Ознакомительная версия. Доступно 41 страниц из 203
"Эльфийские порядки" 7.6
Эльфом в голубой одежде оказался Син. Он медленно поклонился королю, потом — мне. Выпрямился. Заметила, что стоявший возле него остроухий смутно на него похож, особенно, формой глаз и губ, также зелёноглазый, роста почти такого же. Разве что волосы каштанового цвета. И тоже выглядел молодым.
Син задумчиво сказал, медленно взмахивая рукой, будто рисовал кистью по воздуху, мягко, но громко сказал:
Лёгкий набросок акварелью по плотной шершавой бумаге.
Лёгкая голубизна небес расцветает за сочной линией горных вершин.
Я смотрю на небо и на горы — и мне чудится,
Будто передо мною всё ещё чистая вода ручья, что поёт пред ними,
Перемешенная с сочными мазками гладких тёмных камней.
С росчерками уродливых камней,
Которые вода вскоре обласкает.
Вода, обнимая камни, течёт всё быстрей и быстрей.
Я смотрю на небо и на горы — и мне чудится
Словно это небо — мой растворившийся сон.
Пока меня ещё не было, свежестью неба дышали горы.
Когда меня уже не будет, в свежести неба утонут горы.
Сердце замирает, как и много раз прежде.
Я не первый, кто преклоняет колени перед величием природы.
Я смотрю на небо и на горы — и мне чудится,
Как танцует моя душа, согретая и рождённая свежестью небес.
Капля за каплей, капля за каплей…
Капли утекают в вечность — и становятся морем.
В россыпи водных каплей,
В россыпи каплей жизни,
В россыпи восхищённых вздохов
Замирает моя душа.
Я не первый, склоняющий голову перед величием природы.
Капля за каплей, капля за каплей…
Капли утекают в вечность — и становятся морем.
Его спутник счастливо улыбнулся. Он и Син переглянулись. Родственник Сина кивнул.
Кто-то из воинов в коричневых одеждах легко повёл рукой. У сосны с нашего брега реки, росшей поодаль, ствол чуть подёрнулся дымкой. И вдруг показалась Нис в белом платье, вцепившаяся в дерево. Она робко взглянула на мага, который её обнаружил. Тот легонько кивнул. Эльфийка улыбнулась и, ненадолго отлепившись от дерева, поклонилась ему. И снова отступила к сосне, опираясь на неё. Она почему-то смотрела то на Сина, то на него и ещё на двух остроухих в коричневых одеждах, словно других не существовало.
Син вытащил из-под ворота серебристо-серую ленту с вышитыми тускло-сиреневыми цветами, кой-где пересыпанными тонкими чёрными ветками. Нис подалась вперёд, вглядываясь в узор на ней. Король покосился на того же мужчину в коричневой одежде — маг указал взглядом на эльфийку — и он перевёл взгляд туда. Нахмурился.
Син, глядя на лес поверх линии воинов напротив, спокойно подобрал волосы и стянул лентой на затылке. Неторопливо обмотал «хвост» несколько раз. Эльфийка вдруг радостно улыбнулась. Он завязал ленту двойным узлом. Нис фыркнула, хотя вроде бы ничего смешного в происходящем не было.
Син, широко улыбнувшись, обернулся. Приметил Нис, поклонился ей. Та оторвалась от полюбившейся ей сосны, подобрала правой ладонью полупрозрачный чуть голубоватый длинный шарф, который накинула на шею и плечи — он почти до самой земли доходил — и молча поплыла по берегу, не приближаясь к нам, но и не отдаляясь.
Тонкие взмахи изящных кистей. Светлые волосы и концы шарфа текут по воздуху…
Колышется белая ткань подола. Чуть сглаживаются очертания обнажённых рук через шарф…
Мне вдруг показалось, что одежда и всё её тело потекли, медленно и изящно…
Словно эльфийка была соткана из воды…
Из неторопливого ручья с чуть мутной водой, однако же поблёскивающей под падающими солнечными лучами. Когда они касались её поверхности…
Она медленно опустилась на колени, замерла на какое-то время. Потом медленно подняла руки, с которых скатывались края шарфа. Будто бутон цветка распустился на берегу реки…
Нис медленно поднялась. Снова поплыли её пальцы, её изящные запястья, руки, талия, всё тело, вместе с шарфом…
И то она двигалась, ступая будто по нарисованному на камнях овалу, чётко, хотя и ни разу не взглянула себе под ноги — голубые глаза её смотрели только на Сина — то замирала медленно, поднимая руки, с которых с тихим нежным шуршанием сползали кончики шарфа… И плыли концы шарфа, поблёскивая в лучах восходящего солнца… И плыл по волнам упавший в них цветок, то чуть раскрывая, то чуть закрывая лепестки…
Наконец она замерла и поклонилась — только Сину, только смотря на него — и концы шарфа медленно сползли с её головы, по плечам, по белым рукам, по бёдрам, к ступням её ног.
Затем она спокойно и очень грациозно выпрямилась, взволнованно взглянув на Сина.
Мужчина улыбнулся ей и низко поклонился.
Син ступил вперёд. Оглянулся на спутника. Тот достал и протянул ему свой кинжал. Эльф, посерьёзнев, низко поклонился ему — и принял оружие.
Какое-то время Син танцевал с кинжалом — быстро и изящно, хотя иногда замирая вдруг или делая резкие выпады. Когда он поворачивался в её сторону, то взгляды их встречались.
Чем они вообще тут заняты? Все они?..
Но тут танцующий ускорился и паузы между грациозными, перетекающими будто вода, движениями, и резкими выпадами с кинжалом сменили ритм.
Нис подалась вперёд, вглядываясь, потом беззвучно засмеялась, прикрывая рот ладонью.
А Син продолжал свой танец с оружием. И на какое-то время я, кажется, даже забыла дышать, любуясь его движениями.
Медленные изящные движения. Резкие выпады. Медленные текучие движения. Резкие выпады. У движений, наподобие волн, определённая длина. У взмахов — тоже.
— Будто… будто нож упал в ручей! — вырвалось у меня, — И вода реки не спеша течёт над ним…
Тин, глядя на них, произнёс нараспев:
Будто лезвие меча, рассекающее воду, вошёл я в твою жизнь. Волны сомкнулись надо мной, заключая меня в нежные и лёгкие объятия.
Будто ласковое прикосновение воды к обнажённому лезвию, прикосновение твоего дыханья к моей открывшейся тебе навстречу душе.
Меч вышел из ножен и сорвался с тёплых рук, падая в воду.
Словно этот старый меч, я выпал из моих мыслей и моих планов, чтобы погрузиться в твои объятия.
Вода день и ночь, день и ночь будет ласкать усталое лезвие, счищая с него пятна крови. Вода очистит лезвие.
Я стану чистым и обновлённым засыпать в твоих объятиях и встречать вместе с тобой рассветы, когда золотые капли солнца будут падать с небес на наши головы и наши сплетённые волосы, будто благословляя нас.
Вода день и ночь, день и ночь будет ласкать усталое лезвие.
Постепенно ясное лезвие потемнеет, расцветая ржавыми цветами.
Ты помни меня в час рассвета и в час заката.
Ты вспоминай потом то время…
Когда золотые капли солнца будто падали с небес на наши головы и наши сплетённые волосы, будто благословляя нас.
Однажды меч станет чёрным, рукоять его потускнеет. На камнях на самом дне он постепенно потеряет все свои краски и станет невидимым.
Так течение времени смывает воспоминания о ярких и тусклых днях, постепенно преображая их и будто бы делая невидимыми.
Когда твою память затянет шаль пустоты.
Когда твою душу затянет болью разлуки.
Ты вспомни меня в час ночной и дневной.
Ты вспомни потом то время…
Когда золотые капли солнца будто падали с небес на наши головы и наши сплетённые волосы, будто благословляя нас.
Однажды меч на дне одряхлеет и рассыплется прахом. Воды же будут танцевать, как и прежде между небом и им.
До того, как последняя крупица его растворится, меч будет молиться, чтобы вода реки, затопившая его жизнь и согревшая его разгорячённую душу, всегда оставалась такой же чистой и также танцевала под солнечными бликами.
Ознакомительная версия. Доступно 41 страниц из 203
