— Да. Какое это имеет значение?
— Где была Клаудия?
Она отвела взгляд.
— Я не знаю, кто это.
— Я чувствую от тебя запах лжи, — проговорил Коннор.
Я оглянулась на него, не уверенная в том, что это правда, но на суккубе это сработало, поскольку она откинула голову назад, как вздорный подросток, которого заставили сдать друга.
— Я знаю, кто она такая. Но не знаю, где она.
Коннор скрестил руки на груди, что подчеркнуло его бицепсы.
— Ладно, хорошо, хорошо. Он отослал ее, но я не знаю, куда! — Она подняла руки, защищаясь. — Богом клянусь. Он думает, что они делают недостаточно в связи с тем, что увядает магия.
— Увядает? — спросил Коннор. — Что это значит?
— Ну, знаешь, вся эта магия в воздухе после дракона. Сорша влила в Чикаго много магии, и какое-то время она была очень мощной. Она подпитала множество суперов.
«И некоторые из нас стали кукловодами», — подумала я и попыталась не выказывать эмоции.
— Фейри хорошенько подзарядились. Они стали сильнее, смогли отдалиться от своей башни — той, что в Поттер-Парке. Но она увядает. — Она понизила голос, словно разбалтывала секрет оборотням. — Руадан считает, что Клаудия должна делать больше, чтобы, ну, знаете, снова обеспечить увеличение их силы. А поскольку она этого не сделала, он отодвинул ее в сторону, чтобы делать то, что хочет. — Она пожала плечом.
— Он дал тебе много информации, — сказал Коннор.
— Да он все никак не мог заткнуться. Не то, чтобы меня это волновало. Я просто делаю работу, и каждый должен зарабатывать на жизнь.
— Вот так работенка, — произнес Габриэль. — Он дал тебе наличные?
Она кивнула, и он протянул руку.
— Да ну на хрен. Я не отдам тебе мои деньги. Мы уже заключили сделку. Ты получаешь информацию, а я ухожу.
— Я изменил условия сделки.
Прошло десять секунд тягостного молчания, а потом она закатила глаза, вытащила из кармана пачку шириной сантиметров пять и подняла ее.
— Ладно, — произнесла она. — Но я отдаю тебе их и ухожу.
Габриэль вырвал деньги из ее пальцев и передал их Эли.
— В пенсионный фонд, — сказал он, и деньги исчезли в переднем кармане джинсов Эли.
Суккуб поправила свое платье, на этот раз более нервно. Вероятно, подумав, что она только что отдала свой единственный козырь в надежде, что они будут разумными.
— Теперь я могу уйти?
— Это зависит от него. — Габриэль посмотрел на Коннора. — Она напала на тебя. Это предоставляет тебе определенные права.
Если Габриэль и давил на него, то Коннор этого не показывал.
— Она попыталась, — спустя мгновение сказал Коннор. — У нее ничего не получилось, а я не вижу смысла наказывать неудачников.
Плечи женщины заметно опустились с облегчением.
— Но у нее дерьмовое здравомыслие, — добавил Коннор, и ее спина снова выпрямилась.
— Откуда ты? — спросила я ее. — Я не знала, что в Чикаго есть суккубы.
— Какое это имеет значение? — пробормотала Миранда, но Коннор поднял руку, чтобы заткнуть ее.
— Я из Гэри [84], — ответила она, и половина оборотней застонала. Они явно не особо дружны с нашими соседями из северной Индианы.
— Тогда, вероятно, тебе лучше остаться там, — сказал Коннор, кивнув мне, когда правильно догадался о моих намерениях. — Ты покинешь пределы Чикаго и не вернешься.
Она надулась.
— В Чикаго деньги больше.
Глаза Коннора обычно были ясными, но сейчас потемнели.
— Ты вернешься, иначе деньги будут наименьшей из твоих проблем. Поняла?
Она закатила глаза, недовольная ущемлением, и вздохнула.
— Хорошо. Я покину Чикаго и не вернусь.
Она явно лгала. Но я подумала, что Коннора мало волнует, уедет она или нет, лишь бы только держалась подальше от Стаи — зная, какие ее ждут последствия, если она вернется.
— Ты ведь знаешь, что вампиры чувствуют суккубов, верно?
Я поглядела на Коннора, выгнув брови, и собиралась возразить, пока не увидела блеск в его глазах.
— Брехня, — произнесла женщина. И на этот раз она казалась серьезной.
— Ничего подобного, — тихо произнесла я, для выразительности положив руку на свою катану. — С чего, по-твоему, я решила сюда зайти? Просто так? — Я покачала головой, прищелкнув языком. — Это наивно. В смысле, я знаю, что ты никогда не бывала в Доме Кадогана. Я могу сказать это с уверенностью.
В Доме Кадогана вообще бывали не многие, но она упускала логику, что меня устраивало.
— Ладно, — сказала она и уперлась руками в дверной косяк шкафа. — Теперь мне можно встать?
Мы отошли в сторону. Он встала, скромно опустила юбку своего платья и откинула назад волосы. Она подошла к Коннору, надув губки в стиле Мэрилин [85].
— Мне жаль, что наше свидание не удалось.
Его лицо совершенно ничего не выражало.
— Я не жалею, что ты в буквальном смысле не высосала из меня жизнь.
— Я отвезу ее на границу штата, — сказал Эли, а потом взял девушку за руку и вывел за дверь.
На мгновение воцарилась тишина.
— Итак, — произнес Габриэль, когда Коннор вытащил из шкафа футболку и натянул ее. — Руадан хочет убрать тебя с дороги.
— Ему сегодня помешали, — сказал Коннор, глядя на меня. — Он не захочет, чтобы ему снова помешали. Вероятно, он думал, что нападение отвлечет внимание.
— Потому что мы бы стали беспокоиться о тебе и думать, что на нас могут напасть, — произнесла я. — Поэтому перестали бы заострять внимание на том, что они пытаются сделать.
— Для этого ему не нужно было нападение, — сказал Коннор. — Ему просто нужен был Юен.
— Он не просто так является Омбудсменом, — произнес Габриэль, а потом окинул нас взглядом. — Я иду вниз, помогу проверить байки.
Коннор кивнул, но напрягся от заявления — и напоминания о том, что грядет… и почему я здесь.
Я пришла попрощаться, потому что он уезжает. Реальность была похожа на ушат холодной воды.
КОНЕЦ!
