Проклятый ректор (СИ) - Летняя Лена

По указанию Мора я села на стул прямо напротив Лессандр. Мне едва удавалось скрывать охватившую меня дрожь. К счастью, Фарлаг сел рядом. С другой стороны устроился Мор.

- Госпожа Лессандр, вы узнаете Тару Роук? - обратился к ней Мор. - Может быть, хотя бы ей вы объясните, по какой причине желали ей такой страшной смерти?

Я ожидала увидеть в глазах Лессандр ненависть или злобу, но она посмотрела на меня довольно равнодушно. Даже скорее немного виновато. Но при этом промолчала.

- Позвольте мне? - обратился Фарлаг к Мору.

Тот удивился, но кивнул.

- Давайте я буду рассказывать, как было дело, а вы меня поправите? - предложил Фарлаг уже Лессандр. - Все это началось больше двадцати лет назад, когда вы работали ассистенткой Аманды Блэк, жены профессора Блэка. Она занималась приготовлением косметических снадобий, делающих женщин молодыми и прекрасными, имела обширную клиентскую базу и ей требовалась помощница.

Выражение лица Лессандр перестало быть равнодушным. Теперь в ее взгляде появился проблеск той злости, что я ожидала увидеть с самого начала.

- Среди прочего Аманда занималась восстановлением рецепта снадобья истинной молодости. Может быть, кто-то из клиентов ее надоумил или она сразу для себя его захотела. Не знаю, как долго она работала над рецептом, но она справилась с этой задачей. Теперь только редчайший ингредиент - русалочьи слезы - отделял ее от успеха. И тогда она призвала русалку. У нее ведь получилось, да?

Лессандр удивленно вздернула единственную уцелевшую бровь и почему-то перевела взгляд на меня. Кивнув, она наконец заговорила, обращаясь именно ко мне:

- Да, она призвала русалку. Вот только это мало чем помогло. Оказалось, что эти твари не плачут. Русалка год прожила с Блэками. Когда оказалось, что она может оборачиваться человеком и ходить на ногах, они стали выпускать ее из подвала. Выдавали за странноватую племянницу.

Я почувствовала, как внутри что-то оборвалось. Руки, лежавшие на коленях, моментально сжались в кулаки, дыхание перехватило. Нет, я не удивилась. Только тому, что не осознавала этого раньше и строила какие-то сложные схемы там, где все было очевидно.

Фарлаг неожиданно накрыл мою руку своей и крепко сжал. Я поняла, что он все знал. Вот что он мне не договаривал: он значительно раньше догадался, кто такая Лилия Тор.

Лессандр тем временем продолжала, и я, закусив губу, решила дослушать ее до конца.

- Поначалу Аманда просто ждала подходящую ситуацию. Пыталась говорить с ней о доме, о ее семье. Надеялась вызвать у нее тоску. Потом ее способы стали более жесткими. Она создавала стрессовые ситуации, кричала, иногда била ее. Конечно, делала это тогда, когда дома никого не было: Саймон преподавал, Делла училась. Только я иногда видела это. И сама ревела порой в три ручья. А русалка... русалка никогда. Только смотрела на нее своими прозрачными глазами. Бесчувственное создание. Ей все было нипочем. Аманда бесилась и теряла терпение. Стала чаще говорить про темную инверсию, но пока не решалась на убийство. Из-за дочери. Делла подружилась с русалкой, они много времени проводили вместе. В таком месте, как Лекс, дочке преподавателя трудно найти друзей. Кроме русалки, она общалась только с придурком Артом.

- А что сам Саймон? - Фарлаг постарался задать этот вопрос спокойно, но я чувствовала, как он напрягся: рука, которой он держал мою, сжалась сильнее.

Его можно было понять. Всего несколько часов назад он осознал, что бывшая жена никогда его не любила, а только использовала. Сейчас же он мог выяснить, что человек, которого он считал добрым, заботливым и открытым, которого он любил почти как отца, когда-то участвовал в истязании беззащитной девушки. Пусть и не человека.

- Он демонстрировал потрясающую слепоту, - усмехнулась Лессандр. - Даже когда русалка попыталась сбежать, и Аманда за это посадила ее в подвале на цепь, он легко принял объяснения Аманды, что это только русалке во благо. К тому времени даже Делла начала понимать, что ее мать творит нечто страшное, а он только злился, когда ему пытались об этом говорить.

Такое я уже видела. Фарлаг тоже злился первые разы, когда я пыталась в чем-то обвинять Алисию. Теперь я еще больше уверилась в том, что бывшая жена Фарлага связана с Амандой Блэк.

- Как она оказалась беременна? - наконец смогла спросить я. - От кого?

Лессандр снова усмехнулась, с каким-то нездоровым предвкушением во взгляде.

- О, это интересная история. Поначалу ведь Аманда ее никак не ограничивала. Позволяла гулять и вообще вела себя очень снисходительно. Русалка не владела нашей речью, а потому ничего никому не могла рассказать. Она умела только петь, но до чего же прекрасно. Возможно, в одну из таких прогулок она и познакомилась с мужчиной, в доме которого Аманда потом нашла ее в ту ночь, когда русалка пыталась сбежать. Глупое создание... Она не понимала, что из Лекса можно выбраться только через портал. А может быть, она искала помощи у того мужчины. Только вот объяснить ничего не могла, а он сам не понял. Только уложил в свою постель. Видимо, истосковался по женской ласке и не устоял перед соблазном. Его беременная жена еще за месяц до этого была вынуждена вернуться в столицу, поскольку беременность протекала нелегко. Ей требовался постоянный присмотр докторов.

- Кто это был? - спросил Фарлаг, поскольку я молчала.

Теперь Лессандр явно наслаждалась разговором, словно открытие чужих старых грязных секретов доставляло ей удовольствие.

- Сет Прайм, - почти пропела она уже знакомое мне имя.

Мне на плечи словно уронили большой тяжелый камень. Вдруг захотелось остановить мир вокруг себя, повернуть время вспять, оказаться в прошлом и сделать так, чтобы моя нога никогда не ступала на территорию Лекса. Меня снова пробила дрожь, и рука Фарлага, которой он продолжал меня держать, уже не помогала.

Мне хотелось уйти. Немедленно. В груди бушевало пламя, которое грозило на этот раз уничтожить меня, сжечь дотла. В этой маленькой темной комнатке без окон мне не хватало воздуха. Но я не могла пошевелиться: меня словно парализовало, поэтому пришлось слушать дальше.

- Когда оказалось, что русалка беременна, Аманда перестала ее истязать. Понадеялась, что беременность скажется на ней так же, как на человеческих женщинах. Но и тогда русалка не плакала, хотя ее заперли в подвале, а жизнь ее стала куда тоскливее. Она заплакала только в ту ночь, когда ребенок родился. Видимо, после родов в ее организме что-то переключилось. Слезы хлынули ручьем. Только пока она держала младенца на руках, Аманда насобирала целый флакон.

Выражение лица Лессандр снова изменилось: наслаждение исчезло. Мне даже показалось, что у нее самой заслезились глаза.

- А потом Аманда забрала ребенка. Унесла наверх и больше никогда не принесла его русалке. Та рыдала каждый день, а Аманда все собирала и собирала ее слезы. Наконец она получила то, чего так жаждала. Сварила снадобье, и у нее еще остался небольшой запас слез. Через пару недель русалка снова перестала плакать, а младенец не плакал с самого рождения. Орал, но слез не было. Не знаю, чем бы кончилось дело, только Делла не выдержала. Однажды забрала все оставшиеся слезы, ребенка, русалку и попыталась сбежать. В ту ночь порталы были открыты, и Делла это знала. Аманда заметила побег. Она была просто вне себя от ярости и бросилась их догонять. Не знаю, что там произошло, я оставалась в доме, но только Аманда вернула русалку. Я была в ужасе, потому что она притащила ее домой уже мертвой. Она словно обезумела. Заставила меня помогать: нужно было слить кровь, пока та не остыла, и сварить еще снадобья. Кровь, в отличие от слез, хранить нельзя, а Аманде нужно было много снадобья. Она это понимала, ведь принимать его надо раз в неделю. Всегда. Как только перестанешь - процесс старения пойдет снова, еще быстрее, чем обычно. Так она говорила.

- И вы помогли? - наконец подал голос Мор.

- Я боялась, что если откажусь, она убьет и меня, - попыталась оправдаться Лессандр. - А русалке уже все равно было не помочь. Вот только я недооценила Аманду. Благодарности за помощь я не дождалась. Она решила скрыть свое преступление в огне, а я была ненужным свидетелем. В какой-то момент я просто потеряла сознание, уж не знаю, что она со мной сделала. А когда пришла в себя, на мне был ее фокусирующий артефакт, а вокруг меня - огонь. Выбраться я смогла, но огонь оставил на мне свой след. Изуродовал меня на всю жизнь.