Путь Искательницы (СИ) - Сычёва Анастасия

-- Я отвезу тебя в больницу, -- нервно сказала я, стараясь не думать о том, в насколько плохом состоянии он был. Ничего не помогало -- перед глазами упорно стояли окровавленные раны на фоне сероватой кожи и абсолютно неживое лицо.

Я не была уверена, что он меня вообще слышал, но Джеймс неожиданно прохрипел:

-- Бессмысленно. Порезы неопасны. Это проклятие... "Серая смерть"...

Он не договорил и снова отключился. Я же, вознамерившись было обязательно доставить его в ближайшую больницу, невольно сбавила скорость. Так он чуть не погиб из-за магического вмешательства, а не физического? Я не имела никакого представления о том, как подобное может выглядеть, и насколько Джеймс был прав, и в первый момент растерялась. И что с ним теперь делать? С одной стороны, рациональное зерно в его словах есть -- раны не опасны, и максимум, что сделают врачи -- это заштопают его, а уж от магического воздействия они его точно не спасут. Да и надо ли его спасать? Если он уже выжил, может, ему надо просто отлежаться и набраться сил? И куда мне его в этом случае транспортировать? К нему домой точно нельзя: во первых, я не знаю, где он живет, и, во-вторых, до выздоровления ему точно стоит спрятаться. К Майклу и Розмари? Я уже почти одобрила этот вариант, но в последний момент остановилась. У магов сейчас не дом, а настоящий проходной двор, где бывают и Рыцари, и Валери Андерс, и еще может этот Чарльз нагрянуть, с которым Джеймсу точно лучше не встречаться. Ко мне? Мысль неплохая, но Тея вряд ли придет в восторг, если я вдруг притащу в наш дом незнакомого полумертвого мужика.

К кому можно обратиться за помощью? В тот же момент меня осенило. Кто единственный из магов наотрез отказался верить в виновность Джеймса, даже когда его сестра начала сомневаться?

Держа руль одной рукой, свободной я полезла в сумку и наощупь начала искать нужный карман. Алан Маршалл же дал мне свой номер после нападения Валери и разрешил звонить, если мне понадобится помощь! Не могла же я вытащить из сумки ту бумажку и бросить дома...

Пальцы наконец натолкнулись на прямоугольный кусочек картона, и я с облегчением убедилась, что это была именно та карточка с кривоватыми, написанным левой рукой, цифрами. Джеймс по-прежнему не двигался, и я набрала нужный номер.

-- Мистер Маршалл, здравствуйте, -- быстро выговорила я, когда после первого же гудка мне ответили. -- Это...

-- Здравствуйте, мисс Эшфорд, -- душевно отозвался Алан, каким-то образом сразу меня узнав. -- Чем я могу вам помочь?

-- Джеймс Блэквуд ранен, -- я предпочла сразу перейти к делу, не тратя времени на формальности. -- Сильно. Раны несерьезные, но ему плохо. Что мне делать?

Что мне ужасно понравилось в Маршалле -- он не удивился, не задал ни одного вопроса о том, как так вышло, а сразу сосредоточился, и его следующие слова прозвучали сухо и по-деловому.

-- Чем его ранили? Он сказал?

-- Сказал что-то про проклятие. И добавил: "Серая смерть". Не знаю, то ли это...

-- Значит так, -- резко перебил меня Алан, и в его голосе мне послышалась неподдельная тревога. -- Джейн, прямо сейчас выезжайте из Лондона на запад, в Марлоу. Там у меня дом, где есть всё необходимое, и можно будет приготовить противоядие. Черт возьми, как же плохо, что я сейчас не в городе... Джейн, это придется сделать вам. Записывайте или запоминайте адрес. И поспешите!

-- Всё настолько плохо? -- испуганно уточнила я, так как тон обычно жизнерадостного Алана мне страшно не понравился. -- На нем множество ран, но...

-- Это смертельное проклятие, -- очень мрачно перебил Маршалл. -- Я удивлен, что Джеймс вообще до сих пор жив, поскольку от него обычно умирают в течение десяти минут... Раны -- ерунда, это просто дополнение к проклятию. Но, раз он пока держится, может, нам повезет, и мы успеем его спасти.

О том, что темный маг, по сути, уже был мертв, а потом вдруг ожил, я решила пока не сообщать. Заставив меня несколько раз повторить адрес и ориентиры, Алан велел позвонить ему, когда мы будем на месте, чтобы продиктовать мне рецепт противоядия, и отсоединился. Я же включила навигатор в телефоне и решительно вдавила в пол педаль газа. Только бы теперь не опоздать...

Как выяснилось, недалеко от Марлоу у Маршалла был небольшой одноэтажный коттедж из серого камня, который идеально бы подошел для недолгих побегов от цивилизации и людей. Здесь было несколько таких домиков, разрозненно разбросанных по округе, и каждый из них мог быть иллюстрацией работ Томаса Кинкейда. По стенам вился плющ -- сейчас, в середине весны, еще не очень густо, а вот летом коттедж за ним, наверное, вообще не разглядеть. Затормозив на подъездной дорожке и следуя указаниям Алана, я достала из-под одного из крупных булыжников, окаймлявших клумбы с цветами, ключ и открыла дверь. Джеймс к тому моменту опять пришел в себя и до коттеджа дошел, снова опираясь на меня.

Вообще получалась забавная ситуация. Этот домик был просто идеальной иллюстрацией к тому, что в моем представлении называлось "романтическое убежище", и приезжать сюда следовало исключительно со второй половинкой, чтобы насладиться обществом друг друга вдали от всех. Вот я сюда приехала, причем даже не одна, а с мужчиной, к которому испытываю совершенно отчетливое притяжение -- а на романтику нет ни намека! Интересно, с другими тоже такое случается, или я просто патологическая неудачница?

В небольшой прихожей Джеймс внезапно остановился и, обмакнув пальцы в кровь, которая продолжала сочиться из его ран при резких движениях, начал чертить какие-то символы у дверного проема. Я только икнула, увидев эту картину, но вопросов уже не задавала и лишь достала телефон, чтобы позвонить Алану.

-- Отлично, -- быстро сказал он, услышав, что мы на месте. -- Идите на кухню. Открывайте второй слева шкафчик. Там на полке увидите ряд прозрачных контейнеров. Берете имбирь, сушеный пустырник, листья шалфея... Только листья, а не цветы! Потом...

В этот же самый момент выяснилось, что в травах, тем более сушеных, я совершенно не разбираюсь, и Алану пришлось еще подробно описывать мне, как то или иное растение выглядит, поскольку некоторые названия были мне совершенно незнакомы. Поставив на допотопную плиту ковш с водой, я послушно принялась готовить какой-то отвар, чувствуя себя волшебницей из сказки, добавляя новые ингредиенты через строго отмеренное количество минут. Поскольку старые кряхтящие часы на стене, в которых посекундно что-то звенело и гремело, не внушали мне никакого доверия, я отсчитывала время по своим наручным. Готовила, не сняв куртку, чтобы не терять времени. Наконец, когда, согласно указаниям мага, противоядие было готово, я, не удержавшись, осторожно спросила:

-- А вы уверены, что травяной супчик -- именно то, что ему сейчас нужно?

-- Вы сделали большую часть дела, -- проинформировал Алан. -- Теперь приведите Джеймса в сознание. Он закончит работу.

Я аккуратно слила получившуюся смесь в чашку и отправилась в спальню, где на кровати лежал темный маг. Чтобы привести его в себя, мне пришлось поставить чашку на тумбочку и слегка потрясти его. Маг очнулся, но не сразу понял, что я от него хочу. Выглядел он еще хуже, чем у низины, и меня окатило новой волной страха. А если рецепт Алана не сработает? Что, если уже слишком поздно? Но Джеймс всё же сразу определил, что я ему принесла, с усилием протянул руку над чашкой и что-то произнес; мне показалось, что с его пальцев сорвался какой-то то ли дым, то ли туман, который растаял, впитавшись в отвар. Потом колдун в несколько глотков осушил содержимое. Отвар подействовал со стремительностью, которой я от него не ожидала: Джеймс впал в забытье мгновенно, так что я едва успела поймать выскользнувшую из его пальцев чашку. И только после этого позволила себе выдохнуть.

-- Джейн? -- позвал меня откуда-то издалека смутно знакомый голос, и я сообразила, что это был Алан, остававшийся на связи.

-- Подействовало, -- с трудом выговорила я, прижав трубку к уху. От перенапряжения и пережитого страха губы стали непослушными и шевелились с трудом. -- Не знаю, так ли должно быть, но он заснул.