Айвири. Дилогия (СИ) - Серганова Татьяна

‑ Спасибо, но...

‑ Она с радостью позавтракает. Да, Айвири? ‑ снова вмешалась забытая нами Туниса

Я не смогла сдержать полного злости взгляда. Что за чудовищная и невыносимая привычка всюду вмешиваться? Как они терпят такое? Почему позволяют? Неужели её дар настолько важен?

Молчать я не собиралась, мне надо было куда‑то выплеснуть эту боль. Но.

Стоило взглянуть на неё, как все резкие слова застряли в горле.

Она знает! Всё‑всё знает! Мои страхи, мысли, сомнения и переживания. И то, что недоступно никому из нас. Тайны будущего, такого хрупкого и невесомого. Будущего, которого мы так боялись.

На губах улыбка, а от тёмного, почти чёрного взгляда, внутри всё застыло от страха.

«Ты не сможешь уберечь его. есть то, что изменить нельзя.»

Не знаю, как я устояла. Как вообще смогла говорить.

‑ Простите за беспокойство, ‑ медленно отступая назад. ‑ Я. меня не предупредили обо всём. Извините, что помешала вашему завтраку. Приятного аппетита. а я. я пойду.

Мне так хотелось быстрее сбежать из столовой, что я не думала о том, куда идти, где искать свою комнату. Разве это важно, когда от непонятного страха сжимается горло и трудно дышать?

Я развернулась и собралась уходить, но внезапно Итан оказался рядом и осторожно взял меня за руку:

‑ Останься.

Я медленно обернулась, встречаясь взглядом с серебристо‑серыми глазами, в которых мгновенно утонула.

‑ Позавтракай с нами, Айвири.

‑ Моё мнение останется прежним, антур, ‑ внезапно произнесла Туниса, озвучив мой худший кошмар. ‑ Какое бы решение ты не принял, но предначертанного не избежать.

Я тут же дёрнулась и убрала руки за спину, покачав головой.

‑ Нет.

Смысла спрашивать у Тунисы, что же означают эти слова, не было никакого. Чутье подсказывало, что она всё равно не скажет. Но и оставаться в столовой больше не имело смысла. Поэтому я и ушла.

Комнату мне помогла найти одна из служанок. Она же и принесла поднос с едой и сообщила о том, что послушниц разъединили. У оставшихся пяти из нас начала формироваться связь, и они требовали отдельного ухода. Остальных восемь, которые в связки не входили, куда‑то увезли.

‑ Говорят, их собираются отвезти к завесе, ‑ сообщила Тария.

Она месте с Дияной пришли ко мне после завтрака. Странное чувство, совсем недавно нас было шестнадцать, а теперь только три. А совсем скоро мы разойдёмся по связкам, полностью посвятив себя им и оставшись в одиночестве. И сейчас мы неосознанно цеплялись за любую возможность побыть с кем‑то.

‑ Что? ‑ переспросила я.

‑ Ты же знаешь, зачем в Ардан привезли княжичей? Надо восстановить завесу. Их кровь, сила послушниц и антура должны помочь это сделать, ‑ пояснила красавица блондинка.

‑ Тогда и моя сила не помешает, ‑ заметила я. ‑ Сила хранительницы должна еще больше укрепить завесу.

‑ Тебе стоит предложить свою помощь, ‑ заметила Тария.

‑ Попробую.

Итан Ларкас

‑ Ты не имеешь права вмешиваться! ‑ рыкнул молодой мужчина и стукнул кулаком по столу.

Завтрак, протекавший в полной тишине, уже закончился и Нарисса увела мальчиков и можно было не сдерживаться. Туниса тоже исчезла, словно её и не было. Итан не успел отследить, в какой именно момент это произошло и даже не пытался. Ведьма всегда делала то, что хотела, ходила, где нравилось и говорила, что думала. Они все привыкли к её неожиданным появлениям и странным исчезновениям.

Мужчина почти забыл ту другую Тунису, которой она была двенадцать лет назад. До того, как дар сломал её и превратил в то, что получилось. Забыл ту яркую, смешливую и красивую девушку, один взгляд на которую пробуждал древние, как мир инстинкты. Они были немного в неё влюблены: Итан, Феб и даже Блейн. Каждый из них с юношеской порывистостью пытался ухаживать и оказывать знаки внимания, мечтая стать тем самым, кому удастся растопить сердце подруги. Джиллия, которая была на несколько лет их младше, всегда злилась и страшно ревновала, мечтая занять место Тунисы, что в конечном итоге и произошло.

Итан хорошо помнил, как первый раз увидел её после передачи дара. Увидел и ужаснулся, потому что от той весёлой девочки не осталось следа. Перед ним была сама Жизнь, в глубине глаз которой он увидел... свою судьбу. Помнил, как она друг рассмеялась и низким грудным голосом заявила, что его смерть еще далека и бояться нечего.

‑ Итан, ‑ укоризненно произнесла лэра Олика и покачала головой, которой выпад сына совершенно не понравился.

Ольяна молчала, переводя взгляд с одного на другого и растеряно кусаю нижнюю губу.

‑ Ошибаешься, Итан, я имею право вмешиваться, ‑ возразил отец, откинувшись на спинку высокого кресла. ‑ Я антур Ардана и в моей власти каждый житель нашей страны.

‑ Айвири не является подданной Ардана.

‑ Она будет находиться у нас больше года. Лаари сама передала её в наши руки.

‑ Лаари отправила её в мою связку! Мою! ‑ рыкнул мужчина и не в силах больше сдерживаться вскочил и отошел к окну.

Слишком яркими были эмоции, которые бурлили и горели у него внутри. Болезненные, острые, они кололи иголками сердце, затмевая рассудок. А ведь он считался одним из самых уравновешенных ликанов.

Но одна только мысль, что Айвири, его Айвири, может уйти, и та нить, что связывала их судьбы, разорвётся, сводила мужчину с ума.

Маленькая, хрупкая и такая сильная. С глазами цвета анделин, в которых хотелось забыться и утонуть. Она ведь почти не улыбалась, а если улыбка и касалась её губ, то мимоходом и долго не задерживалась. Слышал ли он когда‑нибудь её смех? Итан не мог вспомнить, как ни старался. А это вдруг так захотелось. услышать, как Айвири смеётся, по‑настоящему, искренне, и её глаза горят от веселья.

‑ Я же говорил, ‑ тут же поддел его Конрад. ‑ Он не может держать себя в руках.

Итан с хрустом сжал кулаки, но поворачиваться не стал. Боялся, что не выдержит насмешливого взгляда старшего брата и сорвётся.

‑ Если бы я не мог держать себя в руках, ‑ сухо отозвался молодой ликан, пытаясь сосредоточиться на том, что происходило за окном. Но перед глазами была лишь пелена. Белая и мутная. ‑ То давно бы вызвал тебя на бой. Может, моя связка и ослабла, но не я. И дать отпор тебе еще могу.

‑ Что еще больше подтверждает мои опасения, ‑ отозвался старший брат. ‑ Она сводит его с ума. Надо это прекратить, пока не стало слишком поздно.

‑ Ты так хочешь выставить меня сумасшедшим. Неужели готов на любую подлость, лишь бы получить послушницу в свою связку?

‑ Выбирай выражения, сын, ‑ вмешался антур. ‑ Конрад желает тебе добра, как и все мы. Твою привязанность невозможно не заметить. Ты почуял в девчонке пару и вместо того, чтобы принять меры, позволил этому чувству взять верх и затуманить твой разум.

‑ Этого не будет, ‑ отрывисто произнёс Итан. ‑ Я помню свой долг.

‑ Это уже происходит.

‑ Послушай отца, сынок, ‑ снова попыталась вмешаться лэра Олика.

Может, именно её присутствие сдерживало его сейчас от резких слов и ругани. Всё‑таки мать Итан любил, уважал и не хотел причинять боль. Поэтому и терпел, пытаясь подобрать слова и не сорваться.

‑ Я не Ярил! ‑ резко поворачиваясь заявил мужчина. ‑ И никогда им не стану!

‑ Но вы похожи. Ты и Айвири, ‑ возразил отец, поднимаясь и не сводя с младшего сына потемневшего взгляда. ‑ Ярил и Кандира. История повторяется. Мы знали, что рано или поздно это произойдет. Только не думали, что им окажешься ты. Вы либо уничтожите наш мир, либо возродите.

‑ Хороший способ возрождения вы выбрали, пытаясь забрать её из моей связки.

‑ Мы пытаемся помочь, ‑ заметила матушка. ‑ Итан, ты еще не осознаешь, насколько сильно влечение пары. Это ведь только начало, дальше будет хуже. Когда сопротивляться нет сил... Сможешь ли сдержаться, день за днём находясь рядом с ней? Связь между вами будет крепнуть каждый прожитый миг. Не только в связке, но и как пары. И рано или поздно это влечение достигнет апогея.

Итан сглотнул.

Айвири... Он никому не рассказывал о снах, которые вот уже несколько ночей не давали ему покоя. О синеглазой девушке в своих объятьях. О податливом теле с чувствительной молочной кожей под ним. О бессвязном шёпоте и стонах, который сейчас громом звучал в голове. Снах, после которых он долго не мог отдышаться.