Я наблюдала за ней, когда она начала убирать остатки еды.
Должно быть она многое повидала за эти годы.
А мне нужно отвлечься.
— Расскажи мне о Винсенте.
Жанна сунула полотенце в свой передник.
— Давай-ка я сначала сварю тебе кофе, — сказала она.
— Если ты собираешься дождаться их возвращения то, тебе понадобятся силы.
— Жанна, это было бы замечательно.
Спасибо.
А ты будешь ждать со мной?
— Нет, дорогая, мне надо идти домой.
Меня ждёт моя семья.
У неё есть семья, подумала я, не понимая, почему это меня удивило.
Она тоже делила своё время между нежитью и живыми.
Я впервые почувствовала некую связь с ней.
Она поставила на стол кофе с кувшином с молоком и селя рядом со мной.
— Итак.
Что же я могу рассказать тебе о Винсенте? — вслух размышляла она.
— Ладно, мне было шестнадцать лет, когда я начала помогать матери в этом доме, за мной были стирка и глажка.
Это было где-то, — она прикинула в уме, — тридцать девять лет назад.
Она откинулась на спинку стула, сощурив глаза, как будто пыталась увидеть то время.
— Винсент был таким же, как сейчас.
Плюс, минус год.
И они все следуют веяниям моды того времени, чтобы не выделяться.
Поэтому, когда я первый раз его увидела, его волосы были чуть длиннее.
О, я подумала, что он был очень красив.
Она наклонилась ко мне с блеском в глазах.
— Всё таким же остался.
Даже несмотря на то, что он всего лишь подросток, а я уже бабушка четырех внуков.
Она откинулась назад, улыбаясь себе.
— неважно, тогда здесь было больше ревенентов.
Они были жили по всему Парижу в домах, которые были в собственности у семьи Жан-Батиста.
Теперь, конечно, поскольку ревенентов осталось здесь в Париже не так много, он сдает в аренду те дома.
Наживает состояние из своего недвижимого имущества.
Она вздохнула и на мгновение замолчала.
— Короче, я знаю Винсента с 1970 года и он всегда был.
.
.
замученного вида мальчик.
Думаю, он уже рассказал тебе про Элен?
Я кивнула и она продолжила.
— Ну, после ее смерти — и, конечно, своей собственной, — он, похоже, эмоционально закрылся.
После того Жан-Батист нашел его, он взял на себя роль солдата.
Согласно тому, что я слышала для Винсента ничего не было слишком опасного.
Он буквально бросался в опасность с головой.
Как будто спасая сотни незнакомцев восполнили бы потерю одного человека, которого он не смог спасти.
И это продолжалось.
Он походил на робота мщения.
На прекрасного, заметь, но всё еще робота.
.
.
Она моргнула и многозначительно уставилась на меня.
— Несколько месяцев назад он пришел домой, а в его глазах была жизнь.
Я не могла даже представить, что же могло с ним случиться.
А с ним случилась ты.
Она наклонилась вперед, и потерев щеку краем руки, улыбнулась.
— Ты красивая девушка.
Ты дала моему Винсенту новую жизнь.
Он может быть силен духом, но у него нежная душа.
И ты тронула его.
Всё время как я его знаю, его мотивами были месть и преданность, может именно поэтому он один из немногих остался в живых.
Но тоеперь у него есть.
.
.
Она остановилась, обдумывая то, что собиралась сказать. — Ты.
Она сострадательно улыбнулась.
Дорогая Кейт, для тебя, эти отношения не будут легкими.
Но наберись настойчивости.
Он того стоит.
Жанна положила фартук на ручку духовки, поцеловала меня и принялась собирать свои вещи.
— Я тебя провожу, — сказала я, осознав, что собираюсь остатся в этом огромном доме, не в одиночестве, а в компании мертвого тела своего 150-летнего парня.
— С тобой всё будет хорошо? — спросила Жанна.
— Да, — солгала я.
— Без проблем.
Мы подошли к гранитному фонтану в центре двора, и сев на его край, я помохала на прощание Жанне выходящей за ворота.
Ворота безшумно закрылись.
Я посмотрела на статую в фонтане: ангела держащего женщину.
В первый раз, я не знала что это был Винсент.
Тогда я еще ничего не слышала о ревенентах — ни от тех, кто подводит к смерти, ни о тех, кто посвящает себя спасению чужих жизней.
Даже тогда, фонтан уже казался мне действительно жутковатым.
Теперь, когда я смотрела на две соединенные фигуры небесной красоты — красивый ангел с его твердым чертами лица, смотревший на женщину, которая качала колыбель, был самой добротой и светом — я не могла не заметить символизма.
Ангел был ревенентом, но он был добрым или злым? А женщина в его объятьях спала или была мертва? Я подошла ближе.
Взгляд ангела казался отчаянным.
Даже одержимым.
И нежным.
Как будто он искал ее чтобы помочь себе, а не наобарот.
И вдруг, имя Винсент завертелось в моей голове: mon ange.
Мой ангел.
Меня передёрнуло, но не от холода.
Жанна сказала что встреча со мной была подстроена Винсентом.
