Танец Времен Года (СИ) - Бахтиярова Анна

Как это Флора умерла?! Не может быть! Просто не может.

Ведь если нет жрицы, значит, грань никто не охраняет. Если только… только…

— Лара, ты сказала: мы похоронили. То есть, ты, Кара и Риз?

— Да, — голос девочки снова перешел на шепот. — Мы трое. И тот мужчина.

— Какой мужчина, Лара?

— Тот, что теперь вместо старухи. Я не помню его лица.

Сердце почти остановилось. «Тот мужчина»? Отец? Но Лара запомнила бы Короля. Значит Эрм? Ведь именно его образ привиделся в единственном сне за последние месяцы. Или же Флора нашла другого преемника?

А может, рассказанное Ларой всего лишь сон? Просто сон?

— Тот мужчина нас отпустил. После похорон, — добавила девочка и поежилась. — Нас с Карой. А Риза оставил там. Там, где всегда Зима.

— Почему? — Мари зашептала не хуже Лары.

— Ему нужен помощник, — малышка напряженно свела брови и спросила несчастно: — Ваше Высочество, это было по-настоящему или приснилось? Мне кажется, что было.

— Я не знаю, — честно призналась Мари. — Но вот что думаю: если всё правда, то бояться больше нечего. И некого. В Зиму тебя забрала старуха, верно? И не отпускала домой?

Девочка закивала.

— А раз ее больше нет, — продолжила Мари, — значит, она не вернется и не причинит вред.

Лара немного расслабилась. Глаза будто чуть посветлели.

— Значит, не причинит, — согласилась она и наклонилась ближе к Мари. — Не рассказывайте маме и папе про старуху. Пусть не знают, что она мне снилась. Все равно не поверят, что мертва. Мама снова будет плакать.

— Хорошо, — Мари улыбнулась уголками губ, хотя это стоило неимоверных усилий. — Давай скажем, что ты видела во сне темный Зимний лес и не могла найти дорогу домой. Такой сон напугает твоих родителей гораздо меньше.

****

Ночью разразилась буря. Будто иллюстрация душевного состояния Принцессы Зимы.

Мари стояла у окна и смотрела, как кривые молнии разрезают небо, а морские волны с шумом накатываются на берег. Крупные капли дождя яростно бились о новое стекло. Однако Мари не боялась. Гроза снаружи не походила на Летние катаклизмы. Просто гроза. Хотя и была редким явлением для середины сентября. Но может Злат не в настроении. Он стихийник вспыльчивый. Устал сохранять теплую погоду и отрывается.

В душе же бушевал другой ураган.

О новостях Лары Мари рассказала Грэму, но попросила пока сохранить всё в секрете. Нареченный наставник не пришел в восторг от возможной кончины жрицы, но согласился, что лучше повременить с оповещением всех и вся об изменениях в межмирье. Не ровен час Злат с Июнией изменят решение, и Мари с Вестой останутся в меньшинстве.

— Если новый охранник грани твой стражник — это даже хорошо, — проговорил Грэм. — Он парень ответственный. Только вопрос: почему отпустил девочек, но не помог вернуться домой твоему отцу. Или же с ним нет связи? Ну, в большом мире.

— Или же отец мёртв, — бросила Мари и сама растерялась.

И откуда силы взялись произнести такое вслух?

— Я бы не спешил с выводами, — осторожно заметил Грэм. Его самого аж передернуло от необратимого слова. — Что до стражника… он способен справиться с отведенной ролью, посвятить охране грани всю жизнь.

— Хватит! — вспылила Мари. — Эрм не обязан ничего охранять! У него и в нашем мире есть… хм… дела.

— Э-э-э, — нареченный наставник покосился с подозрением и спросил хрипло: — У тебя же ничего не наметилось с этим парнем?

— Не твое дело! — огрызнулась Мари, выдав себя с потрохами.

Грэм только рот открыл. Потом закрыл. И развел руками. Мол, сказать нечего.

А теперь разразилась треклятая гроза, которая не давала спать. Не давала хоть ненадолго забыться. Вот Мари и стояла у окна. Смотрела и смотрела на молнии. Чудилось, что они бьют в самое сердце, прожигают душу.

В кармане потеплело зеркальце. Мари достала его и открыла дрожащими руками. Среди ночи просто так не связываются. Особенно в грозу.

— Так и думала, что ты не спишь, — проговорила Веста вместо приветствия.

— Что-то случилось? — сердце билось всё быстрее.

— Никаких катастроф, но… — мать помедлила с ответом. — Я говорила со Златом. Он сам вышел на меня. С тобой общаться не торопится. После ареста той девочки. Шпионки. Злат сказал, что Осенний Дворец не имеет отношения к погоде за окнами. Они не вызывали грозу. Ночи полагалось быть ясной, без осадков.

Мари закрыла глаза, мысленно проклиная судьбу и грань между мирами.

«Мир тряханет». Два слова, что слышала Лара из уст жрицы.

Неужели, это начало очередного безумного катаклизма? Или заключительного? Того, что уничтожит всех стихийников разом?

— Злат пытался прекратить грозу? — спросила Мари, заставив себя вновь посмотреть на отражение матери в осколке «Пути».

— Да. Ничего не вышло, разумеется. Погода не подчиняется стихийникам.

— Что он предлагает? Снова всем вместе воспользоваться Шарами Стихий?

— Злат думал об этом, — подтвердила Веста. — Но я советую повременить. Просто оставаться начеку. Гроза не кажется серьезной угрозой. По крайней мере, пока. Зато когда мы в прошлый раз вышли с Шарами на крыши, погибли стихийники Лета, считая Росанну.

— В кубах безопасно.

— Так было в тот раз. Всё может измениться. А тебе и куб не помог. Я помню, в каком состоянии тебя нашли.

— Я потратила много сил, закрывая прореху. Если появилась новая…

— Давай не будем забегать вперед, — перебила Веста. — Пусть всё идёт своим чередом.

— Хорошо, — согласилась Мари после паузы.

Её тянуло действовать. Рассказать, что возможно жрица умерла, а мир трещит по швам. Предпринять хоть что-то, а не торчать в спальне у окна. Но она прекрасно понимала, что Веста волнуется за нее, потому и не хочет рисковать, пока гроза не перерастет в нечто большее. Мари решила подчиниться желанию матери, выждать. Вдруг непогода, правда, временное явление, и всё утихнет само собой.

Последующие часы она то стояла у окна, то лежала на ковре перед ним, глядя в потолок, на котором мелькали всполохи от молний. Думала о большом мире, о месяцах, проведенных в городе под названием Восточный. Об отце и Эрме. Гадала, что происходит в межмирье, и почему она больше не видит особенные сны.

Отец жив. Должен быть жив. Ведь Шар Стихий не почернел. Просто есть причина, по которой Повелитель Зимы не может вернуться домой. А Эрм… Эрм…

Мари не знала ответа. Может, он стал жрецом. Просто пока ему не хватает опыта, потому и начался очередной погодный катаклизм. Или же болезнь Флоры создала трещину давно, но та проявилась только сейчас.

— Впустите меня, — попросила Мари, сама не понимая, к кому обращается. — Покажите, что происходит. У меня не осталось сил гадать. Голова вот-вот треснет.

Она так и не уснула. Лежала на ковре в полудреме до утра. На рассвете гроза закончилась, но дождь лил и лил. Потоком. И явно не собирался прекращаться, вопреки стараниям погодников Осеннего Дворца разогнать тучи. С Мари связалась Июния. Обсудить положение дел. Девочка, как и Злат, была готова выйти на крышу с Шаром Стихий.

— Королева Веста отказывается плести узор исправления и говорит, ты с ней согласна.

Мари мысленно отругала мать. Вот что на это скажешь?

— Я согласилась подождать до утра. Не более, — призналась она после минутной паузы. — Поговорю с Королевой. Если придется, выйдем втроем. Надо действовать, пока вокруг Дворцов не разлились настоящие реки.

— Отлично, — обрадовалась Июния. — Свяжусь с Королем Златом. Будем наготове.

Однако действовать без Весты не пришлось. Как и вообще действовать.

Едва Мари собралась объявить матери об общем решении и приказать стражникам доставить Шар Стихий на крышу, случилось странное. Струи дождя, что лились сверху и барабанили в стекло, остановились. Нет, дождь не прекратился. А именно остановился. Замер! Струи зависли в воздухе.

Мари протерла глаза. У нее проблемы со зрением? Или с головой? Ведь такого попросту не могло быть. Вот только ОНО было!