Помощница ключницы (СИ) - Никитина Алена

— А сейчас они где? — сердце замерло на мгновение.

— Восстанавливают Академию. Вообще твой отец мировой воин, чуча, — подмигнул мне кот.

— Который хотел бы поговорить со своей дочерью, — раздалось от двери. — Тебя, между прочим, ждут на кухне, — ректор стоял в дверях и с улыбкой смотрел на нас.

— Понял, — Шатун кивнул и растворился в воздухе.

А я во все глаза смотрела, как подходит мой … отец. Черный, явно воинский костюм подчеркивал статную фигуру, и только седая голова с усами говорили о его возрасте.

— Дочь, — он начал неуверенно, — я знаю или не знаю… как сложно-то! — он вскинул глаза к потолку. — В общем, я знаю, что тебе прошлось туго из-за меня, как и твоей маме. И в этом моя вина. У меня дурной характер, был и, скорее всего, останется…

— Пап, — позвала я тихо, приподнимаясь с кровати. — Пап…

— Дочка, — прошептал он и меня сжали в медвежьих объятиях, — прости меня, родная, прости, Единого ради! Если бы я только знал! Если бы не был глупым гордецом, если бы выслушал, а не прогнал вас!

— Пап, — я пыталась прервать бешенный поток слов, но не могла.

— Меня же как пеленой накрыло, я же ее чуть сам не убил, — у него перехватило горло и он, отпустив меня, отвернулся.

— Пап, — позвала тихо. — Все уже в прошлом. Мы не должны помнить об этом…

— Я никогда не смогу забыть, — помотал головой он. — Никогда.

— Но у нас есть будущее…

— Кстати, о нем, — медвежьи руки потерли лицо и он повернулся ко мне: — Эйнар хочет забрать тебя к себе, говорит, что это полезно для твоей природы, — ректор посмотрел в мои глаза: — Я, конечно же, дам согласие, если ты захочешь…

Замерла, удивленно глядя на него… Как уехать? Не хочу!

Но там же мой народ… Там же часть меня, мамы… А тут? И как быть-то…

— Я не буду тебя торопить с ответом…

— Мне хотелось бы … остаться здесь, — неуверенно посмотрела на отца, а он улыбнулся и сжал меня в медвежьих объятиях.

— Только никакой помощницы ключницы, поняла? В студенты пойдешь, поняла меня? — сурово вопросил он, а я, улыбнувшись, закивала. — Ну вот, что: собирайся, тебя накормить надобно, а я тебя за дверью подожду…

И я даже не успела заикнуться, что одежды тут моей нет, как взгляд упал на шкаф. Отворив створки, увидела платья. Не мои. Эти были сплошь светлыми, красивыми. И все же рискнула взять одно из них. Заплела косу и посмотрела на свое отражение в небольшом зеркале: бледнее обычного, возможно, худее, но не это привлекло внимание… Мои глаза теперь были другими: тлеющий зеленый огонек никуда не делся, только вот к нему примешался багряный оттенок. С чего бы? Выглядело, честно скажу, пугающе…

— Ты отлично выглядишь, Аиша, — едва я вышла, отец оттолкнулся от стены и подошел ко мне, сглотнул: — Ты так…

— Похожа на мать, — улыбнулась и кивнула. — Ты говорил уже.

— Никак не привыкну, что я не старик, а ты моя дочь. — признался он тихо, предлагая руку. — Я же едва поставил на тебя печать Академии сразу родственную кровь почувствовал, копать начал, а потом…

Я непроизвольно сжала его руку, вспоминая тот вечер в его кабинете.

— Ты мне жизнь спасла тогда, — сказал он.

— Я всего лишь покричала от ужаса. Если уж кому и говорить спасибо, то это мастеру гному и чудодейственной грязи, — мне вспомнился Воль, а отец, словно прочитав мысли, продолжил:

— Да, Воль, — он кивнул, — меня уже просветили о его помощи, и я решил его простить, о чем и сообщил, правда…

— Что? — полюбопытствовала.

— Он был не очень рад меня видеть, — хмыкнул мужчина в усы, а я поклялась вызнать, что же у них произошло:

— Но сейчас все хорошо?

— Да, — он посмотрел на меня и снова произнес, словно пробовал на вкус новое слово: — Дочь, сейчас все хорошо.

Мы как раз спустились по лестнице, и я с любопытством оглядывалась: никаких напоминаний о печальных событиях. Никаких черных пятен. Все сверкало чистотой, а окна светились новыми витражами. Мне казалось, что Академия словно чище стала…

— Мы открываем Ворота Академии теперь для всех, — вдруг сказал ректор. — Раньше были на осадном положении, а с помощью Хранителей теперь можем принимать и оказывать помощь практически всем.

— Это же хорошо? — спросила осторожно, глядя на его задумчивое лицо.

— Это отлично, — посмотрел он на меня и мягко улыбнулся. — Но поторопимся, нас ждут.

Услышав шум возле главного входа, посмотрела туда, и едва не споткнулась, увидев господина проректора. Он стоял ко мне спиной, в похожем черном костюме, и с кем-то разговаривал. Вдруг замолчал и резко обернулся, глядя на нас.

— Господин тер Торро, — он чуть склонил голову, а затем посмотрел на меня: — Ваше Высочество, — и склонился в более глубоком поклоне, — рад видеть вас в здравии…

Что?!

Какое еще высочество?!

Он в своем уме?!

Да он издевается…

Моя радостная улыбка таяла с каждым мгновением, а рука, лежащая на ректорском локте, сжалась… И я уже открыла рот, чтобы возмутиться, как отец, усмехнувшись, сказал:

— Ты уже на ногах, пойдем с нами завтракать? — я задержала дыхание в ожидании проректорского ответа.

— Нет, спасибо, — сухой ответ, формальный поклон мне, кивок отцу, и он разворачивается и уходит.

Что это сейчас было?!

— Пойдем, Аиша, — позвал меня отец тихо и потянул в сторону кухни.

Последний раз глянув на главные двери, за которыми скрылся тер Ассан, я последовала за ректором.

Тепло гасло, уступая место звенящей пустоте…

— Аиша! — не успела ступить на кухню, как тут же оказалась в объятиях Варвары и кухонной нечисти. Облепили меня, кто как мог: молодая Хранительница — стиснув в объятиях, а нечисть уже до чего дотянулась.

— Но-но, девочка еще ничего не ела, а вы уже ее на прочность испытываете, — довольно проворчал отец и отпустил меня, чтобы пройти и поздороваться с поднявшимися из-за стола Хранителями и мастером Эйнаром.

Смущенная приветствием, я подошла к накрытому и вкусно пахнущему столу:

— Доброго дня, — склонилась в поклоне перед мужчинами, а они мне в ответ.

— Мы ради видеть, что вы хорошо чувствуете себя, Аиша, — сказал Ксан, а Аслан кивнул, соглашаясь с другом. — Варвара не хотела уходить не попрощавшись, — и подмигнул стоящей рядом со мной девушке.

— Представляешь, — громким шепотом сказала она, — взрослая уже, народом управляю, а они все обо мне пекутся, — и вздохнула, горестно взмахнув руками. Все мужчины лишь улыбнулись и опустились на скамьи.

От взгляда на накрытый стол мой живот заурчал: это ж сколько я не ела. Даже стыдно стало, но ненадолго правда. Ровно до первой ложки…

— Ты тер Ассана уже видела? — совсем шепотом, так чтобы только я и расслышала, спросила девушка, делая вид, что участвует в общем разговоре между мужчинами. И выглядела она при этом хмурой.

— Да, — ответила, едва не поперхнувшись и тоже, видимо, свела брови, потому что девушка, глянув на меня протянула:

— Осел.

Я только кивнула, потому что в горле встал ком, а есть расхотелось совершенно.

— Дурак, — она ожесточенно водила ложкой по дну плошки. — Упрямый, гордый, самолюбивый осел…

— Что-что вы говорите, барышня? — очень вежливо и крайне спокойно, как обычно, поинтересовался дядя. Варвара мягко улыбнулась и ответила:

— Мысли вслух, дорогой Мастер, просто мысли вслух, — она столь блаженно улыбнулась, что я поняла: никто ей не поверил.

Дядя позволил себе намек на улыбку и посмотрел на меня: я тут же зарделась как маков цвет. И опустила голову. Как же, скроешь ты что-то от этого … банши!

— Аиша, — спустя несколько мгновений, девушка снова обратилась ко мне шепотом. — Обещай мне, что поговоришь с этим упрямцем, пока он еще больше не уверился в собственной ослиной правоте, обещаешь? — и так она мне в глаза заглядывала, что кроме как кивка, я ничего не смогла сказать.

Остаток еды запихивала в себя через силу. Отказываться было неудобно: нечисть старалась, готовила под чутким руководством Шатуна, который плавал над нами и умиленно потирал кончиком хвоста свои глаза. Видимо. Доволен делами от лап своих…