Неземная любовь (СИ) - "Lita Wolf"

Но Марион уже охватил азарт допытаться. В конце концов, если он выглядит несколько моложе, чем есть на самом деле — ничего ж страшного.

— Я думала, что тебе тридцать. Может, тридцать с небольшим. Ну сколько всё-таки? Тридцать пять?

— Нет.

Она округлила глаза:

— Сорок?

Он покачал головой.

Произнести «сорок пять» у девушки не повернулся язык. Выглядеть моложе на пятнадцать лет уже никак нереально! Но она продолжала молча терзать его вопрошающим взглядом.

Зар тяжело вздохнул.

— Марион, на Валлее люди живут дольше, чем на Земле. В особенности, маги.

— Так сколько тебе? — почему-то у неё перехватило дыхание.

А Зар тяжело вздохнул ещё раз.

— По валлейским годам — сто девяносто один, — он крепче сжал Марион в объятиях.

Девушка судорожно сглотнула. Нет, невозможно!

— Ты, наверное, шутишь? — она с надеждой заглянула ему в глаза.

— И в мыслях не было.

— А сколько валлейских лет в земном годе?

— На Валлее год длится несколько дольше, чем на Земле.

— То есть тебе даже больше, чем сто девяносто один?

— Получается, что так.

Нет, это категорически не укладывалось в голове, и она отчаянно кружилась. Если бы Зар не прижимал её к себе, Марион наверняка упала бы.

— А сколько лет Дэрэллу, — поинтересовалась она, сама не зная зачем.

— Сто восемьдесят девять.

— А Килу?

— Сто девяносто.

— А Авире?

— Сто восемьдесят шесть.

— То есть вы все практически ровесники?

— Не все. Аррилу, например, всего восемьдесят семь. А Лефарту и того меньше — семьдесят два.

Как сэру Персивалю, машинально отметила Марион про себя. Но выглядит Лефарт лет на двадцать пять. А Зар — на тридцать в сто девяносто один. То есть когда ей будет как сэру Персивалю, он постареет максимум на пару лет…

В груди что-то оборвалось. И вмиг там похолодело, словно всё внутри покрылось толстым слоем льда. Она же уже через двадцать лет будет для него старухой! А дальше — и думать страшно. Зачем же он…

В глазах окончательно потемнело.

Очнулась она на кровати.

— Марион, как ты? — наклонившись над ней, Зар вглядывался в её лицо с тревогой. И осторожно поглаживал волосы.

— Зачем ты… — горло перехватило. Но она оттолкнула мужчину и резко села. Её опять повело. Неважно. — Зачем же ты… Зачем ты сделал мне предложение?! Зачем влюбил в себя?! Если… Ты… Ты… — от ярости и обиды не хватало ни воздуха, ни слов.

— Марион… — Зар попытался взять её за руку.

— Не трогай меня! — закричала она, вновь отпихнув его. — Ты… Эгоист! Мерзавец! — Марион бросилась к двери. — Не смей ко мне приближаться!

Ничего не видя перед собой, она эту дверь, как ни странно, нашла. Хлопнула ею за собой.

Как он мог! Как мог! Он же всё знал! С самого начала. И всё равно…

От безысходности хотелось выть. Или биться головой о стену. Так плохо ей не было ещё никогда.

Рыдания душили. В темноте коридора дверь никак не нащупывалась. Марион уткнулась горячим лбом в холодную стену. Отчаяние охватило каждую клетку организма. Силы стремительно таяли, уже и стена была плохой опорой.

Кто-то схватил её в объятия.

— Нет! Оставь меня! Не касайся! — провыла Марион, отбиваясь как могла.

— Успокойся! — зашептал её на ухо Зар. — Хочешь перебудить весь дом?!

Она помотала головой.

— Давай поговорим спокойно.

— Нет! — снова вскинулась девушка.

Тем не менее, Зар подхватил её на руки и, как она ни вырывалась, унёс обратно к себе в спальню. Усадил на кровать, опустился рядом и тут же крепко обнял.

Марион дёрнулась ещё пару раз и затихла. Действительность пугала до колик в животе. Но при мысли, чтобы расстаться с Заром навсегда, её и вовсе с головой накрывала холодная мгла. Будто бы в ледяной пустыне оказывалась, где ей уже никогда не увидеть тепла.

— Зачем ты добивался меня, если знал… Зачем, Зар?! — она повернула голову и посмотрела в синие глаза. Такие родные, иначе и не назвать. Слёзы катились по щекам нескончаемым потоком, Марион уже не пыталась их сдерживать.

— Поначалу я ничего не знал, даже не догадывался, — мужчина нежно провел подушечкой большого пальца по её скуле. — Лишь когда ты назвала мне свой возраст и возраст сэра Персиваля, до меня дошёл весь ужас ситуации. Только что-либо менять было поздно, мы уже любили друг друга.

— И всё-таки нам нужно расстаться, — вымолвила она еле слышно и отвернулась, пряча боль в глазах. Слова дались ей с кровью. Но иного варианта нет. Стареть рядом с молодым мужем — этого не вынесет ни одна женщина.

— Перестань, — Зар прижал её крепче к себе и коснулся губами волос на затылке. Волна мурашек прокатилась по спине. Сил оттолкнуть его не находилось. — Теперь ведь всё совсем не так плохо, как было тогда.

Марион развернулась в изумлении:

— И что же изменилось с тех пор?

— Магия, — улыбнулся он краешками губ. — Мы постепенно возвращаем себе былые возможности. Я смогу увеличить срок твоей жизни.

— Насколько? — Марион буквально впилась в него взглядом.

— Достаточно, чтобы тебе не грозило состариться рядом со мной молодым.

Неужели всё решалось настолько просто? Серьёзно? Почему же тогда где-то в подсознании билась тревога, чем дальше, чем сильней?

— Увеличишь за счёт уменьшения своей? — догадалась она.

— Нет, — Зар беззаботно улыбнулся и мотнул головой. — Разве что чуть-чуть.

Он лжет, сказал ей внутренний голос. Она всё поняла верно. Сердце вновь сдавило отчаяние.

— Никогда! — воскликнула девушка. — Никогда я не буду жить за твой счёт!

Слёзы опять покатились из глаз.

Зар прижал её голову к груди, ласково перебирая волосы:

— Марион, хватит категоричности. На Валлее это вообще не составило бы проблемы. Можно было бы зациклить процесс на Источник, мне оставалось бы лишь иногда подновлять связь — именно так у нас поступают супруги немагов. Быть может, со временем мы изобретём и способ, пригодный здесь.

Марион подняла голову и заглянула ему в глаза:

— А если нет?

— Брось. Мы непременно что-нибудь придумаем, — мужчина весело подмигнул ей.

— А если всё-таки нет? — не унималась она.

— А если нет. — Зар вмиг посерьёзнел. — Более короткая жизнь с тобой лучше, чем одиночество на несколько столетий дольше.

В синих глазах горела железная решимость. Марион вовсе не нашлась, что возразить. Да и не хотелось возражать, он определённо прав — в одиночестве немного смысла.

— Я тебя не отпущу, даже не мечтай! — Зар произнёс это с улыбкой, но вряд ли в словах содержалась хоть доля шутки.

— Не отпускай, — выдохнула Марион, закрыв глаза. В груди лёд смешивался с мёдом и постепенно таял. Принять его жертву было непросто, страшно, больно. Но сейчас она, как никогда, ощущала исходящее от него душевное тепло, словно они уже соединились в одно целое. А ведь между ними даже близости ещё не было. — Я всё равно никуда от тебя не уйду. Просто не смогу.

При мысли о близости Марион невольно немного напряглась. Но нет, теперь отказывать ему — совсем уж свинство. Только необязательно же делать это прямо сегодня… Время уже позднее… Они оба хотят спать. Наверное…

Мягкие губы коснулись её губ. И вдруг мужчина повалил её на кровать, а сам оказался сверху. Марион опомниться не успела, только распахнула глаза.

— Ты до сих пор не призналась мне в любви, — с улыбкой укорил Зар.

— Ты тоже лишь один раз, — вернула она упрёк. Но потом прошептала, заливаясь краской: — Я люблю тебя.

— Я тебя тоже.

Горячие губы накрыли её рот. Марион обвила руками его шею, зарываясь пальцами в густых волосах. Истома прокатилась по всему телу. Марион застонала помимо воли. Ладно, может быть, и не стоит тянуть дальше, снова откладывать. Она хотела его нежных прикосновений… и жарких ласк… Безумно хотела! Тело горело и плавилось в руках возлюбленного.

— Это что за разврат?! — раздался визгливый голос, полный гневного возмущения. На пороге спальни стояла Элиза. — Дэвид! — истошно заорала она.