«Дженкс…»
Мои слезы падали на землю рядом с ним, и я старалась что-нибудь сделать — что угодно — но я была бесполезна. Я была слишком, черт побери, большой.
— Дженкс? — прошептала я, оградив его руками.
Он моргнул, его зеленые глаза смотрели вглубь меня.
— Она не здесь… — произнес он, словно в шоке.
Я была слишком большой. Я не могла обнять его. Я не могла сказать ему, что все нормально, обнимать его, пока он не придет в себя.
— Айви! — закричала я, потом опустилась на локти, пытаясь, оказаться ближе. Лицо Маталины было окрашено полосками крови и серебряной пыльцы, делавшими ее похожей на уставшего ангела.
— Дженкс, мне жаль, — прошептала я, мое горло слишком сильно сжалось, чтобы сказать больше.
«Боже, мне так жаль».
Его глаза были все еще широко распахнуты, и из них все еще лились слезы, превращавшиеся, высыхая, в сверкающие блестки. На его щеке был виден кровавый мазок, в том месте, куда его в последний раз коснулась Маталина.
— Она отправилась охранять заднюю дверь, — сказал он потрясенно. — Фэйри, должно быть, прятались здесь, — продолжил он, и у меня встал комок в горле. — Я должен был спеть ей колыбельную. Она была такой уставшей и хотела, чтобы я ей спел.
Озадаченный, он посмотрел на меня, его крылья не двигались.
— Я один, — сказал он, словно размышляя. — Я обещал навсегда остаться с ней. И вот, я здесь. Один. А она ушла.
— Ты не один. Дженкс, пожалуйста, — выговорила я, не в силах остановить слезы. Где-то я слышала, что пикси умирают от душевной боли, потеряв супруга. — Все будет нормально. У тебя есть Айви и я. Мы здесь. Ты нам нужен. Маталина сказала тебе оставаться с нами.
Стрекот крыльев пикси раздался как раз перед тем, как послышались шаги Айви. Рекс незаметно съежилась. В вихре окровавленного шелка весь клан опустился на землю, пока большой человек продолжал приближаться. Не выдержав этого, кошка убежала прочь. Айви встала над нами, и я увидела, что ее глаза были заполнены слезами. Я ничего не могла сказать, мое сердце ныло от боли.
«Маталина».
— О, Дженкс, — выдохнула Айви, падая на колени. — Мне так жаль.
Он повернулся к своей жене, пытаясь улыбнуться, вытирая ее лицо и поправляя ее волосы.
— Она здесь, но я один, — произнес он, словно пытаясь это осознать. — Я не понимаю.
Раздался постепенно усиливающийся плач, и челюсть Айви сжалась.
— Ты не один, пикси. Не смей уйти куда-нибудь умирать!
С измученным лицом, он безучастно посмотрел на нее.
— Я один, — сказал Дженкс просто.
Встав, он заметил печально стоящего Джакса, придерживающего плачущую на его плече Джи.
— Джакс, сад твой, — произнес он, и молодой пикси вздрогнул. — Береги Рэйчел, если в тебе осталась хоть толика уважения к твоей матери, — закончил он горько.
И под нашими с Айви взглядами Дженкс взял Маталину и ушел в тень, скрывающую вход в тоннель, ведущий к их дому.
Скорбные причитания усилились, превратившись в созвучие без слов, душераздирающее в своей красоте. Пикси объединились, взлетая с посиневшими от горя крыльями, слезы, падающие с них, заставляли их светиться. У всех, кроме Джакса — его ноги были прикованы к земле.
— Нет! Я не хочу сад! — закричал он в небольшое отверстие. — Мне не нужны твои мечты, старик! У меня есть свои!
Я повернулась к Айви, напуганная.
— Что он имел в виду, говоря, что сад Джакса?
Джакс взлетел, и я села на корточки, чтобы видеть его.
— Что я должен найти жену и охранять землю, — сказал он.
Его крылья зажужжали, и он подлетел ко входу в тоннель, не входя туда.
— Я не хочу его! Ты не можешь заставить меня это сделать! — яростно закричал он в темноту. — Этого не должно было произойти!
— Это земля Дженкса, — сказала я в панике. — Он моя поддержка, не ты.
Айви плакала, слезы катились по ее бледному лицу в безмолвном страдании.
— Он ушел в землю вместе с ней, — произнесла она. — Он не выйдет оттуда. Никогда.
Страх заставил меня выпрямиться.
— Что значит, никогда?
— Он убьет себя, чтобы остаться с ней.
— Дженкс! — закричала я в панике, падая, чтобы разместить свое лицо рядом с дырой и впервые видя маленькие черные камни, которые покрывали стены, придерживая землю и заставляя открытый вход выглядеть, как тень.
— Дженкс, ты мне нужен! — закричала я. — Вернись!
Ответа не было, и я повернулась к Джаксу, внутри меня трясло.
— Иди внутрь и приведи его.
Джакс склонил голову, его руки были скрещены на животе.
— Я не могу, — сказал он, отворачиваясь.
«Он не может», — подумала я в замешательстве.
С бешено стучащим сердцем я встала. Утро было таким же красивым, деревья такими же зелеными, и приглушенные звуки города слабо доносились, поскольку люди были на работе. Но теперь все было по-другому. Разбитым. Должен быть способ справиться с этим. Я не приму такого конца. Никоим образом.
Словно во сне, я направилась обратно к церкви, моя обувь стала мокрой из-за вчерашнего дождя.
— Кери? — позвала я, резко остановившись, когда Пирс вышел из-за своего собственного надгробия.
— Дженкс? — спросил он с надеждой в глазах, но его поза была изнуренной.
Мой рот открылся, чтобы сказать ему, и горе ударило меня, выбивая дыхание.
— Маталина, — задыхаясь, произнесла я. Я не могла сказать этих слов. Если бы сказала, я бы снова начала плакать и никогда бы не остановилась. Это было так ужасно.
Пирс взял меня за руку и притянул ближе, утешая, и не важно, насколько я была храброй, но мой следующий вздох вышел рыданием.
— Ее нет, — произнесла я. — Дженкс хочет убить себя, чтобы остаться с ней. Мне нужно стать маленькой.
С мокрыми глазами я посмотрела на него, и Пирс убрал волосы с моих глаз.
— Ты знаешь для этого проклятие? — спросила я.
— Нет, — ответил он мягко; боль в его глазах переплеталась с его потерями в прошлом.
— Все в порядке, — сказала я; голова у меня раскалывалась, и я пыталась остановить слезы. — Кери, скорее всего, знает.
Высвободившись из его объятий, я пошла обратно через кладбище. Мою кожу покалывало, когда я проходила через лей-линию. Я слышала, как Пирс позади меня разговаривал с Айви. Отчаяние заставляло меня идти вперед, и наконец, я достигла ограды, высотой по колено, разделяющей кладбище и сад — мертвых и живых.
Несчастная, я перешагнула через нее, думая, могут ли духи умерших следить за нами, просто перейдя барьер. Мысли о моем отце снова вызвали у меня слезы, и я вытерла свои глаза тыльной стороной руки.
— Кери?
Судя по тому, как она сжимала руки перед животом, было очевидно, что она знает о случившемся. Высоко над садом я слышала детей Дженкса, наполняющих мир своим горем. Слезы блестели в ее глазах, и она протянула руки, чтобы обнять меня, когда я подошла ближе.
— Ты будешь очень по нему скучать, — сказала она, распространяя запах корицы и земли.
Положив руки ей на плечи, я отодвинула эльфийку от себя.
— Мне нужна твоя помощь, — произнесла я, мое сердце разрывалось. — Мне нужно стать маленькой. Я должна спасти Дженкса.
Периферийным зрением я заметила, что Сидерал обернулся, заставив замолчать женщину-фэйри, с которой он разговаривал. Глаза Кери расширились, и, сделав шаг назад, она спросила:
— Зачем?
Отчаяние перешло в чувство разочарования.
— Зачем? Он не выйдет, а я должна ему сказать, что все будет в порядке, — объяснила я. — Уменьши меня так, чтобы я смогла войти в его пень. Сможешь?
Издалека донесся голос Пирса, а это значило, что либо он использовал свою магию, чтобы слышать нас, либо Айви ретранслировала наш разговор.
— И меня тоже сделай маленьким! — прокричал колдун, его голос становился тише по мере того, как он приближался. — Я иду с ней.
Я увидела, как Айви и Пирс перешагнули через ограду.
«Из могилы в сад одним движением».
Потом я повернулась обратно, глаза Кери были глубокого зеленого цвета от слез, но ее лицо было решительным.
