Скрытые чувства (СИ) - Эльденберт Марина

    Впору хоть проси адвоката.

    — Думала, что справлюсь сама.

    — Лил, ну ты отчаянная! - присвистнула Фелиса.

    — И как девушка выглядела? - поинтересовался телохранитель, и я обрадовалась возможности перевести свое внимание на него. Не смотреть в бездну глаз ящера, с которым мы парили над Западным мостом.

    — Обычной. Незаметной. Небольшого роста, с темными волосами и родинкой слева, над верхней губой. Ее зовут Кари.

    — Достаточно, - оборвал Берговиц, и мое сердце недобро екнуло. - Найдите всех остальных причастных к этой акции. Фелиса, отправляйся домой. С охраной.

    Боссу эта идея не понравилась.

    — Но я собиралась отметить с ребятами успех в студенческом кафе…

    — Отметишь его дома. Одна.

    — Разве Лили не едет со мной?

    — Нет, - отрезал Ладислав. - Работа лисс Рокуш на сегодня закончена. Идемте.

    Ящер широким шагом направился к боковому выходу, а я оглянулась на расстроенную таким поворотом событий Фелису и последовала за ним на негнущихся ногах, хотя по-детски хотелось сбежать в другую сторону. Вот только в зале охраны столько, что далеко я не убегу. Даже в кедах.

    — Ладислав, послушай меня, - начала я, когда мы оказались в просторном коридоре. - Это ошибка. Позволь все объяснить.

    — Молчите, лисс Рокуш, - отрезал он. - Вы сегодня уже достаточно сказали и сделали.

    Ах так?! Да я тебе больше слова не скажу!

    Пока мы шли коридорами академии, а потом по ее территории, я успела много всего передумать. В частности, о том, что Ладислав специально увел меня подальше от дочери. Чтобы она не видела моего позора и не пыталась помочь. Потому что Фелиса мне поверила, а вот ее отец - нет. Это было видно по напряженной спине, с которой я не сводила глаз, по коротким приказам и нежеланию даже слушать мои оправдания.

    Хотя почему я вообще должна перед ним оправдываться? Это у ящера проблемы с доверием, не у меня. Если хочет верить какой-то надписи - пускай!

    Я сморгнула злые слезы, сжала кулаки и решила, что он не дождется от меня ни слезинки. Ящер! Гад! Самый настоящий гад ползучий!

    Как ни странно, меня привели ни к лиловой полицейском машине: мы остановились возле личного авто Ладислава.

    — Что, на меня даже наручников не наденут? - поинтересовалась язвительно.

    — А тебе этого хочется? - невозмутимо ответили мне и галантно открыли дверь со стороны пассажирского места.

    — Мне вообще в полицию не хочется, знаешь ли, бесчувственный ты ящер!

    — Лилиан, садись в машину, - процедил он.

    — Да пожалуйста, - в сердцах бросила я, и игнорируя его жест, полезла на заднее сиденье. Преступники же должны сидеть сзади!

    Ладислав захлопнул дверь с силой, от которой тряхнуло автомобиль. А потом занял водительское место, заблокировав выходы. От легкого щелчка я вздрогнула и обхватила себя руками. Неужели он считает, что я попытаюсь выпрыгнуть из машины во время движения? Это могло сработать, будь я киронкой, а так - чистейшей воды самоубийство.

    Когда мы на скорости пронеслись мимо ближайшего участка, выкрашенного в ярко-лиловый, я встрепенулась и спросила:

    — Мы же едем в полицию?

    Ладислав посмотрел на меня через зеркало заднего вида.

    — Нет, - ответил все так же спокойно. - Я похищаю тебя, Лилиан.

    Казалось, удивляться больше некуда, но брови сами по себе подскочили, а глаза по ощущениям едва не вылезли из орбит. Во всей этой ситуации еще удивительно, что дара речи я не лишилась.

    — Что значит «похищаешь»?

    — Увожу тебя, не спросив.

    — Для чего?

    — Для свидания, - на лице ящера заиграла едва заметная улыбка, от которой я обалдела еще сильнее. - Вы с Фелисой закончили свой проект, но я знал, что ты придумаешь сотню отговорок, только чтобы отсрочить наше свидание на неопределенный срок.

    — Половину свидания, - поправила я.

    — Половину свидания, - согласился он. - Поэтому я решил взять инициативу в свои руки.

    Что?!

    — А как же сумка?

    — Ты сказала, что отобрала ее у какой-то девицы. Дала описание и назвала имя. Остальное пусть делает служба безопасности, в конце концов, я им за это плачу. Если она студентка, то тем более никуда не денется, они узнают, кто она еще до конца дня. А с Фелисой все хорошо, значит, я могу быть спокоен.

    — То есть ты мне поверил?

    Во что поверить ну очень сложно!

    На меня бросили еще один пристальный взгляд, который я поймала в отражении. Только сейчас осознала, что погорячилась, сев на заднее сиденье:

    — А должно быть иначе?

    — Но… Я нашла сумку, и не позвала охрану, а еще я человек. Все указывало на то, что я заодно с этими революционерами. Может, я вообще нанялась помощницей Фелисы, чтобы подобраться к тебе, чтобы знать все планы.

    — Это так?

    — Конечно, нет! - оскорбилась я.

    — Тогда о чем речь? Ты бросилась защищать Фелису в своей первый рабочий день, не спала ночами, чтобы помочь ей завершить проект, готовишь для нее вечеринку и терпишь Елену, даже пыталась остановить революционеров. Я не знаю человека или ящера более преданного своей работе и более законопослушного, чем ты. Почему я не должен был тебе поверить?

    Мои щеки вспыхнули.

    — То есть ты мне поверил, - повторила я, только наконец-то осознав до конца слова ящера, - но решил сразу об этом не говорить? Чтобы я волновалась и думала, что ты везешь меня в полицию?

    — И фантазировала о том, как я надеваю на тебя наручники, - невозмутимо заявила эта рептилия.

    Я со всей силы пнула кресло Берговица.

    — Не дерись, - строго предупредил он.

    — Ты же ящер! Все выдержись. И вообще я бы с удовольствием тебя по голове треснула, если бы ты не вел машину!

    — Даже сейчас правила соблюдаешь, - приподнял бровь Ладислав, а я сложила руки на груди и показала ему язык.

    — Как будто ты другой!

    — Рядом с тобой, Лилиан, мне все время хочется нарушать правила.

    Мужчина сказал это так проникновенно, с такой нежностью и теплом, что желание продолжать злиться испарилось, растаяло без следа. Как вообще можно злиться, если тебя крадет ради свидания мужчина, о котором мы мечтаешь по ночам?

    — Лили, - поправила я. - Так меня зовут близкие. А когда ты зовешь меня полным именем, я вспоминаю записку от Майи.

    — Что в ней было? - рассмеялся Ладислав.

    — Лучше тебе не знать.

    — А если серьезно?

    — О том, что я цветочек.

    Это вызвало новый приступ хохота у ящера. Кажется, кто-то развлекался от души.

    — Хорошо, Лили. Больше никаких цветов.

    Мы снова переглянулись через зеркало, и тиски беспокойства разомкнулись, отпуская меня. Осталось лишь предвкушение чего-то хорошего. Рядом с этим сильным, надежным, суровым и одновременно таким нежным мужчиной, я чувствовала, что все действительно хорошо, а будет только лучше.

    Ладислав отказался от моего предложения пересесть на переднее сиденье, сказал, что здесь недалеко. Мы выехали на шоссе и свернул на двухполосную дорогу, ведущую к заливу. Я даже спросить ничего не успела, как впереди замаячил дом на воде. Точнее на воде он не был, его держали прямо над ней толстые сваи. По-видимому, особняк Берговицев и этот сравнительно небольшой коттедж проектировал один архитектор, потому что в нем угадывались знакомые наклонные линии и стеклянные глухие стены. Разве что в коттедже над водой присутствовал только черный цвет - ни капли белого.

    — Я бываю здесь, когда нужно подумать или хочется побыть одному, - сказал Ладислав, когда мы вышли из машины и направились по деревянному мосту к дому.

    — Одному?

    — Да, ты первая девушка, которая побывает в этой мужской берлоге.

    — А как же… - Я осеклась и прикусила язык. Холли Камрин - последняя тема, которую хотелось бы обсуждать на свидании, пусть даже на второй его половине.