Затянувшееся путешествие (СИ) - "Niole"

Неясные образы наполнили её сознание. Горящие глаза, когтистые лапы, вопль, похожий то ли на крик умирающего, то ли на птичий клекот, чьи-то голоса. На этот раз женщина не запомнила ничего из того, что видела и слышала в своих видениях.

Следующие несколько дней прошли в хлопотах по обустройству дома. Смазанное прощание с Синриком, отправлявшимся в Маркарт вместе с Сапфир – потрясающе красивой девушкой, бранящейся как последний сапожник, попросту затерялось среди выгребания гор всяческого хлама из подвала и чердака дома, перестановок, уборок, приказов Тониллы, ловко управлявшейся с командой данмерских молодцев. Постепенно в заботах сошла на нет и Валина простуда, а сердечное отношение редгардки и постоянная улыбка Бриньольфа, которого Валентина то и дело заставала на рынке, уменьшали все тревоги, скопившиеся на душе.

- Готовься, скоро тебе предстоит объяснится с Мерсером, – Тонилла вытерла с лица жир, стекавший с жареной куриной ножки.

Валя отмечала новоселье и окончание работ в тесной компании редгардки-скупщицы и аргонианина Нитреназы, оказавшего посильную помощь в обустройстве жилья Валентины.

- До него, наконец, дошло, какую змею он пригрел на груди? – ухмыльнулась Валя, захмелевшая после нескольких кружек Черноверескового мёда.

Тонилла хохотнула, обнажив белоснежные зубы:

- Скажешь тоже! Дошло-то до него давно всё. Спасибо Брину, спасал он тебя от Мерсера как мог.

- А то Фрей не знал где меня искать, – фыркнула Валя и сунула сырную корку Пушку, устроившемуся под столом.

- Он-то знал, – редгардка подставила свою кружку поближе к Нитреназе, и ящер быстро наполнил её хмельным напитком, – вот только Бриньольф вечно придумывал чем его отвлечь. Попадаться вашему главе под горячую руку- дело неблагодарное. Молись, чтобы он успел остыть как следует.

Валентина приподняла бровь и приложила тыльную сторону ладони к раскрасневшейся щеке:

- Думаешь, я вора этого боюсь?

- Если не дура – хотя бы опасайся, – резко сменила тон её собеседница. – Мерсер – опасный человек, иначе бы не прибрал всю Гильдию к рукам после смерти Галла.

- Галл – это бывший глава? – догадалась Валя.

- Да, – грустно покачала головой Тонилла,- я с ним незадолго до его смерти познакомилась. Он был совсем молодым, но очень талантливым человеком. И Гильдия с ним процветала, а все неприятности, как всегда, случились из-за бабы.

- Бабы? – навострила уши Валентина.

Глаза аргонианина блеcнули в свете камина. Женщина и ящер устремили любопытные взгляды на разговорившуюся редгардку.

- Была тут такая, данмерка-полукровка, – Тонилла говорила медленно, будто каждое слово давалось ей с немыслимой горечью, – Карлия звали. Я не знаю, что они не поделили с Галлом, но в итоге убила она его. Мерсер вроде как застал это всё. Галл держал Гильдию крепко, когда его не стало – организация начала трещать по швам. А Мерсер, как цепной пёс, дорвавшийся до кости, уничтожил всех соперников. Его, как одного из лучших, поддержали старейшие члены Гильдии. Братья Меллори в их числе, Бриньольф тоже к ним примкнул, ещё несколько бойких парней. В общем, в организации навели порядок, только в Мерсере что-то поменялось, а затем и во всей Гильдии.

Редгардка замолчала, медленно потягивая мёд из кружки. Потрескивание огня в камине и шумное дыхание Пуша нарушали гнетущую тишину.

- Стало хуже? – осторожно спросила Валентина, где-то внутри понимая, что Тонилла коснулась самой сути.

- Намного, – вырвалась из странного оцепенения скупщица, её темная кожа казалась красной в свете пламени. – Знаешь, Валли, бывают дни, когда всё из рук падает. Всё не получается, за что ни возьмись? – густые брови Тониллы сошлись на переносице, когда она пристально посмотрела на свою собеседницу.

Валя молча кивнула.

- Вот так и у них. Всё проваливается, всё рушится просто на глазах. Если бы я не знала, как было раньше, то списала бы всё на плохую работу Гильдейских или хорошую работу ярла и стражи, – редгардка сделала длительную паузу, глотнув мёду, и продолжила более мягким тоном. – Но я-то знаю. Я видела цветущую Гильдию, от этого ещё хуже. А потом пришла ты.

Валентина встрепенулась, когда речь зашла о ней. Пушок, заметив движение хозяйки, сел возле неё и положил косматую голову на колени. Женщина машинально потрепала пса за ухом.

- Пришла и раз за разом начала проворачивать то, что не получалось сделать уже помногу лет. Вот так, запросто, одним своим присутствием ты будто свет какой-то зажигаешь, – скупщица начала шарить взглядом по стенам дома, будто пыталась найти подходящие слова. – Поэтому Бриньольф так и держится за тебя, поэтому так и бережёт. Думаешь, этот дом просто так пустовал? Нет, девочка моя, тут всё не просто так, а теперь ты в нём живёшь. Это что-то да значит.

Сказав последние слова Тонилла порывисто вздохнула, залпом выпила остатки мёда и погрузилась в мрачную задумчивость. Нитреназа, очевидно привыкший молча напиваться в Виндхельмских доках, поддержал редгардку тем, что просто в очередной раз наполнил её кружку. Две женщины и аргонианин пили до глубокой ночи. Ящер углубился в воспоминания своей далёкой юности и принялся рассказывать о Чернотопье с его бескрайними болотами. О жизни среди вечной влаги, когда в молочно-белом тумане повсюду таится опасность. О том, как мерцают среди топей костры беглых преступников и контрабандистов и о том, как мутные воды его родины берут себе кровавую дань из числа людей и меров.

Когда их маленькое застолье подошло к концу, Валя, даже не удосужившись убрать со стола, разделась и юркнула под тёплое одеяло. Свежее белье приятно коснулось кожи, а мягкая перина сулила спокойный сон. Уже засыпая, Валентина увидела, как Пуш бесцеремонно поставил передние лапы на стол и приговорил остатки второго цыплёнка, сыра и хлеба.

- Нажрёшься костей – блевать будешь, – предупредила пса хозяйка.

Пушок ответил только довольным вилянием хвоста. Когда с барским ужином было покончено, собака вскарабкалась на кровать к Вале и растянулась у женщины под боком. Валентина с удовольствием зарылась в густую шерсть, пахнущую травами, которые спасали Пуша от блох, и заснула, прислушиваясь к мерному дыханию своего питомца.

- У меня мало времени, поэтому говорю коротко, – Мерсер Фрей зыркнул на вошедшую Валентину из-под кустистых бровей, старательно укладывая тяжелые книги в кожаную сумку, – Векс облажалась в “Златоцвете”, поэтому полезешь туда ты.

Валя, скрестив руки на груди, молча наблюдала за спешными сборами главы Гильдии воров. Фрей суетливо проверял содержимое своих карманов, что, впрочем, не мешало ему держаться в привычной высокомерной манере. На столе, ранее заставленном множеством побрякушек, теперь царила идеальная чистота. Опустели от содержимого и многочисленные полочки открытых шкафов. Затейливые фигурки, дорогие фолианты, искусно инкрустированное оружие – всё исчезло в недрах сейфов.

“Не доверяет он своим соратникам”, – про себя подумала женщина, но вслух спросила:

- Что такое “Златоцвет” и зачем туда лезть?

- Это пасека, посреди озера. Тот большой остров должна была заметить даже такая растяпа, как ты, – резко бросил Фрей.

Валентина проигнорировала выпад, продолжая молча сверлить взглядом мужчину.

- С некоторых пор тамошний хозяин начал доставлять нам проблемы. Возможно, он крутит дела за спиной у Гильдии. Надо это проверить, а значит – покопаться в его бумагах. Это понятно?

- Если бы дело было лишь в том, чтобы поворошить кучку бумаги, Векс бы точно справилась, – нарочито растягивая слова, чтобы досадить Мерсеру, сказала Валя.

– Считай это попыткой реабилитировать тебя за шумиху в Виндхельме, – ответил глава Гильдии с фальшивой снисходительностью в голосе.

- А чего меня реабилитировать-то? – вскинула бровь женщина. – Стрелы у вас, новый рекрут, кстати, тоже. Синрик – жив-здоров и не в лапах у Ульфрика.

- Не спорь со мной, – тёмные глаза Мерсера Фрея нехорошо блеснули, – если ты справишься с “Златоцветом” – я забуду о Виндхельме, а заодно закрою глаза на все афиши с твоим именем. Если нет- ты отправишься прочь из Рифтена, со, скажем, одним днём форы. После чего до Йоррваскра и Виндхельма дойдут весточки с подробными инструкциями где и как тебя ловить. Мне останется только полюбоваться тем, кто из этих кретинов прикончит тебя первым. Вилкас или Ульфрик.