Искупление (СИ) - Романова (Казакова) Анастасия Александровна "IzMelery Dreamer"

Но он не ответил. Черт подери, не произнёс ни звука!

— О, боже, — только и смогла выговорить я, осторожно опустившись на колени и прикоснувшись пальцами к почти огненному лбу, — кажется, его лихорадит!..

— В чём дело? — следом подоспел Рик, а за ним и остальные.

Они окружили нас в плотное кольцо и будто лишили воздуха. Мне стало нечем дышать, колкая дрожь пробрала тело до костей, а затем стянула грудную клетку в тугой узел. Что произошло? Почему ещё вчера здоровый мужчина внезапно свалился с настолько высокой температурой?

— Нога, — сдавленно пробормотала я, подняв глаза на обеспокоенного Дэрила. — Мэрл хромал немного, ты не заметил?

Слова как-то сами сорвались с губ, а следом за ними настигли и страшные мысли. Я схватила Мэрла за руку, едва ли не содрогаясь в невиданном ознобе; тело в прямом смысле залихорадило, на лбу выступила испарина, точно как и на мужском лице, в то время как Дэрил задрал штанину почти до колена и явил нам ужасную истину. Небольшая рваная рана располагалась чуть ниже бедра и до сих пор кровоточила, по краям уже и вовсе загноившись.

— Что это? — сдавленно спросила я, испуганно обратившись к Дэрилу. — Укус?

Но он, похоже, лишился дара речи, осел на землю и молча сжал пальцами плотную ткань штанины. А я не знала, что делать и как поступить. Тупо уставилась на Мэрла, заметила, как его потемневшие веки задрожали и медленно приоткрылись. Мужчина пошевелил рукой, а потом прошептал, да так тихо, что я с трудом разобрала слова, в мгновение ока вызвавшие слезы, проступившие на глазах:

— Прости, Белоснежка, но от судьбы не убежишь.

Это был конец, но я не верила своим глазам, и даже когда Мэрл, спустя несколько секунд, потерял сознание, и его подхватили под руки и быстро понесли к дому, не смогла подняться на ноги и ринуться следом. Это был шок, ведь всё случилось так быстро и неожиданно!.. Ничто не предвещало беды, о да, боже, до определённого момента, наглухо выбившего из себя не только тело, но и разум. Как это произошло? При каких обстоятельствах? Накануне вечером!.. Тогда Мэрл столкнулся с мертвецами. Но, черт подери, как он мог позволить этому случиться? Боже, за что?! Почему именно теперь, когда основная опасность миновала?..

Он никому не сказал, не потревожил и брата; промолчал, видимо, рассчитывал умереть где-то вдалеке, подальше от группы, поэтому и уходил ранним утром, но тогда почему вернулся, а не остался где-то вблизи Терминуса? Я сидела и думала, без конца перебирала в голове разнообразные варианты, а потом, вдруг вспомнила Хершела и его чудесное спасение. Он выжил, но лишился ноги. А что, если это поможет? Вдруг у Мэрла ещё остался последний шанс?

Эта мысль дала своеобразный толчок, подстегнула к действиям. Я медленно поднялась на ноги и, с заплаканным лицом, отчаянно стирая слёзы со щёк, поспешила следом за Риком и Дэрилом. Кажется, по пути попыталась заговорить Мишонн, но слов я так и не разобрала, по правде, в голове творилась полная неразбериха, не позволявшая думать ни о чём другом, кроме злосчастного укуса! Наверное, это была последняя капля, предел, который вынести я оказалась не в силах.

========== Глава 22 ==========

В течение двух или трёх часов, точно не помню, — время будто остановилось, — я молча просидела на грязном полу, у пыльного лежака, где и пристроили Мэрла; бок о бок с, казалось, уже совсем поникшим Дэрилом, и Риком, иногда захаживавшим в ветхую постройку. Больше никто не интересовался, им не было дела ни до укуса, ни до нашей скорби, и даже несмотря на то, что Рик вскользь упоминал о волнениях в группе, я не верила ни единому слову. Правда, минут тридцать назад появлялась Кэрол, и то по большей части обеспокоенная состоянием Дэрила. Но я не судила, не осмеливалась винить её за равнодушие. Мэрл никогда не был частью группы, да и не претендовал, отнекивался и усмехался на каждую попытку привить симпатию к нашей небольшой «семье». Он знал и чувствовал, что не уживётся в стае. Одинокий волк, покинутый и затравленный с детства, но никогда не скуливший о своей нелёгкой судьбе. О, боже, Мэрл мог остаться в одиночестве, но я бы ни за что не простила такой вольности!

— Ему не помочь, Шейлин, — тихо напомнил Рик, лишь раздражая не только словами, но и своим присутствием, — ступай, приведи мысли в порядок.

Разумеется, я не винила его во всех бедах и не огрызалась без причины, но с завидным упорством не соглашалась покинуть дом, покосившийся от старости; боялась, что Мэрл умрёт, а ведь это был единственный шанс застать его в сознании и проститься. Навсегда. О, нет, я не готовилась к этому, как ни старалась, но осмелилась смириться, осознать, что всё кончено. Прошло уже слишком много времени, и организм был заражён, ампутация бы ни за что не решила проблему — только смерть, но разве мы могли застрелить ещё живого человека? Нет, ни за что. Я бы никогда не простила ни себя, ни Дэрила, и тем более Рика, осмелься он на подобное безрассудство!..

— Ты слышишь? — чуть громче спросил дядя, распалив в душе ещё пущую тревогу.

— Нет, пожалуйста…

— Мы побудем здесь, — вдруг перебил Дэрил, но я не обернулась, не смогла, и предательские слезы вновь оросили щёки, — подождём, пока всё не закончится.

— Не оставляй её одну, — шёпотом попросил Рик, но я расслышала каждое слово.

Видимо, Дэрил кивнул, ибо ни единого звука не вырвалось в ответ. А потом дверь со скрипом закрылась, и небольшая комната опустилась в тишину.

Мэрл по-прежнему лежал без движения, весь мокрый, он едва дышал, и я слышала тяжёлые и редкие вздохи; без конца смачивала оборванный кусок ткани и прикладывала к огненному лбу, в надежде, что мужчина откроет глаза и снова усмехнётся, пробормочет что-то неуместное, как обычно, будто ничего не изменилось! Но с каждой минутой он только угасал; на лице тем временем проступали красноватые пятна, а на лбу и шее, прямо сквозь чуть загорелую кожу, виднелись набухшие вены. Раньше я не сталкивалась с обращением, но Дэрил говорил, что лихорадка у всех проходит по-разному, кто-то может пролежать и несколько суток, а кому-то достаточно и двух-трёх часов… Я сделала один глубокий вдох и плотно сжала губы, беззвучно шмыгнув носом. Реальность казалась сном, а видения настоящей явью.

— Ты сам сделаешь это? — шёпотом спросила я, заметив, как Дэрил, совсем не находя себе места, принялся расхаживать по дому.

Расслышав вопрос, он остановился у изголовья и скользнул отрешённым взглядом по заточенному ножу, приготовленному на случай внезапного обращения.

— Это не нам решать, — сдавленно, почти холодно, произнёс младший Диксон, а потом вдруг перевёл взгляд на брата. — Он ещё жив.

Я почувствовала, как судорога прошла через всё тело, а следом за ней невольно задрожал подбородок; меня заколотило, очень сильно, не так, как прежде. Носогубный треугольник снова занемел от волнения, впрочем, как и кончики пальцев, поэтому я принялась разминать ладони, опасаясь, как бы ни повторился один страшный приступ, однажды сковавший тело и удерживавший в неподвижном состоянии примерно несколько часов. Это произошло в детстве, наверное, после тех страшных событий, которые и пошатнули мою психику.

— Ты на самом деле здесь, или это всего лишь одно из бесконечных видений? — прерывистый шёпот мгновенно всколыхнул моё сознание и заставил чуть ли не подпрыгнуть на дощатом полу.

Мэрл приоткрыл опухшие, местами потемневшие, веки и громко закашлялся. Сначала я растерялась и молча уставилась на обессиленного мужчину; отняла тряпку от жаркого лба и, поспешно смочив в холодной воде, обтёрла не только лицо, но и шею. Мэрл выглядел ужасно, и в голове не укладывалось, как быстро здоровый человек оказался на волоске от гибели…

— Лежи, — попросила я дрожащим голосом, — здесь мы в безопасности.

— Вот так просто? — Он прижал ладонь к губам, и на пальцах показались редкие капли крови.

Словами не описать все те эмоции, которые волной прокатились по телу и комом встали в горле, позволив горьким слезам заскользить вниз по щекам, явив Мэрлу моё совершенное бессилие.