Элла покинула здание! - Гринь Анна Геннадьевна

— Что вообще происходит? — спросил следователь, глянув на пса.

Туман поднял голову и задумчиво воззрился на хозяина, словно говоря, что разбираться в хитросплетениях человеческой души совершенно не собачье дело.

— Вот и первое твое дело, — развеселился спец, посматривая на Майлза. — Мало кто в первый же день выезжает. Гордись!

Молодой человек нервно кивнул и уставился в окно, наблюдая за тем, как мимо проплывают залитые летним солнцем улицы столицы. Радости рейяна Оболонского Майлз не разделял. Он бы предпочел посидеть за отведенным ему столом, разглядывая подставку для ручек и множество царапин на столешнице.

— Дело явно плевое, — радовался управленец. — Дубинский ведет, а он у нас по кражам, мошенничеству и всякой другой мелочовке. Надо осмотреться на месте, расспросить лавочников. Проще простого.

В городе стажер ориентировался плохо, ему еще только предстояло изучить расположение улиц столицы, но он все же сразу понял, что они прибыли на место, когда самоход остановился у поворота на узкую тихую улочку, полукольцом огибавшую небольшой пригорок.

— Тут тихо, — заметил Оболонский, когда гном-водитель, высадив их, заглушил мотор самохода.

— Вы знаете эту улицу? — спросил Майлз.

— Кто же знает все улицы в Гаруче? — хмыкнул спец. — Город у нас большой, старый. Когда-то застройка шла стихийно, и большая часть улочек — запутанный лабиринт. Ни один жандарм не обошел их все.

Молодой человек понятливо кивнул и вслед за управленцем начал спускаться по пригорку, откуда брала свое начало Малая Рвынка.

Улочка изгибалась, как уж на сковородке, дома то жались друг к другу, то поворачивались к прохожему углами, то вырастали на четыре этажа, то пригибались к земле тяжеловесными двумя этажами под почерневшей черепичной крышей. Свет сюда едва проникал, узкими клиньями выхватывая из полумрака то облупившиеся ставни, то стену с обвалившейся желтой штукатуркой, то резные перильца балкона. То вспыхивало ослепительно стекло в витрине, то привлекала внимание надпись, сделанная темно-зеленой масляной краской.

— Хоть место и не слишком удачное, но тут в основном лавочники обретаются, — сообщил стажеру Оболонский. — Вот только я не знаю, как они выживают. Кто здесь что покупает?

Майлз кивнул. За несколько минут они с управленцем встретили всего пару человек и они не походили на людей, готовых расстаться с деньгами в ближайшей лавчонке.

— Ты давай тут начни, — велел спец. — Блокнот, карандаш — и за дело. Расспрашивай о пропавших. Узнай, может, кто-то что-то видел. А я с того краю улицы пойду. Данные по делу ты выписал?

Молодой человек нервно кивнул и поспешил вытащить из нагрудного кармана формы небольшой блокнотик в кожаной обложке. Его Майлзу купил отец, и стажер очень гордился этим подарком.

— Вот и отлично, — кивнул Оболонский и хлопнул парня по плечу. — Работай, малец!

— А это самая полная энциклопедия? — дотошно уточнила я, тыча в Харта выбранным томом — огромным, толстым и растрепанным. Обложка пестрела пятнами неизвестного происхождения, а на половине страниц имелись заломы, но я так и не решила, что с книгой делали больше — читали или все же использовали в качестве подставки под жирные сковородки.

— Полная-полная, — закатив глаза, прошипел судмедэксперт.

— Точно? — не столько из-за собственной дотошности, сколько из желания позлить Вирсена Харта, спросила я.

Метаморф сдернул очки, глянул на меня, его волосы за секунду стали ярко-красными, а потом глухо повторил:

— Да полная она!

— Отлично, — с улыбкой произнесла я. — Я возьму на время? Верну через пару недель, наверное.

— Оставьте себе, рейна Бонс, — с холодной любезностью ответил судмедэксперт. — У нас есть более краткие и более полезные справочники. А если будет нужно, я знаю, где искать этот кирпич.

— Спасибо вам, рейян Харт, — вновь улыбнувшись, сладко пропела я, чем вынудила мужчину еще больше скривиться, и направилась к выходу, зажав книгу под мышкой. — Хорошего вам дня.

Ответа не последовало, но я этого и не ждала. Что взять с метаморфов. Хоть я и не из их числа, но для Харта это вряд ли имеет значение, а себе подобных метаморфы терпят с огромным трудом. Родственники — дело другое, но даже мои тетушки порой могут щелкать зубами.

Мурлыча себе под нос популярный мотивчик, я неторопливо поднялась на третий этаж. Последние две недели прошли спокойно. Никакими срочными расследованиями мой начальник не занимался, так что у меня нашлось время закончить разбор дел и составить подробный их каталог. Когда и после этого ничего срочного не возникло, я решила посвятить свободное время самообразованию, тем более что дело Раскеля-Каранского, как я его про себя называла, обнаружило мои весьма поверхностные знания в магии.

Да, колдовать я не могу, а если не буду себя контролировать, то способна запросто на время или совсем уничтожить чужие чары, но это не повод игнорировать простую истину: мне нужны хотя бы теоретические знания, чтобы не чувствовать себя глупо, задавая вопросы старшему следователю.

Таким образом вот уже неделю я почитывала всевозможную литературу, стараясь не столько разобраться в магии, сколько по верхам изучить моменты, знание которых избавит меня от дальнейших конфузов. Вчера я решила, что мне стоит ознакомиться и с многочисленными демоническими созданиями, которые то и дело просачивались в наш мир.

— Бонс, где тебя носит? — с раздражением спросил шеф, выскочив в коридор.

— Я заглянула к рейяну Харту за книгой, — спокойно произнесла я. — Что-то случилось, шеф?

— Я на четвертый этаж, — предупредил Белянский. — Если Туман опять начнет скакать по кабинету так, что на втором с потолка начнет отваливаться штукатурка, выдай всем жалобщикам точные указания направления, которым им стоит уйти в закат, — велел шеф.

— Всенепременно, — ответила я с улыбкой.

Шеф обошел меня, но потом остановился и, обернувшись, спросил:

— Что за книга?

— Я пыталась найти подробную классификацию по всевозможным потусторонним сущностям, но в книжных лавках не нашла. А Фекла послала меня к судмедэкспертам. У них и обнаружился этот внушительный труд.

— Бонс, тебе зачем? — удивился старший следователь. — Ты ведь что мелкого хракса, что всех его родичей с одинаковой вероятностью расплющить можешь, как мне кажется.

Я фыркнула и напомнила начальнику:

— И что, разве это повод не знать врага в лицо… в морду? Да и не факт, что с демонами все так однозначно.

Белянский с сомнением на меня глянул, пожал плечами и умчался по своим делам. Я же прошла в приемную и с удовлетворенным вздохом водрузила на стол добытую книгу.

— Расплющить, — повторила я с обидой. — Тьфу! Всех нормальных людей мои способности пугают, а рейян Белянский воспринимает их как какое-то преимущество. Вот же! Если заставит меня опять ему стол передвигать, то обязательно все выскажу! Выскажу! Выскажу!

Посидев пару секунд, хмуро таращась на книгу, я с яростным рыком ее раскрыла на середине и начала читать.

— Да где этот мальчишка? — сердито воскликнул Оболонский, осматриваясь по сторонам. — Отлынивать вздумал?

Управленец ответственно обошел половину зданий Малой Рвынки. Опросы занимали достаточно много времени, и день уже начал клониться к закату. В животе у рейяна отчетливо забурчало, и он тихо выругался. В домах и лавках ему или ничего не предлагали, или поили чаем, и все долгие часы Оболонский мечтал о порции жаркого и кружке доброго темного пива.

— Эй, стажер не появлялся? — окликнул спец гнома-водителя, поднявшись к самоходу, но тот лишь отрицательно качнул головой. — И где его носит?

Выждав еще полчаса, управленец зло сплюнул на булыжники и решил вернуться без Майлза.

— Будет ему урок, — пропыхтел рейян, забираясь в салон. — Никто не станет смотреть, что он новичок. Работать надо быстрее.

ГЛАВА 30

Марьян почти успел удрать, но сильные руки выдернули его из спасительной тьмы и подняли над полом.