Академия нежити. Кафедра неприятных последствий (СИ) - Зингер Татьяна

Впрочем, ни Игнат, ни Антон не выглядели безжалостными палачами. Вполне возможно, что вся их история — красивая выдумка. Ну, есть у них в закромах дохлый маг, ну, хотят они его оживить ради какого-то своего умысла. Но всё остальное, включая участие моего декана, — полная чушь. Навели тумана, чтобы я почувствовала свою значимость и поддалась на их уговоры. Ага, но я ж не последняя дура. Вижу, как нелепо получается: великого колдуна должна воскрешать какая-то Ника Миронова.

Мы с Ритой уверились в мысли, что за словами Игната нет никакой силы. Сказать можно что угодно. Кто докажет-то, что так оно и есть? Пока мне не позвонит лично декан и не попросит возродить кого-нибудь за пятерку по экзамену — никаких воскрешений.

С этой мыслью я и завалилась обратно в кровать. На сей раз под бдительным контролем Риты.

Глава 5

Звуки, которые доносились из-за стены, было невозможно описать словами. Дьявольские крики на грани разумного и долбежка-долбежка-долбежка. Словно перфоратором по бетону. Я перевернулась на левый бок и накрыла голову подушкой, но басы ворвались сквозь пуховой заслон. Пришлось разлепить веки. Рита, осоловевшая и взъерошенная, тоже проснулась — небывалое событие! — и сейчас награждала самыми замысловатыми эпитетами нашу единственную и неповторимую соседку, а заодно её музыкальные вкусы.

— Юнона приносит кого-то в жертву? — предположила Рита.

— Надеюсь, приносят её…

Мы, не сговариваясь, встали с кроватей и двинули в гости к Юноне, которая вовсю кашеварила в переносном котелке что-то неаппетитное, со сладковатым душком. По-моему, на поверхность всплыла и тотчас пошла ко дну жабья лапа.

— О, девочки, вы встали? — обрадовалась банши, не отвлекаясь от кипящего варева.

— Да с тобой любой мертвец встанет, — голосом того самого мертвеца произнесла я.

— Вам не нравится грайндкор? — понимающе заключила Юнона и убавила на ноутбуке громкость. — Сорри. Я привыкла быть одна, совсем забыла про вас. Не обижайтесь, ок? Мое предложение куда-нибудь сходить в силе? — добавила она елейным голоском. — А то завтра пары, надо развеяться перед многочасовыми муками.

Я хотела послать куда подальше и её, и совместные походы, но Рита, на удивление, согласилась.

— Конечно, в силе! Где у вас тут вкусно и недорого кормят? В столовой мне расхваливали только овсянку, но, судя по тому, какого синего оттенка она была, предлагают её не первую неделю.

Юнона пообещала показать нам самые злачные места, и мы отправились собираться.

— На кой нам дружить? — в коридоре буркнула я.

— Лучше с ней, чем совсем одни, — философски изрекла Рита.

Спустя полчаса мы втроем вышли за пределы академии и очутились на окраине города. Здесь было… холодно. Деревья, скованные ледяной коркой, казалось, могли рассыпаться от порыва ветра. Замерзшее озеро безмолвствовало. Густой туман покрывал землю молочным плащом. Небо, синее-синее, будто щедро залитое краской, и то было холодным донельзя.

Редкие люди — и нелюди, — утепленные по самые уши, передвигались исключительно быстрым шагом. Видимо, слухи о том, что нежить не реагирует на температуру, были преувеличены.

Рита потерла варежку о варежку и произнесла, выбивая зубами чечетку:

— Холодина. Как тут живут?!

— Да ладно вам! — Юнона выпустила облачко пара. — Всего минус пятнадцать, безветренно — не погода, а сказка! Это вы еще зиму нашенскую не видели. Бывает и минус сорок.

Судя по всему, у Риты, приехавшей из плюсовой Москвы, само словосочетание «минус сорок» вызывало трепетный ужас.

— Как я буду писать дипломную работу о лечебных растениях, если они от мороза загнулись? Не, ну так и напишу: «Всё тлен», — всхлипнула она, а Юнона расхохоталась.

Впрочем, Рита быстро оттаяла. Мы прогулялись по белоснежному городу, заглянули в бистро, оформленное в стиле древней Руси, где кормили недурными щами с квашеной капустой, винегретом и почему-то пончиками. После чашки капучино с ликером — очень по-древнерусски — Рита начала довольно улыбаться, а когда увидела за соседним столиком приятных молодых людей, и вовсе просияла.

— Пробьемся, — подытожила она. — Здешние парни ещё не знакомы с коренными москвичками.

К полудню мы обошли все торговые центы и накупили зимних вещей, чтобы обмен опытом с АНиПС не обернулся переохлаждением и больничной койкой. Юнона как-то поразительно легко провела нас по распродажам, словно была завсегдатаем магазинов. Её траурный черный стиль не казался модным — но в тенденциях она разбиралась, чем сразу полюбилась Рите. Банши говорила мало, больше слушала, но нас это устраивало. Всё равно переговорить Риту невозможно: та выдавала сто слов в минуту и замолкала только для того, чтобы набрать в легкие воздуха для новой пулеметной очереди.

За это, в принципе, я её и любила.

А когда свечерело, мы оказались в шумном баре с глупым названием «Жить и нежить», где собралась вся молодежь этого захудалого городишка. За барной стойкой выпивала компания парней, и, пока один пытался залпом осушить горящий коктейль, остальные подначивали его и громко ржали. Музыка драла барабанные перепонки. Здесь было громко, грязно и очень по-студенчески.

— Это по-нашему. — Рита плюхнулась за столик у не мытого годами окна. — О, смотри, какая у них алкогольная карта! На трех листах!

— Ты сопьешься, — предостерегла я её.

— Никсен, не зуди. Дай отпраздновать прибытие в столь чудные края чем-нибудь вкусным. Девушка, эй, примите заказ! — Рита замахала руками, и официантка лениво подплыла к столику, вытянула из-под пояса блокнот и ручку. — Нам три Б-52 и каких-нибудь лонгов поядренее!

Юнона не стала спорить с лихой травницей, а я добавила к заказу гренки и «Цезарь», чтобы не улететь после первой рюмки. После первой не улетела, но спустя полчаса мы были веселы беззаботны и готовы на любые подвиги.

— Современный мир слишком жесток к тем, кто не плывет по течению, — вещала Юнона трагичным голосом. — Возьмем, к примеру, меня. Вы судите мой внешний вид, да? Считаете меня замкнутым чучелом? Но я ведь совсем другая! — Кулачок ткнулся в грудь. — Я гораздо интереснее и светлее, клянусь.

Ага, сама светлость, разве что вопит так, что кровь из ушей течет. Впрочем, я промычала что-то одобрительное, а Рита и вовсе не внимала печальному монологу. Её сканирующий взгляд уже зацепился за кого-то, сидящего в дальнем углу полутемного зала.

— Скоро вернусь, — хихикнула подруга и, виляя бедрами, пошла по узкому проходу меж столов.

Всё, следующий час её можно не ждать.

— А вы ничего так, девочки, — подмигнула мне Юнона. — Я думала, очередное мясо, ан нет, настоящие чародейки. Вы не представляете, как мне одиноко, все соседки — тухлый сорт. Но вы — супер! Слышишь, Ника? Вы — лучшие!

Видимо, в её глазах двоилось, но «мы» благодарно кивнули и вернулись к ковырянию пожухлого салата.

— А вот и я! — Рита внезапно выросла перед нами. — Прикиньте, как мне повезло! Наткнулась на студентов нашего вуза. Знакомьтесь, Антоша и…

Второго можно было не представлять. Справа от моей деятельной подруги скалился в плотоядной улыбке Игнат. Он стоял, скрестив на груди руки, в неизменной клетчатой рубашке. Я мигом протрезвела и гордо вздернула подбородок. Ну его к лешему, а то и подальше. Мысленно нарисовала стрелку, указывающую, куда конкретно Игнату стоит отправиться. Путь был извилистый, но короткий.

— У нас нет свободных мест, — ответила грубо.

— Сейчас будут, — улыбнулся Антон и побежал к соседнему столику отбирать стулья.

Рита мечтательно ахнула, глянув на него, и опустилась на диванчик, а Игнат не сдвинулся с места. Так и изучал меня голодным взглядом, от которого по спине неслись искровые разряды. Когда Антон притащил два стула, его товарищ поставил один рядом со мной и сел плечо к плечу. Я различала аромат туалетной воды Игната, чуть горькой, можжевельниковой.

Антон оказался рядом с Ритой и подозвал официантку, диктуя новый заказ.