Замерзшие лилии (СИ) - Сандул Ольга

- Большая честь для нас…

- Оставьте, - повелительно махнул он, прекращая поток благодарности.

- Полагаю, что Вы устали, - расценила его слова по-своему и кивнула в сторону скульптуры. – Как видите, мой супруг в точности исполнил пожелания жрецов.

           Я подошла к скульптуре божества и встала на колени, прикрыв глаза. Сделав вид, что настраиваюсь на молитву, в то время, как мысли крутились лишь вокруг моего тайника. Как долго магистр находился в моей комнате? Мог ли он рассмотреть статую до моего прихода? Сдвинуть ее и обнаружить капли и медальон?  Но еще больше меня настораживало желание господина Севира воздать молитвы  божеству в присутствии хозяев дома.

Неужели магистр действительно оказывает подобную честь всем семьям, в  доме которых останавливается?

        Поток воздуха и незримая тень рядом со мной подсказали, что мужчина также встал на колени рядом.

- Я призываю тебя, приводящего в трепет священный, Омада, родителя всех, милосердного, грозного в гневе. Омада — владыку, чей нрав переменчив, подателя жизни, мстителя: кары твоей не дано избежать человеку. – Начала шептать слова молитвы,  по-прежнему не открывая глаз.

- Дому богатство даешь, если входишь в него безмятежным. Но коль разгневан, несешь разрушенья и горести людям. Ибо ты держишь ключи и от радости, и от напасти.  - Голос магистра неуловимо поменялся и своей глубиной и проникновенностью  походил  на речи жрецов, когда те проводили служения.

      Я передернула плечами, чувствуя, как по всему телу побежали мурашки, и одновременно с мужчиной произнесла:

- Гибельный жребий тому, кто тебя разъярил, выпадает: все истребляешь вокруг, опаляя огнем ненасытным.

         Магистр  тяжело и громко  вздохнул, а я резко открыла глаза, забыв произнести заключительную часть молитвы.

         Оказалось, что мужчина пристально  изучал меня вместо того, чтобы сосредоточиться на словах. Я почувствовала, как от этого пронзительного  взгляда загорается  лицо, но переведя взгляд на лик божества, завершила молитву:

- О, снизойди, всеблагой, справедливый, блаженный, пречистый, смилуйся и ниспошли нашей жизни исход благодатный! *

- На душе становится легко после молитвы, правда? – магистр смотрел на меня с нескрываемым интересом.

- Вы правы, - согласилась с мужчиной. – Вера- то единственное, что всегда поддерживает нас.

         Господин Севир усмехнулся и поднялся с колен, после чего протянул руку и довольно ловко помог мне встать на ноги. Прикосновение  ладони магистра к моему локтю было мимолетным, но я успела заметить, как в глазах мужчины отразилось мое удивленное лицо. Я отступила в сторону, как полагали приличия, и повернулась к двери, намереваясь проводить господина магистра.

- Полагаю, Вы желаете отдохнуть, - обернулась через плечо и улыбнулась мужчине, надеясь, что он последует за мной.

 Около двери снова и  благоговением, которое полагалось в подобном случае,  выразила благодарность господину Севиру за то, что он освятил молитвой наш дом.

- Это лишь малая часть того, что я могу сделать для Вас, госпожа Нора, - он наклонил  голову вбок, следя за моей реакцией.

- Полагаю, этого достаточно, - я резко открыла дверь и практически нос к носу столкнулась с Корой и парочкой служанок, которые наскоро отступили вглубь коридора и потупили взоры, понимая, что попались на подслушивании чужих разговоров.

Я прекрасно понимала мотивы падчерицы, которая привлекла свидетельниц, чтобы шпионить за мной. Коре, безусловно, было любопытно узнать, о чем я могу говорить с магистром за дверями собственной спальни. Тем более, что слуги должны были доложить падчерице, что ее отец благополучно спит в столовой.

         Глубоко вздохнула, понимая, что попала в неловкую ситуацию: с одной стороны, было неудобно перед магистром, который был достаточно важным гостем нашего дома, с другой -  нужно было сохранить репутацию падчерицы.

- Кора, как быстро ты подошла! – постаралась придать своему голосу довольный вид, и повернулась к мужчине за своей спиной.

- Господин Севир,  это моя падчерица, Кора, - представила девушку, которая сейчас изумленно переводила свои бегающие глаза с меня на магистра. - Будете ли Вы столь любезны, дать благословение  Коре?

       Мужчина удивился моей просьбе: лицо его по-прежнему казалось бесстрастным и невозмутимым, но в глубине глаз я заметила заинтересованный блеск.

- Моя падчерица мечтает о собственном доме и благочестивом супруге, и мы в своих ежедневных молитвах Омаду уповаем на то, что в скором времени найдется достойный человек, который сможет составить счастье для Коры. – Я кинула девушке предостерегающий взгляд, надеясь, что она поймет мои намеки и поведет себя соответствующе.

           Падчерица моментально преобразилась, приняв кроткую позу, словно она в храме перед жрецом, и тихо промолвила:

- Это будет огромной честью, если Вы благословите меня, господин Севир.

   В глубине души я очень надеялась, что магистр не станет сомневаться в наших словах. Служанки так и вовсе затихли, стремясь слиться с цветом стен в коридоре, и не поднимали головы, изображая смирение и кротость.

- Хм, - мужчина о чем-то задумался на мгновение, после чего подошел к падчерице и произнес короткое благословление. Служанки тоже не остались без внимания: им достались наставления о том, что Омад видит всех, кто усиленно работает, и обязательно вознаградит каждого за заслуги.

           Я перевела дух, но в этот момент господин Севир повернулся ко мне и учтиво произнес:

- Проводите меня до спальни, где я смогу отдохнуть.

- Конечно, магистр, - я показала рукой в сторону восточного крыла, где всегда размещали гостей и рыцарей Ордена.

- Кора, попроси слуг, чтобы они проводили наших уважаемых гостей, - дала поручение падчерице, а сама направилась в противоположную сторону.

Магистр следовал за мной практически бесшумно, мягко ступая по темному ковру, и не пытался завязать разговор. Я же была настолько утомлена, что едва держалась на ногах. Все же отсутствие нормального сна, усталость за весь день и переживания насчет судьбы таинственного торговца сказались на моем состоянии.

- Вы не спросили, почему мы здесь? – Господин Севир прервал молчание, когда мы почти достигли восточного крыла.

- По велению Омада и Ордена, видимо, - я пожала плечами, стремясь показать, что меня совершено не заботит причина визита господина магистра и его людей.

- Обычно женщины - весьма любопытные создания, - заметил мужчина, а я слегка повернула голову в его сторону.

- Не думаю, что один из магистров Совета просто так путешествует по стране в сопровождении отряда рыцарей, - откровенно поделилась своими предположениями. – Но было бы большой глупостью с моей стороны интересоваться мотивами, заставившими Вас действовать подобным образом, господин Севир.

     Мужчина изогнул губы в ухмылке.

- Вы совершенно правы, вот только, - он замедлил шаг и остановился, отчего мне пришлось встать напротив мужчины.

          В длинном узком коридоре, освещенном лишь светом нескольких факелов,  было жутковато и мрачно. Я не любила вечерние прогулки по замку, поскольку большая его часть, как правило, пустовала и выглядела нежилой. Комнаты открывались лишь для селения гостей, а в остальное время здесь изредка наводили порядок слуги, протирая пыль и паутину. И сейчас мне совершенно не хотелось продлевать путь до спальни, выделенной господину Севиру, долгими и утомительными разговорами.  От мужчины веяло затаенной опасностью. Он напоминал мне коршуна перед охотой, который первоначально разведывает обстановку, и лишь после – набрасывается на жертву. Я опасалась оставаться рядом с магистром, поскольку боялась, что он может заподозрить  что-либо в моих словах или поведении. Помимо тайны о медальоне господина Гийома, я бережно и трепетно хранила свои собственные  секреты, о которых не догадывался даже супруг. О моих родителях, детстве и причине, по которой осталась на руках старой няни, которая до самой смерти твердила окружающим, что является моей родной бабушкой. Я так и не смогла  понять мотивы, побудившие магистра настаивать на нашей совместной молитве. И пусть он был магистром Совета, который  дал обет безбрачия во имя собственной веры, но как ни крути, по сути своей он по-прежнему  оставался мужчиной! Поэтому я осуждала в глубине души собственного мужа, который умудрился так быстро напиться в присутствии этого человека! Вместо того, чтобы быть гостеприимным хозяином или хотя бы присутствовать рядом, оттягивая на себя внимание господина Севира.