Моя прекрасная целительница (СИ) - Палей Натали

Лорд Дарлин сообщил Тине, что отпустил сиделку, так как чувствует себя уже намного лучше, и постоянный присмотр ему уже не нужен, и что в данный момент он ходит по комнате и почти не держится за стеночку, как обычно.

Тина в ответ легко рассмеялась и позволила себе чуть-чуть подразнить своего любимого лорда.

— Давайте-ка без «почти», милорд. Будьте смелее! Отпускайте вашу опору и топайте смело!

— Топайте? — рассмеялся Дарлин, а от его весёлого смеха у Тины стало теплее на сердце.

— Топайте, сэр, — невозмутимо повторила целительница. — Вот когда вы снова начнёте нормально ходить, я буду говорить вам «идите». А пока вы как медвежонок, который довольно неуклюже топает.

— Тогда уж медведь, Тинария. Какой я вам медвежонок? — притворно возмутился Эдвард. — Я же взрослый мужчина, а не младенец.

— Пока вы топаете, как младенец, сэр. Ведь вы держитесь за стенку.

Так они и перешучивались некоторое время, а потом Эдвард оступился и упал, вовремя сгруппировавшись и ничего себе не сломав. Он не вскрикнул, даже не выругался, чтобы не испугать Тинарию, лишь крепче сжал челюсти, сдерживая болезненный стон, но та, вдруг остро почувствовав его непростое состояние, на миг словно окаменела, а через секунду уже  переместилась к нему порталом...

Глава 62

После перемещения Тинария осмотрела Эдварда и убедилась, что с ним всё в порядке. Поймала счастливый взгляд и широкую улыбку мужчины.

— Чему вы так радуетесь, сэр? — достаточно строго поинтересовалась девушка, выходя из своего привычного уже транса и заканчивая осмотр внимательным взглядом. — Что ничего не сломали себе?

— Тому, что вижу вас, Тинария, — честно ответил Эдвард. — Если бы знал, что вы так сильно испугаетесь за меня и даже сможете переместиться порталом, уже давно бы постарался упасть. И не один раз.

— Слава Пресветлой, что вы не додумались до этой глупости! — фыркнула Тина, покачав головой.

— Наоборот, глупо, что я не додумался, — усмехнулся лорд, прищурив свои невозможные глаза, лёгким движением убрав локон с лица девушки, коснувшись кончиками пальцев нежной кожи щеки.

Тина стояла на коленях рядом с распластанным на полу Эдвардом, наклонившись к нему, и вдруг осознала, что их лица находятся слишком близко, она касается коленями мужчину, а он — её лица, не думая убирать от него руку.

На миг девушка замерла, ведь до этого она не осознавала их близости, слишком занятая осмотром. Теперь же краска бросилась в лицо, настолько она смутилась. А ещё осознала, как безумно её тянет к лорду — хочется самой тоже положить ладошку на его щеку, а ещё… поцеловать его. Ее взгляд невольно задержался на губах лорда.

— Давайте вставать, — Тина отпрянула от мужчины, словно его прикосновение обожгло её, с трудом поднялась на слабые в коленках ноги и протянула руку.

Эдвард протянул в ответ свою. Но помочь ему подняться у Тины не получилось, — мужчина оказался слишком тяжёлым, а она — чересчур слабой после первого перехода.

В тот момент Тинария вдруг поняла, почему Эдвард много месяцев назад смог защитить друга только тем, что встал перед ним грудью, закрыв Роберта от тёмного кровавого проклятия, — слишком слаб он оказался после перехода к ней порталом истинных, чтобы совершать другие манёвры. А ведь до этого Эдвард умудрился ещё и её перенести в апартаменты принца, и магию использовал, укутав её в защитный магический кокон.

— Надо позвать прислугу, — вздохнула Тина, поняв, что поднять мужчину не сможет, совершенно обессиленная после попыток. — Вы, и правда, настоящий медведь, сэр, а не медвежонок.

— Не надо никого звать, Тинария, — остановил её Эдвард, не отпуская узкой девичьей ладошки из своей руки, продолжая лежать на полу, оперевшись на локоть. — По крайней мере, пока, — тихо добавил он.

— Почему же? Я не смогу самостоятельно поднять вас, сэр.

— Потому что я хочу воспользоваться ситуацией и поцеловать вас, Тинария, — усмехнулся Дарлин и осторожно потянул Тинарию на себя. — Это желание сводит меня с ума уже много-много дней. Вы же моя личная целительница и должны войти в положение пациента. А вы решили сбежать.

— Войти в положение, сэр? И кто это сказал вам, что я ваша личная целительница? — Тина хотела скрыть смущение, попыталась говорить шутливо, но у неё не получилось — голос предательски сел и дрогнул, а Дарлин настойчиво тянул её на себя, и вот она снова рядом с ним на коленях.

Он всё ещё улыбался, но глаза уже смотрели по-другому — внимательно и жадно, а в серых глазах золотые искорки словно взбесились: и то плавились жидким золотом, то сворачивались в твёрдые крапинки и снова плавились, превращая радужку из серой в золотую.

— Разве это не так? — Голос Дарлина прозвучал неожиданно хрипло и нежно, а Тина поджала пальчики на ступнях, низ живота будто опалило жаром, и словно маленькая горячая змейка скрутилась в тугой жаркий узел.

— Так что, мисс Налт? — тихо спросил лорд, его тёплая широкая ладонь осторожно легла на девичью щёку, скользнула дальше и легла на затылок, пальцы зарылись в шелковистые волосы, заплетенные лишь в простую длинную косу.

Эдвард стал наклонять Тину к себе, она не сопротивлялась, лишь прикрыла глаза, тихо вздохнула, а когда его губы коснулись её губ, мужчина прошептал очень тихо, но так уверенно, что сердце Тины забилось, словно сумасшедшее:

— Вы моя, Тинария. Только моя.

Мужские губы уверенно накрыли мягкие девичьи, Тина оперлась ладошками на широкую грудь, подаваясь вперёд, покорная мужской силе и страсти, осознавая, что сама тоже безумно нуждается и в этом поцелуе, и в этих одновременно нежных и властных прикосновениях.

Набравшись смелости, Тина ответила на поцелуй, Эдвард замер и напрягся на мгновение, а затем уверенно притянул её к себе ещё ближе, и Тина краем сознания поняла, что её бережно укладывают на пол, а через мгновение Эдвард оказался сверху, опершись на локти, чтобы не задавить её.

Тина оплела крепкую шею руками, всем телом прижимаясь к мужчине, которого давно уже полюбила, поцелуем открывая сердце, признаваясь в чувствах.

Они целовались, забыв обо всём на свете. Губы Дарлина были то настойчивы и умелы, то нежны и неспешны, а руки оглаживали девичье тело, подрагивая от усилий сдержаться. Мурашки удовольствия табуном бегали по телу Тины, а сердце так гулко билось, что порой она не слышала проникновенные признания мужчины.

Мощные волны невероятных, поглощающих разум, ощущений накрывали их снова и снова, и Тина чувствовала счастье, восторг, желание, доверие и нежность к своему любимому, и те же самые эмоции ловила от Эдварда…

Это было невероятно… Так остро. И так ярко.

Мир взрывался яркими цветными вспышками, а время будто остановилось...Пока вдруг Дарлин не замер, тяжело дыша, с трудом отрываясь от шёлковой кожи шеи, отпуская нежные бёдра, в которые впивался сильными пальцами, безжалостно смяв ткань юбки…

Безумные взгляды — мужской и женский — сплелись в нечто тягучее, затягивающее в водоворот чего-то невероятного и невозможно жаркого…

— Моя прекрасная девочка, похоже, нам пора остановиться, — с трудом прошептал Эдвард, мягко улыбаясь, нежно проводя кончиками пальцев по контуру лица Тины, всё существо которой не хотело останавливаться и хотело продолжения, а потом она услышала мужской шепот, полный удивления: — Похоже, это наше сумасшествие вернуло мне силы, Тинария. И всё-таки вы оказываете на меня совершенно невероятное волшебное воздействие, — серьёзно прошептал Эдвард, а затем вдруг ловко поднялся, демонстрируя, что его слова соответствуют действительности, потянув за собой девушку.

— Теперь вам совесть не позволит возразить мне. Вы моя личная целительница, Тинария. Самая прекрасная из всех целительниц.

— Теперь не позволит, сэр.Он тут же привлёк взъерошенную, словно птичку, девушку в свои объятия, приподняв порозовевшее лицо за подбородок, заглядывая в глаза с потемневшим зрачком.