Во имя Абартона (СИ) - Иорданская Дарья Алексеевна

- Вот что мы с вами сделаем, - предложил ректор, возвращаясь к склянке. - Поделим осколки на несколько частей и отдадим на кафедру и в университетскую полицию. Пускай проверяют. Надеюсь, следы зелья остались на стенках.

- Я бы хотел взять немного и провести анализ.

- Все еще увлекаетесь алхимией, Реджи? - хмыкнул ректор.

- Алхимией, ректор, увлекаются те, кто мечтает получить из воздуха золото или, на худой конец, самосовершенствоваться. Я увлекаюсь фармацевтикой. И, согласитесь, я имею право любопытствовать, как потерпевшая сторона. Мне этой складкой едва по голове не прилетело.

- Берите, - снисходительно разрешил ректор. - Идите и выспитесь. Завтра можете взять выходной, и то же самое передайте леди Мэб. Она, надеюсь, в порядке?

- Не знаю, - соврал Реджинальд не моргнув глазом. - Она повела студентов к врачу.

- Ну, вы ведь с ней увидитесь, - улыбнулся ректор.

- Непременно, - кивнул Реджинальд. Вашими, дорогой вон Грев, стараниями я с ней частенько вижусь. - Я передам.

Вон Грев посмотрел на часы и всплеснул руками.

- Уже так поздно? Идите спать, Реджи, на вас лица нет. И завтра никакой работы! Даже не показывайтесь на территории, а то знаю я вас!

- Благодарю, ректор, - Реджинальд допил виски, отобрал несколько крупных осколков, завернул их в носовой платок и поднялся.

Идея напиться по дороге домой все еще казалась заманчивой, но это не значит — верной. Реджинальд шел медленно, как на плаху, путаясь в собственных ногах. Прислушиваясь к себе. «Грезы спящей красавицы» способы внести в жизнь сумятицу, изрядно ее усложнить. Вожделение, когда его не получается контролировать, вообще все усложняет. Реджинальд ненавидел, когда что-то выходило из-под контроля, когда вокруг царил хаос. Этого добра и так в жизни хватает, не хватало еще хаоса в голове.

В животе заурчало, напоминая, что единственное на данный момент неутоленное желание — голод. Реджинальд толкнул калитку, взбежал на крыльцо, и сразу же заглянул на кухню. Мэб Дерован, так и не переодевшаяся, крутилась у плиты, помахивая деревянной лопаткой и напевая что-то протяжное. С трудом Реджинальд опознал арию Вероники из «Благородного разбойника», все его внимание привлекала сейчас порванная до талии юбка и мелькающее то и дело молочно-белое бедро женщины.

- Кхм.

Леди Дерован обернулась, поймала его взгляд и вспыхнула. На щеках проступил персикового оттенка румянец.

- Вы! Вы! - лопаточка, точно шпага, была выставлена вперед.

- У вас что-то горит, - меланхолично заметил Реджинальд, отводя взгляд.

Мэб Дерован поспешно отвернулась к плите.

Реджинальд вздохнул, изучил содержимое холодильника — пустые недра, где одиноко стоит на полке баночка пикулей, давно просроченных — и открыл хлебницу. Кусок хлеба с джемом, и хватит на сегодня.

Желудок протестующе заурчал.

- Держите, - леди Мэб выставила на стол пару тарелок со слегка подгоревшей яичницей с гренками и зеленым луком. И пояснила: - Ненавижу, когда на меня пялятся голодным взглядом во время еды.

Взгляд был во всех смыслах голодный. Реджинальд коротко кивнул, снял пиджак, закатал рукава рубашки и сел к столу. Мэб устроилась напротив, накрыв колени скатертью. Стол был маленький, как и все в этом доме, и ноги их соприкасались. Чуть подвинувшись, можно было ощутить коленями колени сотрапезника. Реджинальд резко, едва не уронив стул, поднялся и пересел на подоконник.

- Что вы сказали ректору?

- Что в нас бросили склянкой с неизвестным содержимым. Завтра у нас с вами выходной.

- Потрясающе, - вяло откликнулась Мэб.

- Леди Дерован…

- Не будем ходить вокруг да около, - предложила женщина.

- Мне нужно выпить! - Реджинальд отставил тарелку, поднялся и принялся обшаривать шкафчики.

- Верхний левый, - подсказала Мэб. - Мне плесните.

Реджинальд отыскал бутылку полынного ликера — не совсем то, что нужно, но другого алкоголя в доме не оказалось — наполнил две рюмки и свою опустошил залпом. Налил еще.

- Леди Дерован…

- Связь установлена, - быстро проговорила Мэб. - А значит подобные... инциденты будут повторяться. Регулярно.

- Да вам бы в дипломаты, леди Мэб, - фыркнул Реджинальд. - Давайте называть вещи своими именами. Вы, я, секс.

- Мне не нравится это слово, - поморщилась Мэб.

- Совокупление? - предложил Реджинальд язвительно. - Копуляция? Трах? Сношение? Могу принести словарь синонимов, леди Дерован, найдем слово, которое вас устроит.

Женщина выпила ликер, также залпом, скривилась, поставила рюмку мимо стола.

- Прекратите паясничать!

- Я устал, леди Дерован. И, поверьте, эта связь последнее, что мне нужно. Но она существует. Боги, и почему вы не выбрали Верне?

- Сама гадаю! - огрызнулась Мэб. - Давайте прекратим этот скандал и поговорим, как взрослые люди.

- С удовольствием, - Реджинальд привалился к холодильнику. Усталость вдруг навалилась и начала болеть голова, пока еще слабо, однако в будущем это обещало нешуточную мигрень. - Желание будет появляться, часто и непредсказуемо, пока мы не найдем антидот. И сопротивляться ему, увы, бесполезно.

- Бесполезно? - нахмурилась Мэб.

- Вы же историк! Вспомните Августина Авольенского. Он скончался в муках, разлученный со своей Элоизой. Мартин Эльси, граф Суинток оскопил себя, но и это не помогло. Умер в муках. Про Элоизу напомнить?

- Спасибо, не нужно, - пробормотала мрачная леди Мэб. - Что вы предлагаете? Прыгать к вам в койку при каждом удобном случае? И как долго? Пока чары не выдохнутся? Самое короткое зафиксированное воздействие, насколько я помню — десять лет.

- Пока мы не получим антидот.

Леди Мэб оглушительно фыркнула.

- Эншо! Его не существует!

- Пока, - кивнул Реджинальд. - Поверьте, я не хочу попадать к вам в сексуальное рабство на десять лет, леди Дерован, а это отличный стимул найти нужную формулу.

- Вы? Вы ко мне в рабство?! - Мэб оскорбилась не на шутку. В другой раз Реджинальда позабавило бы выражение ее лица. Сейчас он был слишком измотан.

- Это палка о двух концах, леди Дерован. Мы оба — пострадавшие, давайте не будет еще больше усугублять наше положение.

- Хорошо, - вздохнула Мэб. - Но в таком случае, нам нужен договор. Пакт, если хотите.

- Еще один? - Реджинальд кивнул на прикрепленный к холодильнику магнитом лист с правилами совместного пользования кухней. Подобных правил по всему дому было развешено десятка три.

- Базовый. Самый главный.

- Мне записывать? - Реджинальд с издевательской ухмылкой достал блокнот и карандаш.

- Нет, вы лучше запомните, - Мэб нагнулась, подняла рюмку, изучила отколовшийся краешек, налила ликер и выпила. Выбросила рюмку в корзину для мусора. - Первое. Ни одна живая душа не должна знать о произошедшем.

- Согласен, - кивнул Реджинальд.

- Вы не будете хвастаться, болтать и…

- Вы меня за идиота принимаете? - поинтересовался Реджинальд.

Мэб его проигнорировала.

- Второе. Если нам… это нужно, мы это делаем и не обсуждаем.

- Разумно, - вновь кивнул Реджинальд, потирая ноющий висок.

- Никаких поцелуев.

- Цветов и романтических ужинов, - Реджиальд ухмыльнулся. - Леди Мэб, успокойтесь. Вы мне не нравитесь.

- Никаких отъездов без предупреждения.

- Естественно. И с вашей стороны тоже.

Мэб глотнула ликера прямо из бутылки. На губах остались зеленовато-белые капли, которые так и тянуло смахнуть пальцами, а лучше — тронуть языком.

- Что-то еще? - севшим голосом спросил Реджинальд. - У меня голова болит, я бы лучше лег.

- Да, - Мэб вздернула подбородок. - Как только вы найдете противоядие, мы, применив все возможные усилия, уговорим ректора и разъедемся. И больше не будем компаньонами.

- Я с вами полностью согласен, - Реджинальд взлохматил волосы. - Доброй ночи, леди Мэб.

Если женщина и ответила — что едва ли — Реджинальд, поднимающийся по лестнице ее уже не услышал.