— Вот как ты это делаешь? У тебя не голова, а компьютер, честное слово, — похвалил друг.
— Интуиция, голову вообще не включала, батарейка села ещё на прошлой неделе.
Мозгом понимала, что новость друга совершенно потрясающая, сумасшедшая и важная, но организму недоставало сил на выработку нужных гормонов и я совершенно ничего не чувствовала, кроме слабости. До возвращения Кира он держался на честном слове, и сейчас радостно расслабился и поплыл.
— Ладно, но сам факт не так интересен, а вот то, каким образом это произошло — очень!
— И каким же?
— Узнаешь, когда выздоровеешь! — безапелляционно заявил жадина, дождавшись, наконец, нужного вопроса.
— Так нечестно! Ну, скаж–и–и, — заныла я, включая капризного ребёнка. На Кирилла этот прием в моём исполнении действовал безотказно, но сегодня дал осечку.
— А вот хрен тебе! Выздоравливай скорее, тогда из первых уст расскажу, или даже попрошу Таню показать тебе выражение моей морды лица в тот момент, когда я сам услышал эту новость. О, это было незабываемо! Мы сохранили записи с камер для истории. На съёмном носителе, так что можешь не напрягаться и не ломать мои охранки, — предусмотрительно разочаровал меня староста.
— Ты изверг.
— Зато ты немного порозовела и начала напоминать человека, а не зомби.
В лазарете меня встретила дружелюбная Таня.
— Привет! Что случилось? Хотя нет, давай–ка ложись в мед–бокс, выглядишь ужасно, а после поболтаем.
— Ты ещё не в курсе, наверное, но нашу группу теперь лечат только препаратами, никаких спасательных капсул.
— С чего это вдруг? — Татьяна недоуменно захлопала ресницами, но я почувствовала напряжение с её стороны.
— Дамир вдруг ударился в народную медицину и через твоего отца отменил нам лучший в мире бонус, а если откровенно: даже не разбиралась, Тань, ни сил, ни времени. Вколи мне чего–нибудь бодрящее, а? — Я принялась расстёгивать одежду, потому что была одета в форменный китель, рукав не закатать.
— Ну уж нет, сперва сдашь анализы, твой изможденный вид мне совершенно не нравится.
Зная, что в вопросах медицины с Таней спорить бесполезно я покорно пошла к анализатору.
Реакция дежурного медика не на шутку заинтриговала: то ли Дамир сделал неверные выводы, то ли преждевременные, то ли ещё что–то. Таня недовольна фактом его вмешательства и не скрывает этого.
Чтобы разрядить обстановку я принялась расспрашивать о Метранге, Жан–Жаке и главное — как они умудрились пожениться без разрешения Совета.
— Мы все хотели отправиться с Киром, но нас не взяли, — закончила я немного обиженно.
— Ты ведь понимаешь, что решение принимал не он? — мягко заметила Таня. — Они отправились за мной на спортивной яхте, там элементарно нет места.
— Убить дракона и спасти красавицу должен главный герой, а не его сотоварищи, — пошутила я, потому что ситуация со спасением очень напоминала классический сюжет.
Мы посплетничали, пока мерно гудел анализатор, но с препаратами Таня не спешила, активно что–то печатая.
— У меня всё нормально? — поинтересовалась я, потому что жена друга выглядела по меньшей мере загадочно.
— Да, не волнуйся, ничего критичного. Сейчас кое–что согласую с руководством и после их ответа назначу тебе лечение. И, наверное, проверю всю вашу группу, — пробормотала Таня, словно больше себе под нос, чем для меня.
— Вечно ставите на нас эксперименты, — буркнула я в ответ, но тихо, чтобы она не заметила.
В ожидании ответа Лады или кого–то сверху, уж не знаю, я принялась за расспросы о свадьбе. В голове не укладывалось, что какая–то паутина может так взаимодействовать с человеческим телом и кровью. К моему сожалению Таня увлеклась до такой степени, что перешла на сплошные термины и латынь, и в какой–то момент я поняла, что уже ни слова не понимаю.
— Стоп–стоп–стоп, дорогая, притормози. Я, конечно, биологию учила, но не до такой же степени. Ты лучше Дамиру это расскажи в таких подробностях, он будет в восторге, а мне достаточно сути! — Я подняла обе руки в извечном «сдаюсь». — Меня удивляет то, что ни ты, ни твой отец не знали об этом свойстве партиса. Как так вышло?
— Не знаю, — Таня пожала плечами. — Вообще, отец удивился, когда ткань засверкала и, кажется, пытался что–то вспомнить, но уточнил он потом у адмирала Традониадаля или нет, что к чему, я не знаю. Мне никто ни словом не обмолвился.
— Полагаю, они знали и тихо хихикали за вашими спинами, — определилась я с мнением спустя некоторое время. — Твой отец не из тех людей, кто упускает нюансы, а уж связанные с дочерью — тем более.
— Наверное, ты права. Папе нравится Кирилл, но в какой–то момент я заметила, что он словно принял его в семью, хотя дома мне без конца напоминали, что я должна вести себя максимально лояльно по отношению к членам Совета и вообще быть паинькой, чтобы заполучить его в мужья.
Таня покусала губу, вспоминая какие–то моменты, затем пару раз кивнула своим мыслям.
Я не мешала её внутреннему диалогу, налила себе воды и принялась разгуливать по кабинету, рассматривая новый мед–бокс. Интересно, что может делать он? Оживлять? Раса орти поражала своими знаниями, и не только в области физиологии, жаль только, они были также и самой закрытой расой Союза. Я восхищалась ими, мечтала о личном знакомстве и отчасти из–за них поступила в академию Военно–Космических Сил.
— Таня, можно задать тебе личный вопрос? Извини, что лезу не в своё дело, но Кир ведёт себя несколько непривычно. У вас первая семейная ссора?
— Первая? Идарика, да мы постоянно ругаемся, — пожаловалась Татьяна и тут же сникла.
— Почему?!
— Признаться, я не горела желанием рассказывать ему о том, что мы женаты. Из–за химии партиса мы связаны на веки вечные, по крайней мере у метранов так сказано в этой их Книге чего–то–там. Если завтра Совету стукнет в голову выдать меня за посла новой расы, например, или ещё что–нибудь подобное, они могут смело засунуть эту идею себе в …!
— Таня!
— Это я цитирую Кира, а так я все ещё умная и воспитанная девушка из хорошей семьи, — со смешком пошутила Таня. — К тому же, Совет, возможно, тоже уже в курсе. Или нет. В общем, Кир взбесился, когда почувствовал, что я жалею о том, что проболталась.
— А почему ты хотела утаить эту информацию? — Я помотала головой, не понимая логики. Если у семьи есть цель, работать на неё стоит сообща, и важная информация должна быть доступна всем.
— Ида, представь: я — химическое оружие, я никогда не смогу бросить Кира и найти себе нового мужчину, притом не важно, по своему желанию или по необходимости. То есть, даже если я овдовею, второго брака мне не видать. Но Кириллу эти опции доступны! Это вообще справедливо?
Таня говорила так эмоционально, что в лазарете начало сбоить освещение. Она нервно достала ограничитель и, активировав, положила его на стол. Доверяет мне. Приятно.
— Оригинально, ничего не скажешь. Мужчины, как всегда, в шоколаде, а мы страдай! — Я немного завелась от вселенской несправедливости.
— Именно! И в тот момент я вообще не думала про козни Совета, что эта информация поможет нам, точнее, станет убойным аргументом, защитит нашу семью. Мне было не до того! — Таня разгорячилась, вскочила, заметалась по кабинету. — Он мог бы чисто по–человечески меня понять! Меня похитили, хотели насильно женить! Понимаешь, Жан–Жак из тех людей, которым вообще начхать на остальных, он хочет и всё тут. Не представляю, что он пообещал храму на Метранге за наш брак, ведь меня туда бы притащили силой и закутанную в партис, как в смирительную рубашку.
— Или под препаратами, — вставила я, кивая в такт её словам.
— Нет. Препараты бы не рискнули применять, это могло нарушить реакцию крови и партиса! — Таня остановилась, чтобы неодобрительно посмотреть на столь невежественную собеседницу. Я вжала голову в плечи. Каюсь, мол, виновата. — В общем, меня дико шокировало всё: и похищение, и угрозы Мийо, и этот комизм с браком. Нет, я рада, конечно, что у нас с Кириллом теперь нет препятствий и мы можем быть вместе, не опасаясь козней членов совета, просто… Ты ведь его знаешь, он такой же, как Дамир.
