«Нормас идея! Молодец, папуля!» – выразила одобрение Вторая.
– Я ему не только рот зашью! – прошипела доведённая до белого каления я. – Яйца отрежу кобелю старому!
– Я ни с кем не готов тебя делить, Жу. Если надо будет, мы сбежим, и нас никогда не найдут.
– Что, ты правда готов бросить всё ради меня?
– Правда, – он кивнул. – Только, пожалуйста, больше не колдуй мне копыта. Это был... крайне малоприятный опыт.
Верю. Держать равновесие на этих ходулях весьма сложно.
– А вот сейчас будет ещё более неприятный сюрприз: копыта тебе наколдовала не я. Это сделала Вторая.
Взгляд Гедеона стал испуганным и каким-то отчаянным.
– Твоя субличность обретает силу?
– Да. И ещё одна сногсшибательная новость: Вторая всерьёз запала на Рика, – про обретение ею контроля над моим телом я умолчала. Испугалась, что Гедеон спрячет меня, поместит в лабораторию без окон и дверей, чтобы изучить мой недуг. А в неволю я не хочу.
«Мы не хотим», – уверенная в своих силах, добавила Вторая.
Признаюсь, я её побаиваюсь.
– Жу, я с тобой, – Гедеон крепко и нежно меня обнял. – Любовь моя, прости, что меня долго не было рядом. Прости... Для меня было очень важно найти заговорщиков. Я спать ночами не мог, мне всё казалось, что вот-вот случится что-то страшное. Но по иронии судьбы поймали злодеев вы с Родом. Чувствую себя бесполезным. Ещё и тебе не знаю, как помочь...
– Кое-чем ты можешь мне помочь.
– Чем? – он слегка отстранился, чтобы заглянуть мне в глаза.
– Не хорони меня раньше времени. Я вообще-то помирать не собираюсь. И пока во мне есть я, то хочу, чтобы ты вспомнил, что такое заниматься любовью.
«Фу, мерзость!» – скривилась внутри меня Вторая.
«Заткнись!» – бросила я ей.
***
Спустя три недели
Гедеон Дюпрэ
Гедеон выскочил из покоев брата, и ноги принесли его к себе. Он опёрся обеими руками о стол и громко простонал. Даже не так: взвыл умирающим зверем.
Вот как... Его обожаемая Жу выбрала старшего принца. Наследника престола. А тот – выбрал её.
Как Гедеон мог упустить свою избранницу? Или как не разглядел в ней алчность?
В груди с каждым ударом сердца разрасталась боль: «Тук-тук. Всё кончено. Тук-тук. Всё кончено. Тук-тук. Всё кончено...»
Принц набрал в лёгкие побольше воздуха и попытался включить мозг.
Во-первых, Жу пока ещё официально невеста Гедеона, и это могло быть кратковременное помутнение рассудка либо бунт её субличности. Звучит, как самоутешение, но всё же...
Во-вторых, Жупочка – весьма своенравная особа. Зная Рода, можно не сомневаться: Жу очень скоро вынесет ему мозг. И это очередная глупая надежда, что потерянная любовь вернётся.
Гедеон снова простонал в пустоту:
– Ну ка-а-ак? Как ты могла, Жупа? Я же тебя так люблю... Так люблю! Почему ты выбрала его? Когда это началось?
В памяти замелькали сцены из недавнего прошлого: вот, Жу, исхудавшая и похожая на промокшего и побитого котами воробушка, обнимает его, плачет и говорит, что любит; её и Рода нашли и спасли из плена, и кронпринц находился при смерти, выжил только благодаря Жу; вот, на совете Жу и Род гордо сообщают, что раскрыли заговор и пленили виновников почти свершившегося переворота; вот, расстроенная предстоящей свадьбой Жу «награждает» Гедеона копытами, а с Родом мило болтает.
Значит, интрижка закрутилась уже после спасения. Вряд ли у грязных, голодных и угнетённых пленников мог быть интим в камере.
Вчера перед сном Жупочка попросила, чтобы Гедеон ночевал у себя, а не с ней. Сказала, что нехорошо себя чувствует.
Врала?
А ещё, когда он подхватил её на руки, ему показалось, что она как-то резко прибавила в весе. До похищения и в последние дни Жу и впрямь без конца ела, но потяжелеть в два раза, при этом не особенно изменившись внешне – вот странность.
Что-то тут нечисто...
Может, Жу зачаровали? Приворожили к Родерику, чтобы рассорить братьев и короля заодно? То-то она вчера вечером нехорошо себя чувствовала.
Вдруг это ещё один заговор?
Собрав моральные силы в кулак, Гедеон решил проверить, ночевала ли Жупердилья у себя или сразу после ухода жениха отправилась соблазнять кронпринца?
Миновав дежурящую в гостиной горничную, он промчался в спальню, а там... Жу, безмятежно спящая, похожая на ангелочка, ну, или на чертёнка. Это ещё как посмотреть.
Солнечно-золотистые волосы шальными лучами разметались по подушке, под щекой Жу мокрое пятнышко от слюны, дыхание размеренное.
Как натурально она спит!
Створка двери громко стукнулась о пяту, Жупа резко вздрогнула и открыла глаза:
– Гедеон... – ласково и сонно протянула она. – Чего шумишь?
– Не прикидывайся! – громом разнёсся по покоям его голос. О, боги, он ещё никогда не был так сердит!
Жупа нахмурила брови и села на кровати. Сдвинутые брови – это её коронный жест, предвещающий бурю. Мало не покажется никому.
– По какому праву ты со мной так разговариваешь? – от её ледяного тона у Гедеона непроизвольно дёрнулся кадык. Всё же она не права, когда отрицает родство с королём Галлии. Голос у неё повелительный.
Принц собрал в кулак всё своё мужество и выдал:
– Ты прекрасно знаешь, что я видел вас с Родериком. Что, уже успела поругаться с ним и передумала бросать меня?
– ЧТО-О-О??? – взвизгнула она и метнула взгляд на второе смятое место у себя на кровати.
Сбитый с толку Гедеон наблюдал за тем, как Жупа становится на карачки и заглядывает под кровать, затем несётся проверять ванную, потом проверяет гардероб и, не найдя искомого, закусывает нижнюю губу.
Что за цирк она здесь устроила? Надеется, что Гедеон поверит в её актёрскую игру?
– Проклятье... – выругалась она себе под нос и уже громче спросила Гедеона: – Где ты их, то есть нас видел?
– Вот только не надо... – попытался отмахнуться он, но Жупа требовательно перебила его:
– ГДЕ???
Гедеона словно током прошибло от вибраций её голоса.
– В гостиной покоев Родерика, – процедил он.
– Идём! – Жупа деловито стянула со спинки тахты шёлковый халат, торопливо накинула его и, схватив Гедеона за руку, потащила прочь из покоев.
Так они и шли: Жупердилья торопилась и пёрла, как локомотив паровоза, а Гедеон кривился и упирался. Брата-предателя ему сейчас хотелось видеть ещё меньше, чем изменницу-невесту.
Дверь в покои кронпринца была притворена, но не закрыта на замок.
Странно, но два стражника даже не подумали остановить растрёпанную Жупердилью и пропустили внутрь.
А там...
Торопливо мелькающий мужской зад на тощих ножках и торчащие в стороны, до боли знакомые женские ноги.
Девица не стеснялась кричать и постанывать от удовольствия, подстёгивая любовника входить к неё глубже и жёстче.
Да, её голос Гедеон тоже знал. И, нет, эти возгласы не могли принадлежать Нотеше. Потому что... Это стиль Жу, её тон, её всё!
Наконец, двое развратников громко, бесстыже охнули и затихли.
– Закончили? – Жу набрала в лёгкие побольше воздуха и ринулась в атаку: – Ты что творишь, гадина?!
***
Днём раньше
Жупердилья
Вечером со мной начало происходить что-то странное: живот закрутило, вздуло, в теле появились невыносимые слабость и тяжесть, а ещё сонливость. В общем, я вдруг поняла, что неспроста меня назвали Жупердильей. Ой, неспроста...
Гедеон был изгнан дабы не стать свидетелем того, что девочки пукают не только бабочками.
Вскоре я пожалела, что прогнала жениха. Ибо ломать меня начало не по-детски. Уж не отравлена ли я? Длинные загребущие ручки Нотеши могли дотянуться до меня и из-за моря.
Я так и представила: найдут меня поутру всю уделанную и хладную. Смерть такая же нелепая, как у моего первого супруга Акакия Фридриховича. Вот, и у него имя тоже было подходящее... Видимо, как назовёшь человека, так он и помрёт.
Ужас!
Я бы хотела остаться светлым образом в памяти Гедеона. Но, как говорится, поздняк метаться, от поноса не убежишь.
