Право на выбор (СИ) - Георгиева Инна Александровна

Эмир медленно поднялся с кресла с таким взбешенным видом, словно Мерси только что плюнула ему в лицо. Со своего места сирена слышала, как трутся друг о друга белые зубы, видела, как играет венка на шее Асмара, слышала, как хрустят костяшками его сжатые в кулаки пальцы, и у нее просто не хватило сил ждать, когда он приблизиться. Подпрыгнув на ноги, она шарахнулась в сторону и случайно задела рукой большую фарфоровую тарель. С глухим звуком, она полетела со стола, и деваты замерли, глядя как сотня рунных камней сначала взмывает к потолку, а потом с громким стуком осыпается на пол. Но прежде чем последний камень коснулся мраморных плит, один, очень знакомый, приковал к себе взгляд Мерси. Наклонившись, девушка подобрала его: небольшой, плоский, с широкой трещиной посередине.

- Да как ты смеешь ставить под сомнения мои слова?! – грозно начал Асмар, словно и не замечая ее странного поведения. – Ты, воспитанная нечистью, ничтожная, жалкая…

- Что написано на руне? – перебила Мерси таким тоном, что он захлебнулся потоком брани. Не дождавшись ответа, девушка скосила на него глаза и рыкнула сквозь зубы. – Отвечай!

Видимо, что-то было в ее взгляде, что Асмар не сумел воспротивиться. Или не захотел, потому что уже в ту секунду в глубине ярких синих глаз пылал огонь Лазури:

- Имя демона, с которым был заключен контракт.

- Что написано на этой руне?! – положила Мерси камень на раскрытую ладонь.

- Сэйтерат, - коротко бросил эмир, и сирена пошатнулась от этого слова:

- Сёя…

Внезапно все стало ясно как никогда. Не было никакого демона-хозяина. Был только он, Асмар. Он убил ее родителей, он приказал Сёя заключить контракт с Кеем, именно от него дед прятал внучку столько долгих лет. Черт подери, все это время разгадка была рядом, лежала в чаше с камнями! Мерси столько раз проходила мимо, сидела рядом и даже не удосужилась приглядеться поближе! Ведь такую же руну она оставила на могиле дворецкого несколько месяцев назад. Конечно, сейчас она просто не могла ее не узнать!

- Ты…!!! – не помня себя от ярости, закричала девушка. – Ты убийца! Ты уничтожил все, что мне было дорого, растоптал мою жизнь! И ты еще хочешь, чтобы я в чем-то тебе помогала?! Да я скорее…

Договорить Асмар ей не дал. Он приблизился очень быстро и бесшумно, словно летел над землей, размахнулся и отвесил сирене такую пощечину, что она упала на диван.

- Смирение, Окайя! – гневно проревел он. – Вот, что делает честь женщине Лазури. Смирение и покорность!

Но в ответ, вместо ожидаемых извинений или плача, раздался смех. Он звучал все громче и громче, пока не перерос в настоящий хохот. Вцепившись ногтями в обивку дивана, Мерси ничком лежала на подушках и смеялась, весело, дерзко, бесстрашно. А потом повернула к Асмару перекошенное лицо и медленно сползла на пол. Поднялась на ноги, небрежным движением перебросила за спину растрепавшуюся косу и, не переставая хохотать, вперилась в эмира безумным истеричным взглядом.

То, чего боялась Ширин, произошло.

Плотина прорвалась.

- Что с тобой, девочка? – отпрянул эмир. Впервые, глядя на Мерси, ему стало не по себе. И только тогда он вспомнил о четырех Сестрах Смерти, и о том, что они тоже были Фениксами. Ведь кое-чего он не рассказал Окайя, нечто, что обрело ценность, кажется, лишь сейчас и что казалось таким незначительным еще несколько минут назад: имея сильнейшую связь с Источником, творя удачу по собственному желанию, Фениксы были необычайно ценными и талантливыми существами. Но подобная сила порой застилала разум, позволяла увериться в собственной непобедимости и со временем влияла на восприятие мира, а следом за ним – и на принимаемые решения. Кто-то, как Рейвар, противостоял искушению, оставался верен себе и своим принципам. Но были и те, кто переставал видеть ценность в обычной жизни, кто начинал упиваться собственным могуществом. Кто сходил с ума, отдаваясь ему до последней капли. И лишь сейчас, глядя в полоумное лицо Мерси, Асмар подумал о том, какую на самом деле силу он привел в Касдагар. И о том, что дружить с ней стоило, быть может, вовсе не для того, чтобы она бросалась в атаку по его приказу, а чтобы только она не бросилась однажды на кормящую ее руку.

- Окайя! – дрогнувшим голосом позвал он. – Прекрати немедленно!

Губы Мерси изогнулись в оскале.

- Я предупреждаю тебя, Окайя!! – еще громче крикнул эмир. А в ответ девушка вытянула к нему руку и сделала шаг. Один шаг, но Асмару показалось, что тонкие пальцы вот-вот сомкнутся на его шее. Возможно, это действительно было так. Но скорее всего, в смятении и страхе, эмир не понял, что только что испытал на себе магию сирены. Он увидел то, что хотела показать Мерси и ощутил по ее приказу именно то, что она велела ему ощутить. Как два года назад девушка заставляла нечисть плакать от счастья, слушая ее пение, так и сейчас она затмила Асмару разум, оставив там лишь панику, боль и понимание абсолютной безысходности.

И тогда, накрытый потоком ужаса и отчаяния, эмир сделал то, что еще было в его власти. То, что он никогда не должен был делать в подобной ситуации и что точно не было частью его безупречного плана. Он воздел руки к небесам и золотое пламя чистой силы окутало его ладони.

Хохот разнесся по тронному залу. Он хотел ее напугать?! Проучить?! Увы, это не сработало. Потому что Мерси уже знала, что не отступит: ей просто некуда было отступать. И шагнув вперед, она почти с нежностью провела пальчиками по застывшему лицу Асмара. Сумасшествие никогда не мешало Фениксам взывать к Источнику. Так случилось и на этот раз.

Эмир с ужасом поднял глаза, глядя как его руки покрываются жжеными ранами. Он чувствовал боль тысячи игл, впивающихся в кожу в том самом месте, где только что были ладони девушки. Он видел, как огонь Лазури, более неподвластный ему, окутывает его фигуру, и как в этом же пламени, проедавшем до костей его плоть, нежится безумный Феникс. Оно не только не ранило ее: казалось, оно пыталось к ней прильнуть, приласкаться, словно ручной котенок или сотня маленьких золотых змеек. И Асмар не мог понять, отчего оно становилось таким диким и обжигающим рядом с ним. Он пытался кричать от боли, но лишь беззвучно открывал рот; пытался сбросить пламя на землю, но только в бессилии смотрел, как кожа сперва покрывается волдырями, а потом с треском сморщивается, чернеет и исчезает в огне…

Дверь распахнулась за миг до того, как великий эмир Лазури прахом упал на пол и как его голубые глаза в последний раз посмотрели на место – символ его безграничной власти: золотой трон с высокой резной спинкой. Мерси заметила этот взгляд и, рассмеявшись с новой силой, протянула к нему руку. Пламя, родившееся словно из ниоткуда, в мгновение ока поглотило трон целиком, оставив от него лишь лужицу чистого золота на мраморных полах, да горстку драгоценных сверкающих камней. Последнее воспоминание о Воинственном правителе.

Разрывая тонкую ткань одежды, за спиной у девушки выросли огромные огненные крылья. Распахнув руки, она взмыла над землей. Ветер подхватил огонь и спустя миг вся ее тонкая фигурка была охвачена золотым пламенем. Длинные рыжие волосы рассыпались по обнаженным плечам. Впервые за долгое время Мерси чувствовала себя совершенно свободной. Она не задумывалась о том, что только что произошло, не представляла, что ждет ее дальше. Она была счастлива в своей безумной эйфории, хохотала, не замечая, как слезы льются из глаз. Казалось, пламя Лазури скользнуло в самую ее душу, заглушило мысли, подчинило разум и ничто не сумеет его погасить.

Она даже не поняла, что за странная тень метнулась к ней наперерез. Почти не ощутила острой боли, которая случается, когда кто-то бьет чем-то тяжелым тебя по голове. Только вздрогнула, когда мир погас в распахнутых глазах, и ничком, без единого звука, повалилась на землю.

Тяжело дыша, над распростертой Мерси стоял Рейвар.

Глава 16

Если ты меня любишь, значит, ты со мной,