Попаданка за пять монет (СИ) - Миленина Лидия

Эх, подумала я… Все же они и верно ближе всего к крысам, этаким опасным магическим крысам. И их даже жаль — необыкновенные способности, а все идет на злобу и агрессию!

Я с сожалением поглядела на ближайшего ко мне камбезика, который, видимо, отчаялся напугать меня крысой и превратился в крошечного крокодильчика.

Еще два так и пребывали в образах пасюков.

Эх, превращались бы вы тогда уж в милых белых лабораторных крысок. Хорошеньких таких, подумала я.

Ведь крыса крысе рознь!

И тут один из камбезиков, что не кидался на решетку, предпочитая драки за корм с собратьями, резво просочился ближе к нам. И на глазах у изумленной публики застыл, глядя на меня глазами-щелочками.

Еще миг — и он «вывернулся» в маленькую белую лабораторную крысу. Точно такую, как представила я! Очень хорошенькую, хоть и красноглазую (как положено лабораторным крыскам линии Wistar, давно знакомым мне).

— Не понимаю! Кто из вас боится этого милого создания?! — изумилась Бауранель.

А крысеныш стоял у решетки и преданно глядел на меня своими красными глазенками. И даже помахивал лысым хвостиком, как собачка.

— Никто! — воскликнули мы с боевыми эльфами хором.

— Это лабораторная крыса! Мне они, наоборот, нравятся! — сказала я, умиляясь на жесты лысого хвоста.

А крысик уже тихонько ковырял лапками решетку, словно робко просился к нам.

Буквально через пару секунд в среде камбезиков приключилось смятение. Видимо, они ощутили странность происходящего, и пространство вокруг «моего камбезика» очистилось. Другие рычали на него, потом резко выстроились кольцом.

Кольцо стремительно сужалось, сейчас они кинутся на странного собрата…

— Вытащите его! Они же разорвут его на части! — крикнула я магистрессе и сама кинулась к решетке.

— Стоять, студентка! — рявкнула Бауранель. И тут же добавила — Пожалуй, вы правы… Хоть ума не приложу, что происходит! Придется взять их под контроль!

Она резво шагнула к решетке, и кольцо камбезиков замерло. Больше никто не пытался кинуться на «моего». Кажется, только он не подвергся воздействию природной магистрессы. Бауранель легко наклонилась, открыла окошечко в решетке прямо над полом и протянула руку, чтобы вытащить странного камбезика-крыса.

Но не тут-то было!

Камбезик отчаянно зашипел на нее и… рванул наружу мимо ее ладони.

Я сама не поняла, когда в меня метнулась эта крошечная шерстяная тень. Лишь инстинктивно поймала теплое тельце.

А через секунду оно блаженно замерло в моих ладонях. Потом крыс вытянул мордочку и преданно поглядел мне в глаза.

— Ты же маленькая тварюшка хорошая… — «проутипусила» я и погладила тоненькую спинку. От крысика разошлась волна удовольствия, которую я ощутила почти физически.

— Ничего не понимаю… — пробубнила Бауранель, закрывая решетку.

В тот же миг камбезики в клетке снова замельтешили, вернулись к своим агрессивным повадкам.

— Вы держите его под контролем? — деловито спросила Мирка у Бауранель.

А я, наконец, осознала, что Мирка и Грузидиел стоял по сторонам от меня в боевых позах. Грузидиел держит меч на таком расстоянии, чтобы одним махом отрубить голову моему камбезику. А Мирка натянула тетиву и направила на камбезика стрелу.

— Нет! В том и дело! — Бауранель уставилась на нас с крысом и махнула Марке с Грузидиелом. — Да опустите вы оружие! Ее он не тронет! Как природник я ощущаю его порывы. Он скорее пожертвует своей жизнью, чем навредит ей! Судя по всему, произошло то, чего не может быть… Этот камбезик запечатлел вашу коллегу!

— Чего-чего он сделал? — переспросила я, продолжая упоенно гладить крошечную спинку и любоваться на ласковое выражение мордочки.

Эх… вот если бы ты в котенка превратился — было бы еще лучше. А совсем шикарно — в щеночка! Я собак больше люблю, подумала я.

И в этот же миг прямо у меня в ладонях камбезик выгнулся, вытянулся, «вывернулся»… И вот уже я держу маленького умильного щенка. Всего такого пушистого, с большими карими глазами и остренькими ушками. Только вот цвет у камбезика получился странный, совершенно не собачий. Он был как радуга — в разноцветную полоску.

— Запечатлел! — задумчиво повторила Бауранель. — Так бывает с некоторыми тварями — они признают мага своим хозяином, лучшим другом, смыслом своего существования. С некоторыми! Но не с камбезиками! И это… мало того что полностью меняет наши представления о камбезиках… так еще и создает кучу проблем! Ведь если разлучить его с хозяйкой — то он умрет от тоски. Был бы обычный камбез — не жалко. Но он… новое слово в науке! Он уже и перевоплощается так, чтобы угодить вам…

— Так в чем проблема!? — удивилась я. — Я его заберу. Скажите только, чем кормить. Я хорошо умею ухаживать за домашними животными.

— Я не могу просто взять и отдать животное из зоопарка! — возмутилась Бауранель. — Для этого нужно собрать совет факультета… Это займет время!

— Может быть, хватит личного разрешения ректора? — вежливо поинтересовалась я. А камбезик-щенок лизнул меня в нос и заглянул в глаза, словно спрашивал: «Ну ты же меня не бросишь?!».

— Хватит, конечно… Но… — начала Бауранель.

И тут входная дверь хлопнула.

— Могу я узнать, где моя супруга? Занятие уже должно было закончится! — прогремел знакомый суровый голос.

А Мирка с Грузидиелом, как по команде, поклонились Гадору. Бауранель вежливо кивнула, скрывая свое удивление. Видимо, никто не ожидал, что «великий и ужасный» явится за мной в зоопарк собственнолично.

— Возникли некоторые осложнения, магистр ректор… — начала Бауранель.

Но Гадор поднял руку, останавливая ее, и изумленно уставился на меня со щенком.

— Анечка, это еще что такое?! — удивился он.

— Дорогой, это Гарри! — радостно сообщила я. — Он будет жить с нами!

Глава 31

Сложно описать выражение лица Гадора, когда он услышал мое высказывание. Степень недоумения превысила все пределы. Ух! Поразила я учителей своих! На этот раз — по полной!

Да, мой ректор на самом деле совсем не каменный. Я умею его удивлять. Наверно, потому и удостоилась не так давно признания в определенных чувствах…

Остальные тоже замерли, глядя на меня чуть ли не с ужасом. Похоже, и у Мирки не укладывалось в голове, как можно столь непринужденно разговаривать с самим ректором, даже учитывая, что он мой муж.

А Бауранель — и вовсе плод воспитания в традициях местного семейного кодекса. Для нее подобное обращение к супругу, наверняка, выглядит, как действие самоубийственное.

В общем, «зависли» они надолго. А я продолжала непринужденно гладить свое «чудо камбезиковое».

Наконец, к Гадору вернулся дар речи.

— Хм… Кгм… Ммм… Хм… — произнес он. — А почему Гарри-то?

— В честь Гарри Поттера, — пожала плечами я. — А может, в честь Гарри Гаррисона — мой любимый фантаст был в детстве. Не знаю точно.

Понятно объяснила, конечно. Все эти иномировые товарищи просто великолепно все поняли.

Но Гадор не стал углубляться в эту тему, видимо, не хотел услышать мою лекцию о Гарри Поттере и его роли в современной земной культуре.

— Кгм… Хм… Это мужское имя? — поинтересовался он, словно во всей ситуации не было ничего важнее.

— Ну да, мужское, — кивнула я.

Главное сейчас делать вид, что так и нужно. Что вопрос нашего сожительства (в одном помещении!) с камбезиком Гарри — вопрос решенный.

— А ты вообще уверена, что это мальчик? — удивился Гадор.

Подошел и потянул руку к щенку-камбезику. Гарри дернулся и зарычал, демонстрируя вполне себе камбезиковые зубы в щенячьей пасти.

— Свои! — рявкнула я не него. Само вырвалось — передо мной ведь была как бы собака…

Камбезик устыдился, виновато поглядел на меня и позволил Гадору взять себя за шкирку, повернуть пузом к себе.

— Хм… И верно мальчик! — сообщил Гадор, возвращая мне камбезика. — Хорошо. А теперь кто-нибудь объяснит мне, что это за Гарри? И почему это он «должен жить с нами»?!

Уфф… Ну хорошо. Суровый муж отреагировал вполне нормально. Есть шансы на победу. Наверно моя «шоковая терапия» сработала!