За границами легенд (СИ) - Свительская Елена Юрьевна

Если честно, меня иногда подмывало спросить у полудракона, что за дом высоко в горах мне приснился. Или хотя бы завести разговор про тот медальон и мужчину, приснившегося мне. Но полудракон не заходил ко мне тогда. Да и… я боялась. Ведь если то не было сном и Акар и в самом деле выпросил меня у какого-то дракона, то… То выходит, что именно Акар предложил тому меня обмануть! Будто всё это было сном… Но зачем другу меня обманывать?! Этого я никак не могла понять. И потому боялась спросить именно у него.

— Рён?.. Зарёна!

— Ась? — недоумённо взглянула на брата.

Брат… Но ведь хотя бы брату я могу доверять? Вроде…

— Знаешь, Лэр… Меня мучает одна вещь.

— Расскажешь? — он погрустнел, — Если я смогу чем-то тебе помочь — помогу.

И я ему рассказала про тот долгий и такой яркий сон. Про Сина. Про его казнь. Про того дракона, живущего в горах…

Когда речь зашла о том драконе… Точнее, когда я описывала того Наал Тана — почему-то хорошо его запомнила — брат вдруг поднялся и сам заходил по комнате, туда-сюда, волнуясь.

— Ты… ты с ним знаком?

— Э? — Лэр резко повернулся ко мне, поморщился, растирая грудь.

— Тот дракон из моего сна… Если это действительно был сон… Ты так волнуешься, будто ты хорошо его знаешь. Но не знаешь, как о том мне рассказать.

Мужчина отвернулся, проворчал:

— Но если это твой сон, то откуда мне его знать?..

— А если… если это был не сон?

Брат снова сел. Но, задумавшись или же от злости, сел совсем в другое кресло, дальше от меня. Локтями на стол, ладонями щёки подпёр.

— Но, сестра, мне никто не говорил, что Сина казнили! А в твоём сне отец давал ему Чёрную чашу. Если бы Сина казнили… одного из моих учителей… Мы с ним хорошо общались… Неужели, бы мне не сказали о том?

— В общем-то так, но… Но тебе не кажется, что он как-то очень долго болеет? Тем более, что вы, эльфы, отличаетесь крепким здоровьем. С чего бы вдруг Син заболел?..

— И, правда, странно… — мужчина вздохнул, задумчиво скользнул ладонью по лбу, — Я, пожалуй, попробую выйти. Если меня не заперли тут магией. Но, может, Лес меня пропустит. Схожу к моим знакомым, кто бы мог рассказать честно. И расспрошу их о Сине.

Радостно выдохнула:

— Буду очень признательна тебе за помощь!

— А если меня тут всё-таки заперли… Я тогда попрошу пригласить ко мне тех моих знакомых — и осторожно расспрошу их уже здесь.

— Отличная идея!

Каждый долго думал о своём.

— Ты иди пока, — тихо сказал брат, — Я выясню всё, а потом тебя позову.

Я доверяла ему, потому спокойно ушла. Правда, обняла перед уходом. Чтобы он не думал, будто сильно сержусь на него. Всё-таки, у меня был только один брат. Сестёр вообще не было. И Лэр даже был моим другом. Не хочу его потерять! И ссориться с ним тоже не желаю. Мы ведь сможем… не ссориться больше? Ради этого смолчу, что думаю о Матарне. Но Матарн…

Ты только попадись мне, Матарн! Уж я тебе устрою! Ты ранил моего любимого брата!

Брата… Если я так сильно волнуюсь о Лэре и так сильно злюсь на Матарна, значит, Лэр для меня — брат любимый?.. Странно, что я умудрилась так привязаться к сыну чужой женщины, о котором большую часть моей жизни вообще не знала. Но… это всё-таки случилось. И ладно. Лэр хороший. Он мне очень нравится.

"Первая песня Леса" 8.6

С того совместного обеда остроухие женихи как с цепи сорвались. Завалили меня любовными посланиями, горшками и кадками с цветами, привычными мне и такими, которые вообще впервые видела, из краёв, в которых я никогда не была. Выпендривались передо мной по поводу или без. Единственный путь, по которому я могла ходить без опасения, что мне попадутся на пути случайно — совершенно случайно — музицирующие там остроухие мужского пола и холостого статуса — это тропинка в мой личный сортир, запрятанный среди зарослей роз.

Если раньше, ещё в далёком наивном детстве, я украдкой вздыхала, завистливо слушая сказки и легенды про великих красавиц и принцесс, которых влюблённые мужчины заваливали возами любовных посланий, кто насколько мог красиво, то теперь я вспоминала те мои глупые вздохи с ужасом. Я познала, какие муки — прочесть всю эту кипу дребедени. Эх, хотя если те девицы были не из простых семей, а очень обеспеченные, наверное, у них было много свободного времени и подобные занятия скрашивали их однообразные будни.

А мужчины из эльфийского народа как назло любили писать письма, да ещё и с поэзией, да ещё на длиннющих свитках. И, разумеется, красивым почерком. К заглавным буквам такие завитушки выписывали, причудливые. Или разные в разных местах, или полностью одинаковые у одних и тех же заглавных букв. Художники слов, что в литературном, что в прописном смысле. Но… Но почему никто из них не подумал, люблю ли я читать, да ещё и настолько сильно?!

Даров было столько, что их залежи заполонили все мои покои — и спальню, и гостиную, и комнату для переодевания и мытья. Куда ни пошла бы — везде высилась горка даров.

Королева, которой однажды я, не выдержав, нажаловалась, устроила, чтобы мне отдали ещё семь комнат, соседних со мной — и даже прорубили в стене моей комнаты дверь, ведущую к ним. Кого оттуда выселили — все умолчали. И даже прежние хозяева покоев. Или там и в правду была незначительная запасная библиотека?..

Ладно, к красивым вещам я часто равнодушна, так как не привыкла иметь столько всего. А вот нюхать и щупать неизвестные мне цветы, да вкушать плоды из других краёв мне даже понравились. Особенно, мне понравился такой кислый, жёлтый внутри и вяжущий язык плод, снаружи со шкурой, напоминающей чешую и с таким большим пучком листьев сверху, напоминающий хвост. Как же его?.. Вот название то забыла, ходя даритель мне его говорил. Что-то там о нас, что ли?.. Как-то он эти слова напоминал, тот фрукт. И ещё мне очень понравился такой большой орех, чуть больше моего кулака. Снаружи коричневый и лохматый, жёсткий. У него был прозрачный сок внутри и толстый твёрдый слой белой нежной жирной мякоти, а снаружи — толстая коричневая скорлупа, которую даже камнем не удавалось сразу пробить. Единственное, что там с одного бока рядом были три отметины — и в том месте скорлупа была тоньше, чем в других.

Я приспособилась использовать женихов для магического ускорения роста этого растения и раскалывания скорлупы плодов: обычно кто-нибудь слонялся неподалёку от моих покоев и рад был просьбе о спасении страдающей принцессы. Забавно, не все эльфы этот орех знали, а я про самое слабое место им не говорила и наблюдала, как они в нём ковыряются. Кто кинжалом, кто — о, наивный — сначала ногтём, кто магией, кто об стену… Акар, который раз заглянул в гости, просто дыхнул на орех огнём — и прожёг ровную дырку. Но, естественно, полудракон на весь Эльфийский лес был всего один — ну, или я была с другими не знакома — поэтому удовольствие вкусить любимый плод сразу мне не грозило. Правда, через несколько дней я так нажралась этим чудом, что меня тошнило уже от одного упоминания о нём. И, оказывается, зря бедняки мечтают о богатстве, чтобы всю жизнь питаться вкусностями: те вполне могут приесться и надоесть!

Я заполнила спальню и гостиную, а также лес вокруг моих покоев садом из наиболее приглянувшихся мне растительных подарков. Спрашивала совета у королевы, но она, как очень практичная женщина, притащила мне книги с описанием погоды и природных условий в разных краях и странах, с картинками, живности, природы и растений крупным планом. Даже травников две штуки к этой внушительной стопище приложила. Толстых, увесистых травников. Где чего искать — не уточнила, извиняясь за бесконечные и важные дела. И мне пришлось по вечерам и в дождливые дни изучать быт и природу разных краёв, кто там рос и кто водился, кто там из людей отличился. Вначале ленилась, но один из моих любимых заморских питомцев с тоски завял. Пришлось читать усерднее, чтобы сохранить жизнь остальных. А то они были милые. А некоторые — вообще прелесть.