Турнир четырех стихий (СИ) - Шафран Диана

— Ну, давай приступим. Думаю, сегодня получится.

Конечно, он нагло врал.

Эта попытка не отличалась от всех предыдущих. Оливер уже готов был пойти к Родерику и признаться в том, что он жалкий неудачник, который боится какой-то слабой девчонки и ничего не может с собой сделать.

Подходя к Академии, Оливер задал себе вопрос — получится ли у него передать энергию, прежде, чем у него случится сердечный приступ или нет.

Возле входа его уже ждала Лея.

— Давай поговорим, — и, не дожидаясь ответа, зашла в Академию. Оливер следовал за ней по темным коридорам. Ее способность находить места, где тебя никто не подслушает, была поразительна. Оливер задавал себе вопрос: «Как часто вот из таких укромных мест, Лея наблюдает за людьми!?» Учитывает ее осведомленность обо всем, что происходит в Академии, вывод напрашивался сам собой — часто.

Остановившись, Лея сказала:

— У тебя ничего не получается.

— Да, — признался Оливер. — Этот страх сильнее меня.

— Ты боишься не потому что ты — слабый, а потому что это естественно, — сказала Лея.

Оливеру, наверное, должно было полегчать от этих слов, но легче почему-то не стало. Наоборот, удавка под названием «капитан команды» стала сжимать его шею еще сильней.

— И что ты предлагаешь мне сделать? Сдаться? — с раздражением спросил Оливер.

— Нет, — серьезно ответила Лея. — Знаешь, есть одна легенда. В одну маленькую деревню пришла неведомая болезнь. В их садах росли деревья с красными плодами. Мудрый старец сказал, что плоды эти — отравлены, если они перестанут их есть, то вылечатся. Так и произошло. Шли годы, и в деревню пришел голод. Селяне съели все, кроме красных плодов, которые считали отравленными. Заглянул в эту деревню путник и удивился, почему они живут впроголодь, если у них есть целые сады с очень вкусными и питательными плодами. Селяне пытались объяснить путнику, что плоды отравлены, но он им не поверил и стал есть их каждый день. Вместо того, чтобы заболеть, он становился все более здоровым и энергичным. В итоге селяне тоже стали есть эти плоды, и спаслись от голода. Путник рассказал о том, где можно найти редкое дерево с красными плодами, селяне стали их продавать в другие деревни. Очень быстро село превратилось в большой, процветающий город.

— Я не совсем понимаю, что ты хочешь сказать, — нахмурился Оливер.

— То, что ты сейчас похож на селян, которые поверили глупому старцу, — ответила Лея. — Как ты думаешь, твое положение достаточно безвыходное для того, чтобы не обращать внимание на то, что говорят окружающие тебя люди, и попробовать действительно ли перед тобой отравленный плод?

Оливер нахмурился. Игра приближалась, и ситуацию уже можно было назвать «критической». Лея была права, нужно было действовать радикально, поэтому он пригласил Рину на прогулку. Оливер решил, что в более спокойной обстановке, он расслабиться и не будет так переживать.

Рина сразу согласилась. Вообще, она стала удивительно покладиста в последнее время, не возражала ему, кинжалы не кидала. Просто не человек, а воплощение смирения. Вот только почему-то ему слабо верилось в искренность ее поведения.

Весь путь до города они преодолели молча. У них и раньше было мало общего, а после того, как Оливер узнал, кто Рина на самом деле, желание строить диалог, у него исчезло напрочь. Но он решил сделать попытку и сказал первое, что пришло ему в голову.

— Эй, Рина, хочешь я тебя сладостями угощу!? — на Фанни эта тактика действовала безотказно.

— Я не ем сладостей, — ответила она.

Это был прокол. Наверное, тактика «купить что-то дорогое и блестящее» тоже не подействует. Надо было срочно что-то придумать, так как его план «наладить с Риной отношения» начал трещать по швам.

— Куда пойдем? — спросил ее Оливер.

— Мне все равно, — сказала Рина, неторопливо шагая рядом с ним.

— Может, посидим где-нибудь? — предложил Оливер первое, что пришло ему в голову.

— Хорошо, — безропотно согласилась Рина.

Оливер решил пойти в самый первый трактир, который появился у него на пути. В помещении было темно и шумно, свободный столик удалось найти с большим трудом. Рина, как затравленный зверь смотрела по сторонам. Не нужно было быть психологом, чтобы понять — ей здесь не нравится.

Принесли кофе. Рина к нему даже не притронулась, взяла салфетку и принялась ее терзать.

Оливер невозмутимо размешивал сахар, думая о том, сколько времени нужно на то, что бы признать очевидный факт — они с Риной никогда не поймут друг друга. Интересно, десяти минут хватит? Наверное, нет, придется помучиться еще немного.

— Кофе у них отвратительный, — сказал Оливер, отставляя чашку. — Идем в другое место.

Рина быстро встала, и ему показалось, что на ее губах появилась благодарная улыбка.

Они без толку бродили по улицам города, старательно делая вид, что они не замерзли до полусмерти и им очень нравится компания друг друга. Получалось это отвратительно. Никто бы в их ужасную игру не поверил.

Рина остановилась возле магазина с кинжалами и смотрела на витрину, как зачарованная.

— Нравится? — поинтересовался Оливер.

— Да, — ответила Рина.

— Почему? — спросил Оливер.

— Мне нравится сосредотачиваться на цели, — помедлив, ответила она. — Когда ты думаешь о том, как не промахнуться, перед тобой есть мишень — и все, остальной мир с его проблемами исчезает. Те пару секунд я чувствую себя свободной, — помолчав, она добавила. — Приблизительно так.

Оливер, конечно, понял не все, но у него возникла идея. Они свернули с главной улицы и выбрали немноголюдное место. Оливер стал подбрасывать вверх шишки, а Рина должна была в них попасть. Сначала он специально подбрасывал их не очень высоко, но поняв, что для Рины это слишком просто, усложнил задачу. Они, как двое детей, бегали по улице, один — бросая шишки, вторая — пытаясь в них попасть. От бега щеки раскраснелись, и холод уже не ощущался.

Через полчаса, Рина остановилась, держась за бок.

— Устала? — участливо спросил Оливер.

Она кивнула.

— Тогда пошли.

Они купили у бабушки горячих пирожков, и разговаривать сразу стало легче. Невидимая стена, которая мешала им все это время, неожиданно исчезла.

Оливер не представлял, что настанет тот день, когда он сможет нормально общаться с Риной. Но неожиданно это произошло. Еще раньше, он согласился бы день провести в водоеме, чем добровольно расхаживать с магом энергии по городу. Но это оказалось даже приятным. Рина вела себя спокойно, не жеманничала и не просила его скупить всю ювелирную лавку, не подтрунивала над ним, как это делала Фанни, не смущала неожиданными фразами, в которых неожиданно угадывалась правда, как это делала Лея.

Рина вела себя как-то… по-другому. Это притягивало и удивляло.

Ужасало то, что эти несколько часов он чувствовал себя весело и свободно.

Он не мог чувствовать себя хорошо и спокойно рядом с магом энергии, это противоречило всем мировым устоям и его личным принципам, но именно это и происходило.

Рину стало гораздо легче переносить. Если сначала он хотел собрать свои вещи и сбежать, то сейчас вынужден был признать, что ее компания ему в некотором роде даже приятна.

Черные волосы блестели на солнце, одежда на два размера больше неидеально сидела на ее хрупкой фигуре, и это было так… необычно.

— Оливер, ты идешь? — спросила его Рина.

— Что? — ответил он, пытаясь очнуться от наваждения. — А ты об этом? Давай задержимся на минутку, — и он вытянул свои ладони вперед.

Рина с удивлением на него посмотрела, но последовала его примеру. В этот раз Оливер руки не отдернул. Вместо страха, он ощутил тепло и то, как с него спали железные тиски. Дышать сразу стало легче и свободней. Он направил энергию, сосредоточив ее на кончиках пальцев, и увидел, как руки Рины впитывают ее. Оливер не чувствовал себя ограбленным, а наоборот испытывал теплое умиротворение. У них получилось. Первый раз за все время получилось.

Оливер понял, что улыбается как сумасшедший.