рождения. Я родилась и выросла в семье людей, магия — это не моё, она для меня инородна и… я… — я замялась, не зная, как ещё объяснить магичке то, что я чувствую себя тут лишней.

— Фантастический вздор, — коротко ответила она на всю мою тираду, отворачиваясь. Мне уж показалось, что она уйдёт куда-то или выставит меня, но Геката что-то взяла со стола и переложила в другое место. Не сразу, но я поняла, что она расчищает место для меня. А потом наконец заговорила, прерывая мои раздумья: — Перво-наперво тебе надо научиться чувствовать потоки энергии. Если ты не научишься этого делать, то не сможешь ими воспользоваться, тычась как слепой кутёнок носом, и очень повезёт, если исключительно по наитию нащупаешь поток.

Магичка заставила меня сесть за стол, за которым ранее проходило собрание, закрыть глаза и попытаться очистить голову от глупостей. Когда я это сделаю, то должна буду обратить внутренний взгляд к себе и ощутить свою собственную энергию, дотронуться до неё и распробовать на вкус. И когда я пойму, какова она, то смогу ощущать такую вокруг себя и других.

Но даже спустя несколько часов я оставалась «слепа». Чуда не произошло, хотя я, если честно, и не рассчитывала. Но Гекату это ничуть не разочаровало во мне, напротив, она даже произнесла речь для поднятия моего духа:

— Ни у кого из людей такое не получается сразу. Для некоторых нужны годы тренировок. Для кого-то хватает и недели. Но ты не сможешь сделать следующего шага, пока не поймёшь и не примешь себя, девочка. Нельзя менять мир, не будучи согласной с самой собой.

Геката была искрене убеждена, что как только я научусь очищать голову от мыслей, мне станет гораздо проще жить. Поэтому остаток вечера я занималась тем, что пыталась избавиться от всяких глупостей, которые буквально засели в моём мозгу. Но стоило, как мне казалось, приблизиться к тому, чтобы ни о чём не думать, как я понимала, что совершила ошибку: думать-то нельзя вообще ни о чём, а я думаю о том, что ни о чём не думаю.

Даже не заметила, как Велиал вернулся. Он молча подошёл ко мне, дожидаясь, когда я обращу на него своё внимание, потом жестом попросил подняться.

— Я долго думал. Учитывая последние события, мне кажется, что тебе это понадобится, — говоря это, падший взял меня за руку и застегнул на запястье золотой браслет-цепочку. Я растерянно уставилась на подарок. Видела такой же у каждого из падших, кроме Роберта и ассасинов, но понятия не имела, что они значат. — Он принадлежал Набериусу, и я надеюсь, что ты его не потеряешь. Эта вещь мне дорога.

— А что это? — не выдержала я и наконец спросила.

— Считай, что обручальное кольцо. У нас есть традиция: мы обмениваемся своими талисманами или какими-то украшениями в качестве признания в верности. И в нечто большем. Когда-то я подарил его Набериусу, теперь же он твой. И всякий падший, лишь взглянув на него, будет знать, что ты — моя. Считай это напоминанием для окружающих. Мне так как-то спокойнее.

К счастью, он не начал снова упрекать меня, что я в чём-то виновата: просто молча, не раздеваясь, рухнул на кровать, так и уснув. Немного подумав, я стянула с него сапоги и укрыла одеялом, не зная, может ли падший заболеть, поэтому решила, что лучше перестраховаться. Он выглядел уставшим, с мешками под глазами. А посреди ночи, когда я едва задремала, оказалась разбужена его ворчанием. Велиал говорил во сне, что-то с кем-то обсуждая на тему транспортировки провизии и поиска новобранцев для армии.

Утром поговорить у нас не вышло: к работе он вернулся почти сразу, как только солнце поднялось из-за горизонта. Когда же я сама выспалась, то решила, что вместо того, чтобы идти в коридор, стоит разок выйти на балкон, который я всё это время упорно игнорировала по непонятной причине.

Погода была отличная, и даже сквозь закрытые окна слышалось щебетание птиц. По небу медленно плыли огромные пушистые облака, то и дело отбрасывая свои величественные тени на землю и город под собой. Вначале я распахнула огромные двери и вдохнула полные лёгкие свежего воздуха.

Но стоило мне ступить за дверной проём и ощутить под ногами тёплый камень, как кто-то схватил меня за плечо, словно пытаясь вернуть в спальню. От неожиданности я вскрикнула и дёрнулась с такой силой, что снова потеряла равновесие и чуть не упала, но сильные руки подхватили меня, на мгновение окутав черным демоническим туманом.