Черная невеста (СИ) - Кариди Екатерина

В первый миг я онемела и невольно оглянулась по сторонам. К кому это он? Люди Айдэра сумрачно молчали. Положение спасла моя камеристка. Она закрыла меня собой и залопотала, часто кланяясь и приседая:

— Милорд Гленерван, миледи Венда, как мы рады вас видеть!

— Отойди Брин, я собираюсь поговорить со своей дочерью! — низко рыкнул он.

Голос такой, аж мурашки по коже. А до меня наконец дошло, кого этот сердитый дядька напоминает. Меня, то есть, Иделию в зеркале. И дама. Те же большие серые глаза и печать стервозности на лице. Значит, это мои драгоценные родственнички явились. Не запылились…

Дама в черном смерила меня убийственным взглядом, а увидев черные метки на моих запястьях аж перекосилась. Зашипела:

— Как ты могла допустить, чтобы с тобой случилось ЭТО?! Я же дала тебе верное средство! Надо было только все сделать правильно!

— Миледи Венда… — снова залопотала камеристка.

— Отойди, пока я тебя не пришибла.

Взгляд леди сделался страшен, камеристка испуганно пискнула и спряталась за мою спину. И тут заговорил мужчина:

— Как ты могла стать женой этого проклятого?! Ты, которой было предсказано стать королевой?! — выкрикнул он и добавил, как отрезал: — Отныне ты не дочь нам.

С кончиков его пальцев сорвалось и молнией полетело куда-то мне в грудь белое сияние. Но не ударило, а рассыпалось, словно о незримый щит.

— Проклинаю тебя! — зло выплюнул мужчина.

Оба «моих» родителя развернулись и обратно ушли в портал.

Секунды звенела оглушительная тишина. Я так и осталась стоять. Шокированная и подавленная. А в ушах звучали слова того человека, что был отцом Иделии.

Предсказано стать королевой…

Невольно всплыла в памяти фраза, брошенная матерью «прекрасного принца».

Черная невеста никогда не станет королевой…

Во что я, спрашивается, вляпалась?

В мои размышления вторгся сухой голос дворецкого:

— Леди Вейлинмарт, позвольте проводить вас. Ваши покои готовы. Горячая ванна и подогретое вино помогут справиться с усталостью. Прошу вас.

А ведь вот это вот сухое, неприязненное отношение со стороны прислуги Айдэра, подумалось мне вдруг, было самым человечным, что я встретила сегодня.

— Спасибо, — пробормотала и пошла за ним следом.

И не заметила, что записка, которую мне сунула камеристка, выпала и так и осталась лежать на полу в холле.

Устав от бесконечных потрясений, с трудом дотащившись до своих комнат. Отмокала в ванне, а камеристка Брин все суетилась вокруг меня, бормоча и тысячу раз повторяя, что батюшка одумается и простит меня, что моей вины не было.

Я не слушала. Просто лежала в горячей воде, закрыв глаза. Пыталась мыслить, но от усталости мысли ползали в голове, как сонные мухи.

Ясно одно, Иделия оказалась в центре совсем не детских интриг, а разгребать все это придется мне. На что, следуя старой, доброй житейской мудрости, собралась уже сказать себе:

— Я подумаю об этом завтра.

Как Брин вдруг резко прекратила свои причитания и спросила встревоженным шопотом:

— Леди… А записка милорда Аллена? Вы на нее ответили? Он же будет ждать…

— Записка? — пробормотала я, сосредотачиваясь. — Не помню. Наверное, я ее положила куда-то. Или обронила…

— А… — Брин так и застыла с открытым ртом.

Потом всплеснула руками и зашептала:

— Ну как же вы, миледи?! Ее надо срочно найти! Милард Аллен… он же ждет…

Хоть мое тело и странно реагировало на этого солнечного красавца, но интуитивное ощущение подвоха и какой-то неправильности начисто отвращали. И потом, я только что вышла замуж за другого мужчину. Он был добр со мной. Он спас мне жизнь, в конце концов! Не могу же я вот так нагло предать его.

— Я никуда не пойду и на записку не стану отвечать, — проговорила твердо.

Брин опять разинула рот и умолкла на какое-то время, потом зашептала:

— Но как же вы… он… вы же использовали зелье!?

— Какое зелье? — вытаращилась я.

— То, что дала ваша матушка… — на грани слышимости прошептала камеристка. — Вы разве не помните?

Так. А вот отсюда бы поподробнее!

Однако надо как-то прояснить ситуацию. У служанки и без того глаза квадратные, а она у меня пока что единственный источник информации.

— Брин… э… видишь ли, — начала я. — После того ритуала… Ну, там, в…

— В храме?

— Да, в храме. Так вот, я почти ничего не помню.

— Ох, леди! — схватилась за щеки девица. — Темный ритуал… Я понимаю!

— А потому ты должна будешь мне помочь, — понизив голос, произнесла я. — Но сначала постарайся найти записку. Нехорошо, если она попадет в чужие руки.

Девушка только моих слов ждала, тут же кинулась искать везде, где можно и нельзя. Вернулась расстроенная, покачала головой и скривилась в досадливой гримаске:

— Нигде нет, миледи.

От неприятного чувства у меня засосало под ложечкой.

Кто мог его взять этот злосчастный клочок бумаги? Что мог подумать? Что там было написано?

— Ты не знаешь, мой… лорд Айдэр вернулся? — спросила я с нехорошим подозрением.

— Не знаю, леди. Вы же сами видели, лорд Вейлинмарт перемещается без порталов. Это наследственное свойство магии рода Нейлодхэм. Досталось лорду Айдэру от отца, нашего покойного короля Ансгара. Знак того, что он уже вошел в полную силу. А от матери, темной ведьмы — черная магия и власть творить ритуалы смерти. Собственно, из-за этого он и… — Брин замялась, теребя пальцами ткань юбки.

— Спасибо, — выдохнула я.

Информация была очень полезной, но у меня вскипели мозги. Не хотелось думать, обо всем том, во что я влипла по вине Иделии. И о том, что может подумать Айдэр, если записка попадет к нему. Ничего не хотелось. Спать. Только спать!

Завтра все. Завтра буду думать и разбираться

Отослала камеристку, улеглась постель и закрыла глаза..

И все же, уплывая в сон, подумала, ладно я тут хоть среди людей оказалась, а как же там Иделия? Одна в снегу. Замерзнет же…

Сама не заметила, как уснула. А во сне я снова была у той загородной заправки, где так удачно попила кофе. И снова шел сказочно красивый снег.

Но только видела я это все как будто сбоку и одновременно сверху. Не успела подивиться, каким другим все кажется сверху, как внимание заострилось, будто экранная лупа приблизила изображение. Вот девушка вышла из дверей кафетерия, встала, глядя перед собой, в руке бумажный стакан, от дыхания идет пар.

Черт… а такое знакомое пальто, и шапка…

Это же я! Я даже заорала во сне.

Но девушка меня не слышала. Она постояла еще немного, а потом утопала по тропинке в сторону придорожных деревьев. Ее фигурка сразу ушла в глухую тень. Прожектор освещал заправку так, что чуть ступила в сторону, и вот ее уже почти не видно, только темное пятнышко на фоне снежного ночного леса. Пройдя метров пятьдесят, девушка остановилась и замерла на месте.

Ну вот, подумала я, сейчас ее, то есть меня, засосоет в эту темноту и все!

И… Да. Девушка, которая я, странно взмахнула руками, выронив стаканчик, и упала. А мне аж дурно стало. Что ж мое тело там так и замерзнет, что ли…?

Но внимание заострилось снова, возвращаясь во времени назад и показывая мне мужчину около большого белого внедорожника там, на заправке. Мужчина смотрел уходящей девушке вслед. Он косился в сторону кафетерия, даже сделал несколько шагов, а потом вдруг развернулся и быстро пошел по той тропинке в темноту.

Картинка будто смазалась.

А следующая была уже как тот мужик в своем большущем белом джипе подвозил девушку, которая я, к приемному покою больницы. Как нес на руках. И я подумала, что не перевелись-таки на свете принцы на белых конях, пусть даже и железных.

Что было дальше я уже разглядела, все расплылось и потухло.

Сон сменился.

В нем уже не было картин, только ощущения. Как тогда в темноте. И будто чье-то присутствие.

Долго. Томительно долго ничего не происходит. Страшно.