Университет Трех Виселиц (СИ) - Лис Валерия

- Печенье? - раздув, в меру сил, аристократические ноздри в гневе, переспросил Эльмар, и прямо растерялся, какой из вероятных ответов, искрометных и в меру злобных, выбрать.

- Я сейчас на самом деле тебе плюху дам, Роррей - пробубнел его милость противно, зля наследника традиций Бездны и Хаоса все пуще - Да очнись уже, это я! И ты жив, и не в Цитадели!

Мерзкое место, мерзкие методы. Цитадель на то и Цитадель, чтоб хотелось самому удавиться.

Хотя в эту самую минуту узник Обители с куда большим удовольствием удавил бы предполагаемого совратителя невинных синеоких адепток.

- Судя по твоему дурному и блуждающему взгляду, верить ты мне на слово не делаешь. Ну так приходи в себя, сейчас я тебе скажу вещи куда менее приятные, чем " Ты, Роррей, выскочил у смерти из-под носа".

Обновление 15.03

- А можно вопрос? - деликатно покашляв, спросил задумчивый вампир у напряженной спины его милости, лорда Сантаррия.

- Нельзя - остервенело ответила лордова спина, напрягаясь ещё сильнее.

Оставив прилично и деликатно мадемуазель Монгрен, подкрепленную его собственной кровью, с Его Величеством и мэтром Самавиэлией, вампир вернулся праздно в комнаты, где упомянутая мадемуазель покинула своих опекуна и сердечного друга, шут их разберёт, эти сложные взаимоотношения.

Однако же не успел даже до дверей покоев, куда поместили того долговязого мальчишку, дойти. По причине того, что в коридоре столкнулся весьма неожиданно и оригинально с его милостью. Который, судя по представшей перед глазами вампира картине, освоился на территории дворца Его Величества вполне уже.

В пользу этого вывода свидетельствовало то, что милорд Сантаррий толкал перед собой клавесин. Самый натуральный, он, кажется, в фрейлинский стоял. Ну, до того момента, покуда милорд Сантаррий не выволок его в коридор. Явственно намереваясь куда-то его поместить, и точно не туда, где предмет сей изволил до недавнего времени пребывать.

В конце коридора рыжеволосый наёмник приметил сгрудившихся слуг, в количестве пяти штук, и все взирали на музыкальные приготовления гостя Темного двора зачарованно.

- Ну, ладно. Тогда задам другой, совершенно не личный. А зачем вам клавесин?

Оборотень поглядел на вампира через плечо подозрительно.

- Любопытно, а какой же вопрос был первым?

Вампир аккуратно смахнул с рукава пылинку.

- Я же говорил, что первый вопрос личный. Хотел узнать, точно ли вы уверены в наличии у себя сносного музыкального слуха?

- Как, интересно, вам, господин Ниррийский, до сих пор удалось избежать крупных проблем? Таких, например, как сожжение? - лицо оборотня приняло выражение, чем-то отдаленно схожее с давешними мученическими гримасами уважаемого архимага-менталиста.

Рыжий кровопийца только только и сделал, что оскорбительно хмыкнул.

- Как неоригинально. Неужели во всем Всемирье никто не может придумать что-то, кроме казни на костре, когда речь идёт о немертвых? Кстати, вам помочь? Не могу дождаться, чтоб вы усладили слух мой своими руладами, Сантаррий. Хотя луна вроде ещё и не в силе, однако же я готов внимать.

Милорд ректор Университета Трёх Виселиц нынче был не в том настроении, чтоб вступать в прения столь незначительные и мелкие. Вместо ответа достойного, который так и зудел милорду Сантаррию, достойный сын племени оборотней впихнул треклятый и необычайно тяжелый инструмент в покои Эльмара.

Рыжий настырный упырь и не подумал тактично удалиться, что было бы весьма уместно, учитывая тот факт, что они с Рорреем представлены не были. Вместо элегантного и уместного следования по своим делам куда-нибудь отсюда, кровопийца хамски вломился прямо буквально по пятам его милости в комнаты, и с интересом огляделся.

Эльмар Роррей словно бы мирно спал, но картину почивания безмятежного портило то, что прямо над головой его парила мерцающая сфера. Пульсируя и порой теряя правильную форму, она сильно смахивала на светильник, оставленный на ветру - её вот-вот будто грозило задуть.

- Как у вас занятно - протянул задумчиво господин Ниррийский, заложив руки за спину - Опыт знакомства с мэтром Самавиэлией говорит мне настойчиво, что тут не обошлось без ментальных фокусов. У меня, знаете, назрел ещё один вопрос, милорд Сантаррий.

Господин ректор не стал ожидать всевозможных грязных намёков на собственное неблагородство.

- Я ему сказал.

Вампир враз прекратил свои похабные ухмылки.

- Вы умалишенный. Зачем?

Оборотень, утратив отчего-то мгновенно свой воинственный вид, стал удивительно задумчив. И ткнул пальцем на пляшущую судорожно над головой спящего бывшего своего адепта сферу.

- Видите? Она продержится ещё от силы пару-тройку минут. А я весьма неплохой Менталист, без ложной скромности. А ведь он почти что начисто дезориентирован, едва пришёл в себя, и существенно ослаблен. Попробуйте вообразить, что он натворил бы в запале, чуть передохнув, и набравшись сил? А покамест Понимание Покоя его хоть чуть-чуть отрезвит, чтоб юноша был способен к более-менее разумным рассуждениям.

Наёмник задумчиво всмотрелся в серьёзное лицо оборотня. И едва заметно кивнул, очевидно, соглашаясь с предпринятыми мерами.

- А клавесин?...

Оборотень подтащил к клавесину нечто среднее между пуфом и стулом - на высоких витых ножках, но без спинки, с широким мягким сиденьем - и уселся за клавесин, держа спину по-военному ровно.

- Музыка - это идеальный шум и одновременно - средство отвлечения и успокоения. Когда он сломает Покой и очнётся, вероятно, не станет все крушить и пытаться добраться до нее немедленно. Но то, что Роррей возжаждает подробностей - это я могу вам гарантировать. Не имею сомнений насчёт того, что тут недурные щиты повсюду, но этот настырный юнец воистину способен удивить. Так что, если не желаете случайно крепко уснуть, или поделиться с Рорреем личным и сокровенным - присоединяйтесь.

Когда вязкий и мягкий туман в голове Эльмара, наконец-то, поддался и лопнул, убивать и море крови ему уже не хотелось. Ну, не так, чтоб больше всего на свете. И понимание того, что к реакциям бурным его, вполне вероятно, готовы, да ещё и с возможностью предвосхищения - пришло, и прочно обосновалось в голове любимчика магистра Флинмейрера.

Найти её, найти и забрать. А потом вытрясти из неё душу, из дуры неразумной!

Но прежде всего - найти. Найти, никто не сумеет справиться с Дианом Лиотанским, светлые боги, за ним же пришёл Кукловод! Кукловод, а значит - все необратимо, и от некроманта осталось лишь чистое зло.

Итак, сосредоточиться и найти, из кого бы вынуть знания о том, где она. Эльмар мысленно расправил щупальца поиска, и аккуратно коснулся тонких нитей вокруг.

- Вот если б лодочка была бы у меня! - фальшиво, но исключительно звучно проголосили внезапно буквально над ухом у опешившего старосты магов, и вслед за этим якобы музыкальным воплем грянули какие-то развеселые ноты.

Эльмар обалдело похлопал глазами, и нити вокруг ослабли, стали обвисать низко - и вот и вовсе исчезли.

- Тогда ходил бы по земле я раз в три дня! - завопили опять, и у Роррея закружилась голова. Потрясенно распахнутые глаза обожаемого сына придворной дамы Империи округлились до степени крайней, и он, разомкнув чуть пересохшие губы, повернулся на звуки бренчащего разудало клавесина, точно, это пиликал клавесин.

Бездна и все демоны безлунного мира, именно он это и был, клавесин. За которым сидели господин ректор и некто, обладающий длинными, огненно-рыжими волосами, и манерой бренчать по клавишам так, словно бы это был последний день, когда по ним можно стучать. И рыжеволосый господин, кажется, именно господин, решил испить эту чашу во всей её полноте и до дна, терзая несчастный инструмент почти что кровожадно.

Какого демона происходит?

- Желаю ветра я, поющих парусов!

От слова " поющих" Эльмара отчётливо продрал мороз по коже, и он тщетно попытался отгородиться ушами от этой какофонии о лодочках. Рыжеволосый господин же тем временем, в азарте вдохновения, очевидно, пихнул милорда ректора в бок, и они грянули сообща и так фальшиво, что, казалось, по стёклам прекрасных витражей непременно должны сей час же побежать зловещие трещины.