Гарри Поттер для взрослых или КАК ОНО БЫЛО (СИ) - Уревич Татьяна

— Были кое-какие мысли… Но это не слишком порядочно: возводить напраслину, не зная точно… — он запнулся.

— „Очень просто манипулировать порядочными людьми“, — сказал незадолго до разоблачения Барти Крауч — младший, — припомнил Гарри.

 — Так вы уже что-то слышали, не так ли? — оживился Флитвик. — Тогда слушайте. Мы с семьёй жили достаточно уединённо. Гости бывали редко. Дом у нас достаточно своеобразный: низкие потолки, мебель небольших габаритов… А тут, знаете ли, зашёл как-то Крауч-старший с сыном. По делу. Сынок его — ещё ученик Хогвартса, но уже тогда порядком долговязый… Ну, вот он и смотрел на наше убранство с таким презрительным превосходством (свысока), что матушка моя не выдержала и решила поставить наглеца на место. Говорит: в наших жилах, дескать, течёт благородная кровь самой Кандиды Когтевран; а доказательство тому — антикварная брошь. И, чтобы не быть голословной, брошь ему и показала…. Ну, а после этого инцидента брошку уже никто не видел.

Флитвик закончил повествование и горестно вздохнул.

— А других вещей, принадлежащих Когтевран, Вы не знаете?

— Нет, не знаю. Вряд ли они существуют. Говорят, Кандида всё своё состояние вложила в Хогвартс.

— Как выглядела брошь? Вы можете описать?

— Да. Платиновая. Клюв, когти и глаза орла из бриллиантов. Перья выполнены в такой манере, что казались живыми. И ещё… пожалуй, самое главное. Настоящий когтевранский орёл способен увеличиваться до размеров настоящего. Застёжка его (это ведь брошь) пристегнётся только к одежде того, кто обладает качествами подлинного когтевранца.

— А кто не обладает? — спросил, краснея, Рон.

— Ну-у, — улыбнулся Флитвик. — Тому придётся несладко.

— Профессор! Вы уже посмотрели „Орлиный глаз“? — в класс вошла профессор Стебль. Она осеклась, увидев неразлучную троицу. — Извините, я только хотела пригласить Вас к чаю, дорогой профессор.

Она торопливо подобрала свои юбки и ретировалась.

— Что это, „Орлиный глаз“? — атаковал Флитвика новым вопросом Рон.

Но тот поднял обе руки вверх.

— Всё, всё, всё! Что знал, юные друзья мои, то рассказал. А теперь, прошу… — и он распахнул перед ними дверь.

Ничего не оставалось, как выйти.

Стоя в коридоре, ребята обсуждали услышанное.

— Кто бы мог подумать, что Флитвик приходится родственником самой Когтевран! — всплеснула руками Гермиона.

— В таком случае, МакГонагалл, может, родственница Гриффиндора? — высказал предположение Рон.

— Ну да. Стебль — прапраправнучка Пуффендуй. А Снегг — внучатый племянник Слизерина, — усмехнулся Гарри.

— Ага! — решил развить тему Рон. — В таком случае приверженность Снегга тёмным искусствам вполне объяснима. Ведь тогда выходит, что он в родстве с Лордом В-в-вы понимаете, о ком я!

— Не смешно! — пресекла их трёп Гермиона. — Мне лично было стыдно обманывать наивного Флитвика!

— Знаешь, Герми, и ложь бывает святою, как правда! — заржал Рон.

— Оказывается, малыш–Флитвик расстраивается из-за своего роста — так же, как и Хагрид, — продолжала мучиться угрызениями совести Гермиона.

Так они болтали, пока не отошли на приличное расстояние от кабинета профессора заклинаний. Тут Гарри решил посвятить друзей в свои планы.

— У меня есть кое-какие намётки относительно того, как начать действовать… Я ещё раз хочу спросить: вы со мной?

Рон в знак согласия стукнул Гарри по плечу. Гермиона кивнула.

— Нам нужно выяснить, кто эти белоглазые волшебники, — заговорил Гарри.

— Почему ты решил, что это волшебники? Может, просто слепцы? — возразил Рон.

— Слепцы, которые любуются зимним пейзажем. При чём их там целая деревня, — не согласился Гарри. — Выяснить, кто они такие, поможет нам Слизнорт.

— Нет, только не это, — простонала Гермиона.

— И сделаем мы вот что, — проигнорировал Гарри возглас Гермионы.

Он предложил зайти в гости к Слизнорту. Принести какую-нибудь диковинку, угостить старика последними сплетнями и перевести стрелки на последние известия о Том-кого-все-и-так-знают. В качестве „диковинки“ Гермиона предложила натащить магловских сладостей: нугу, шербет, козинаки, халву и т.п. (всем известно, какой Слизнорт сладкоежка!). Для „сплетен“ как нельзя лучше подходит предательство гоблинов. Ну, и здесь появится возможность поговорить о возможных союзниках Волан-де-Морта. Там, глядишь, разговор и перекинется на тех, кого показала волшебная тарелочка. Сказать, что Гораций Слизнорт рад был их увидеть — значит, не сказать ничего. И если год назад его едва удалось уговорить приехать в Хогвартс, то сейчас он не мыслил себя вне той гущи событий, которыми всегда кишела школа. Если „диковинки“, принесённые ребятами, и и выглядели довольно блекло в сравнении с яствами, выставленные самим Горацием, то профессор был достаточно воспитан, чтобы не высказать этого вслух. В любом случае, Слизнорт был тронут вниманием своих воспитанников. Тема „сплетен“ казалась неисчерпаемой… Когда же Гермиона робко заикнулась о тех волшебниках, которые могли бы примкнуть к армии Волан-де-Морта, к их большому удивлению, Слизнорт сам рассказал ребятам (не преминув упомянуть, что это ба-а-льшая тайна!) о переговорах с русскими чародеями, которых именуют в народе „чутью белоглазой“.

— Почему их так называют? — простодушно спросил Рон.

— Видишь ли, Рейнальдо (Гермиона захихикала)… из-за их глаз. Они у них действительно белые. Сами волшебники небольшого роста — примерно с нашего профессора заклинаний. Живут в тайге. Где находится их поселение, никто не знает.

— Что такое „тайга“? — спросил Гарри.

— Это дремучий лес за Уральскими горами… Самое поразительное, что ВСЕ они провидцы. „Чуть“, в переводе с русского, означает „чутьё“. Очень они маглов не любят. И презирают всех тех, кто вступает с ними в контакт. „Чуть“ очень сильна в магии. Им не требуется даже волшебная палочка для осуществления заклятий. Сила их мысли убийственна. Видят они, по слухам, человека насквозь. А слышат за многие мили. Живут обособленно от местного волшебного сообщества. Но, что касается русского сообщества как такового… Руфус Скримджер, кстати, готовит визит в Россию… Вы что-нибудь об этом слышали?

— Нет, — смущённо ответили они.

— Ну, конечно! Это — тс-с! — ещё одна тайна! — и Гораций раздулся от важности.

Вскоре они стали прощаться. Слизнорт проводил ребят до входа в Гриффиндорскую башню и пошёл обратно.

— Ещё одно небольшое дельце — и можем отправляться в дорогу! — заговорчески подмигнул друзьям Гарри.

— Что за „дельце“? „В дорогу“ — куда? — вразнобой закричали Рон и Гермиона.

— Должен же я узнать, что поделывают Малфой со своим любимым учителем или нет, как по-вашему?

— Если ты о Визжащей Хижине, то я против этой затеи, — сразу отрезала Гермиона.

— Рон, собирайся! Идём вдвоём — без Гермионы.

— Нет! Никуда я Рона с тобой не отпущу!.. То есть без меня он с тобой не пойдёт, — поправилась она.

— Ревнуешь? — подколол её Гарри.

— Ещё чего! — вспыхнула она.

В итоге они зашагали к Гремучей иве втроём.

Как сторукий неприступный великан, возвышалась ива перед входом на территорию школы. Но они знали её секрет. И то ли руки у них стали длиннее, то ли ребята просто знали, куда ткнуть веткой, чтобы дерево замерло, но попали они в лаз, ведущий в „дом без окон — без дверей“, достаточно легко.

— Здесь всё так же, — с благоговением прошептал Рон.

— Всё — да не всё, — Гарри указал на стол, где по-прежнему стояла тарелочка с золотым яблочком.

Он дотронулся до яблока, и оно заговорило:

Я не яблоко простое — Сочное да наливное — Моё предназначение иное: Вам действие любое Покажет яблоко златое! Лишь прикоснись ко мне, — Тогда В любое место по желанью Отправлюсь я, отправлюсь я…

— Покажи нам, пожалуйста, чем сейчас занят мистер Драко Малфой, — попросил Гарри.

Яблочко закружилось волчком и остановилось. Из самого центра тарелки возникла картинка, которая постепенно заполнила всё её дно: на фоне ослепительно голубого неба стоял монумент исполинской женщины с факелом. У подножия — крохотный, размером с муравья, человечек. Если присмотреться, можно вполне узнать (по спесивому выражению остренького личика) Малфоя — младшего. По мере того, как вся их троица вдоволь насмотрелась на своего сокурсника, изображение стало меркнуть.