Мужчина моей судьбы (СИ) - Ардова Алиса

— На Риосе?

Разумеется, я заметила, на каком слове был сделан акцент, и вопрос вырвался сам собой.

— Да. Мы не из этого мира.

— Вы… Это кто?

— Я, Танбор, Эари... Все хаудданцы. Нечисть и нежить, магия и артефакты, волшебство и чудо изначально чужды этой реальности. Древний Риос напоминал Землю, и населяли его только люди.

Он замолчал, задумчиво разглядывая стену поверх моей головы, и я в нетерпении поторопила.

— А потом?..

— А потом пришли мы, — вспомнил о моем присутствии Йор. — Старшие и Младшие. Не буду говорить, как называется наш родной мир — это неважно, ты все равно никогда туда не попадешь, — усмехнулся он. — Люди не умеют перемещаться между мирами, а нам этот дар дан с рождения, и мы научились извлекать из него пользу. Выбирали реальность, где магия слабо развита или ее совсем не существует, и…

— Завоевывали? — снова не сдержалась я.

— Это вы, смертные, все и всех пытаетесь завоевать, — рассердился фрейр. — Нас же интересовали, в первую очередь, редкие элементы, растения, ингредиенты, которые необходимы в магической практике, и которых вечно не хватает. Мы договаривались с местными или просто отгораживались от них завесой, приводили Младших и добывали то, что нам нужно.

Я уже открыла рот, чтобы задать следующий вопрос, но недоэльф опередил меня.

— Твои любимые Стражи, берегини, кобальды, Танали и остальные хульдры, даже Джаннаг с Баброй… В общем, те обитатели Заповедных Земель, которых ты знаешь, и те, с которыми еще не знакома — все они Младшие. Наши создания, помощники, питомцы… Называй, как хочешь.

— Слуги?

— Я никогда так не считал, — помрачнел Йор. — А вот кое-кто из Старших, действительно, называл их слугами.

— И Танбор?

— Да… Мой брат был сильнейшим среди равных. С детства первый во всем, — он даже родиться умудрился на четверть часа раньше меня — Тан жаждал полной власти в нашем мире, считал несправедливым, что она по праву крови принадлежит другому и ждал удобного случая, чтобы изменить ситуацию в свою пользу. Жаль, я узнал об этом слишком поздно… — Фрейр поморщился. — Случай представился, когда совет послал брата на Риос руководить нашей общиной. Вместе с ним отправились и мы — преданный младший брат и нареченная невеста.

Йор покосился на Эари и та, побледнев, опустила ресницы.

— Долгие годы Танбор исподволь приучал к себе смертных, изображая доброго и щедрого бога, у него даже собственный культ появился. Помню, как мы вместе с ним смеялись над глупостью недалеких смертных, не подозревая, чем все это закончится. В один прекрасный день брат явился самому сильному местному корольку и посулил могущество и сокровища нелюдей, о которых смертные давно слагали легенды. В обмен потребовал по его знаку начать войну с чужаками, пообещав, что она станет короткой и победоносной, — теперь Йор говорил сухо и отрывисто, словно стремился поскорее закончить неприятную историю. — Под предлогом того, что на Риосе найден невероятно редкий и ценный минерал, и он не знает, как его извлечь, Танбор вызвал сюда почти всех членов совета и… спустил на них свору своих дрессированных людишек. Но смертные все равно бы не справились с сильнейшими Старшими, если бы… Если бы перед этим невеста не передала Танбору свою искру.

Он запнулся, и тогда внезапно вмешалась фрейя:

— Танбор был так настойчив… Он предложил пройти древний связующий ритуал, и я… — она покраснела. — Я не сумела отказать. Здесь, под высаженным в этих землях священным древом Магратта, я сплела наши судьбы… Вручила жениху свою жизнь, доверившись его попечению.

— И потеряла право называться Старшей, — сердито выпалил Йор, и фрейя отвела взгляд.

— Я любила… — легким шелестом пронеслось по комнате.

— Нет, ты ослепла и оглохла, — безжалостно припечатал фрейр. — А Тан… Он, конечно, дорожил своей невестой, но власть ценил намного больше, поэтому спокойно обрек избранницу на жалкое прозябание. Без собственной искры мы не можем нормально существовать и постепенно угасаем, если нас не подпитывает кто-то другой. В древности жена, отдавшая искру мужу, полностью зависела от его магии. Пока он ее «кормил», она жила. Если он погибал, умирала и она. Такая связь считалась символом любви, но мы давно отказались от этого обычая. И только Танбор… С искрой, которую добровольно вручила ему нареченная, брат стал во много раз сильнее. Он передал людям часть своей силы и… почти всю магию Эа. У наших женщин особый дар — дар жизни, без него искра не смогла бы прижиться в этом лишенном магии мире. А ведь я ничего не знал… Не знал… — Йор гневно сжал кулаки и его тело на миг окуталось темной дымкой. — Брат заранее отправил меня домой. Я спокойно занимался своими делами, пока меня не позвала Эари.

— Танбор… — фрейя закусила губу, слезинка крохотным бриллиантом блеснула на ее щеке. Это чудное создание даже плакать умело красиво. — Он перестал скрывать от меня свои планы, уверенный, что я никуда от него не денусь. А я… Когда поняла, что происходит, больше не могла находиться рядом с ним ни мгновения. Сознавать, что из-за тебя гибнут те, кого ты с детства знала, уважала, и умирают Младшие…

— Все наши помощники были обречены, — пояснил Йор. — Брат никогда не жалел «слуг» и не щадил их. Велика важность, говорил он, создадим других. На Риосе не должно было остаться никого — ни членов Совета, ни свидетелей их гибели. А потом Танбор вернулся бы домой, объявил о восстании Младших, смерти Старших и о том. что он покарал бунтовщиков. Всех, до последнего. Его сторонники провели бы «нужное» расследование, замяли это дело и провозгласили Танбора, как единственного оставшегося в живых сильнейшего Старшего, правителем. Таков был его план. Блестящий, надо сказать.

— И он бы удался, если бы не Йор, — подхватила Эари и тут же замолчала под обжигающим взглядом фрейра.

— Когда я вновь оказался здесь, Старших уже уничтожили, а Младших оставалось все меньше. Ошеломленные, отчаявшиеся, беспомощные, они не понимали, в чем дело, доверчиво шли в ловушки и гибли… гибли… Я собрал их вместе, увел подальше и создал новую прочную завесу между ними и людьми. Вскоре к нам присоединилась Эари. Танбор не мог уничтожить меня — родную кровь магия фрейров не убивает, но он не простил предательства. Ушел и навсегда запечатал проход между нашими мирами, объявив Риос опасным. Ушел… А мы остались. С растерянными Младшими, с ненавидящими нас людьми, в чужом враждебном мире. И ладно бы брат отрекся только меня. Но он бросил здесь свою нареченную, хотя прекрасно понимал, что она не выживет без своей искры вдали от дома и от него.

— Йор делится со мной магией. Все время, — фрейя с силой вцепилась пальчиками в спинку кровати, на которой сидела. — Он отдает мне много… Слишком много… Поэтому никогда не принимает основную форму, бережет силы. Он делает все возможное и невозможное, но… Я отдавала искру не ему, а другому, и только тот, другой, способен меня полноценно подпитывать, — она грустно улыбнулась. — Я умираю, Мири. Медленно, постепенно, год за годом, век за веком умираю. Мне нужна моя искра, а большая часть ее заключена в даре хэленни. Если мне не вернут ее, добровольно — так же, как я в свое время от нее отказалась, — меня совсем скоро не станет…

После этих слов ни говорить, ни тем более спрашивать о чем-то не хотелось. И, судя по всему, не только мне. Йор снова отвернулся к окну и замер — с расправленными плечами, совершенно прямой спиной и гордо вскинутым подбородком. Златовласка, наоборот, совсем сникла — закусила губу, съежилась и опустила крылышки. Похоже, она до сих пор винила себя за то, что отдала магию Танбору и тем самым невольно помогла осуществить его честолюбивые планы.

Печальная, поблекшая, какая-то тусклая, она словно выцвела с нашей последней встречи — теперь, внимательно всмотревшись в Эари, я это видела очень отчетливо. Мы с ней познакомились не так уж давно, но в первые дни общения она выглядела ярче, бодрее и жизни в ней было больше. Фрейя угасала на глазах, и это казалось ужасно несправедливым. Если светлая, будто сотканная из солнечных лучей малышка погибнет, вместе с ней из этого мира уйдет чудо, сказка. Исчезнет, растворится... Чтобы не вернуться уже никогда.