Снился мне сон. Давно его не было. Я стою в комнате из черного мрамора с белыми прожилками, передо мной статуя отчаявшейся женщины, сгорбившейся под давлением горя. Чаша наполнена моей кровью и она легко светится. Я откуда-то точно уверена, что это именно моя кровь. Сейчас моя рука опять перевязана и немного болит.
Мне не страшно. Это было удивительно. Я совершенно не боялась. Напротив, чувствовала умиротворение, спокойствие и даже счастье. Легкость, противоположная страданиям статуи, заставляла меня улыбаться. Как же тут хорошо…
Где-то на краю сознания витает мысль, что кто-то придет. Я не знаю, кого жду, но сердце стучит быстрее в ожидании увидеть его. Я скажу ему, что царит в моей душе. Я не буду ничего скрывать. А зачем?
Я подхожу к статуе ближе и касаюсь плеча женщины. Если бы я могла, я бы подбодрила ее, но… это ведь просто камень. Под пальцами я чувствую тепло, которое начинает передаваться от руки всему телу. Как приятно…
— Миан, — чей-то хриплый голос заставляет меня повернуться к источнику звука.
Магистр Диэн. Он стоит около двери, одетый в форму преподавателя с убранными в хвост волосами и странным печальным взглядом. Разве что-то случилось? Почему я чувствую, что ему плохо?
— Где ты? — спрашивает он, делая аккуратный шаг ко мне.
Он двигается слишком осторожно, и это заставляет во мне проснуться любопытство. Чего декан боится? Или просто опасается? Но кого? Меня?
— Здравствуйте, магистр Диэн, — улыбаюсь я, убирая руку от статуи. — Хорошо, что я могу увидеть вас хотя бы во сне…
— Где ты? — особенно разделяя слова, спрашивает он.
Я смотрю на него и чувствую, как в груди разливается тепло. Сейчас мне не важно, что он моя безответная любовь. Я благодарна ему за то, что он ей стал. Он красив, как и подобает инкубу, самоуверен, каким и должен быть магистр магии, а также заставляет мое сердце биться быстрее, ведь он тот, кого я безумно люблю.
— Он хочет убить Стэра, — говорю я, не сдвигаясь с места и лишь наблюдая, как он делает еще один осторожный шаг. — Никто не должен меня искать. Так будет лучше.
— Я спрашиваю, где ты, Миан? — повторяет мужчина свой вопрос.
Мне хочется его поцеловать, почувствовать тепло его тела, его руки на своей талии и умопомрачительный запах. Он всегда так близко и в то же время очень далеко. Это мучило меня, но я сама выбирала этот путь. Быть рядом с любимым хотя бы как его адептка…
— Хороший сон, — киваю я самой себе, — хотя я ожидала очередной кошмар.
— Миан… — он почти рычит, глаза начинают светиться. — У нас мало времени. Говори, где ты.
Он делает еще шаг, а я думаю, что мне это надоело. Раз это мой сон, то почему бы и нет? Я преодолеваю разделяющее нас расстояние, обнимаю его, вдыхаю родной запах и, поднявшись на носочки, целую, закрыв от упоения глаза. Его руки обнимают мою талию, пальцы сжимают ткань пижамы, а губы жадно пробуют на вкус мои. И это окончательно убеждает меня в том, что это только сон. Он не будет так целовать меня. Да и… В глубине души я хочу, чтобы он искал меня, вот мне это и снится.
Возвращается горечь. Мне больно, и я первая разрываю поцелуй. Все, что у меня есть, это мои мечты о нем. Его самого у меня никогда не будет. И это доставляет мне сильную ноющую боль где-то в районе груди. И слезы так некстати…
— Где ты? — он берет ладонями мое лицо и заставляет посмотреть в его серые глаза. — Миан, ответь мне.
Пальцы аккуратно стирают влажные соленые дорожки, ласково поглаживая.
— Я не хочу, чтобы меня искали, — честно. — Мастер сказал, что он убьет Стэра. Он никогда не нарушит слово.
Он мрачнеет на глазах, затем вновь наклоняется и целует меня. Сам. Однозначно, просто сон. Магистр Диэн прижимает меня к себе так сильно, почти до боли, но мне нравится это. И я тянусь к нему, отвечаю на жадный поцелуй, молюсь, чтобы этот миг не закончился никогда, но…
Я подскочила на кровати, сжимая пальцами одеяло. Хотя ничего страшного во сне не произошло, я не смогла сдержать рвущихся наружу слез. Я видела его. Пусть в своем собственном выдуманном сне, но видела. И это вынуло из глубины души все чувства. Я люблю его. Я скучаю по нему. Я боюсь больше никогда его не увидеть.
Я легла обратно и ткнулась лицом в подушку, стараясь сдержать банальную истерику. Будет лучше, если он не станет искать, если никогда не найдет. Я не хочу, чтобы мой инкуб нашел это место, оно может стать его погибелью. Да, я знаю, что магистр Диэн один из самых сильнейших магов, часто я думала о том, почему он не хочет сдать экзамены на архимага, но… Мастер силен. И он черный маг, а это преимущество. Их магия черная, разрушительная и куда более сильней наших заклинаний. Это слишком опасно.
Еще была ночь. Луна ярко светила, освещая комнату. Она своим светом напоминала волшебство. Не знаю, почему лунный свет ассоциируется у меня с магией, но каждый раз я думала об этом. Мне нравилась ночь. Она пугала меня своей неизвестностью, но это не мешало мне в то же время восхищаться ей. Говорят, черные маги особенно сильны ночью… Может быть ее тьма дает им больше сил?
Я была одна. Не было Картера, к которому я могла прижаться, и мне приходилось прятать свои эмоции в подушке, чья наволочка быстро намокала от моих слез. Ну что я за плакса такая? Неужели не могу сдержаться? Чувства легко берут надо мной верх, рациональная часть даже не пытается им противостоять.
Спустя некоторое время, когда, наконец-то, смогла более менее успокоиться, я поднялась. Хотелось пить, а чай уже закончился. Я ужинала здесь, поэтому не подумала попросить слуг принести еще. Придется добывать самой.
Хотя может не идти? Попью в ванной воды и хватит. В то же время… Чего я боюсь? Нельзя быть такой трусихой. Это уж слишком для мага, тем более щитовика. Как я буду работу свою выполнять, если боюсь ночью в замке спуститься на кухню?
Поднявшись и накинув на себя сверху халат, я направилась вниз, чтобы сделать себе немного фруктового чая. В коридорах благодаря двум зажженным мной светлячкам было светло. Один я отправляла подальше от себя, а другой держала сверху. На всякий случай навесила на себя стандартный полог защиты. Какой же я параноик… Даже стыдно…
Слуг не было. Они, наверное, тоже спали. Кухню я искала долго. В итоге замок сам привел меня туда, перестроив ходы. Я вежливо поблагодарила каменные стены, после чего, обойдя уснувшую над мукой повариху, начала искать нужное. Задев рукой какую-то кастрюлю, я заставила ее покачнуться и удариться о железную соседку. Повариха тут же проснулась и уставилась на меня сонными глазами.
— Извините… — виновато протянула я. — Чайку что-то очень захотелось…
— Что ж Вы мне не сказали, Ваше Высочество! — спохватилась женщина.
— Не хотела вас будить, — улыбнулась.
— У Вас слишком светлая душа, — поднялась повариха, — не для хозяина Вы.
Я отошла и присела на место, где сидела до этого женщина. Она была чистокровным человеком лет за сорок. Доброе лицо, полноватая и с грубыми руками. Кожа на пальцах, как у крестьянина, вся в мозолях. Интересно, как она жила?
— А что это вы тут делали? — спросила я ее, глядя на тесто.
— Пирожки собиралась делать, — поставила греться чайник женщина. — Меня зовут Эмильда, Ваше Высочество, и Вам не стоит обращаться ко мне на «вы».
— Вы старше меня, — возразила, — а значит, я должна относиться к вам с должным уважением.
— Ну что Вы, Ваше Высочество…
Вскоре чайник вскипел, а еще через минуту передо мной стояла кружка фруктового чая со вкусом вишни. Тесто предварительно Эмильда убрала и протерла стол. Она хотела уйти, чтобы не мешать мне, но я попросила ее остаться, если ей это удобно.
— Садитесь, не нужно вам церемониться со мной, сейчас никого, кроме нас, здесь нет, — сказала я, грея руки о кружку.
