Невеста темного принца (СИ) - Княжина Елена

На мой нос приземлилось что-то холодное и пушистое, но тут же растаяло и стекло каплей на подбородок. Я подняла глаза в небо. Укуси меня тролль! Вниз летели, кружась, хлопья снега. Они облепили ресницы, намочили волосы, пощекотали щеки.

Я, видно, еще не проснулась. Снегопад в середине августа? Это слишком даже для Санкт-Петербурга!

– Ани! Ты видишь, видишь?! – заверещала Джен, вылетая из зарослей кипарисов. – Снег пошел!

Значит, массовые галлюцинации.

Пока я искала то, чем мы могли одновременно отравиться, бестия скакала по парку и ловила ртом ледяные хлопья. Опускаясь на землю, они тут же таяли, не оставляя после себя никаких доказательств, кроме крошечных лужиц.

– А на том конце парка снега нет! – выкрикнула Джен из каких-то кустов. – Я проверила – ни снежинки! Он только здесь, только над нами. Точнее…

Она как-то пристально посмотрела на меня, и я невольно снова подняла глаза в небо.

– Точнее, только надо мной.

30.2

Сердце провалилась к подружке-печенке и там застряло.

– Джен, какого тролля? – я с ужасом пялилась на свои руки, на которые оседали холодные белые хлопья. Тут же таяли и размазывались влагой по коже.

– Наверное, кто-то подшутил над тобой, – неуверенно предположила подруга и наморщила лоб. – Хотя я не представляю, что за магия может вызвать снегопад.

– «Кто-то» не мог знать, о чем я думаю! – я вскочила с лавки и отряхнула платье. – Снег посыпался, когда я вдруг вспомнила, что в детстве мне нравилась зима, понимаешь? Я вспомнила. И он…

– Посыпался. Ага, – Джен ошалело почесала затылок. – Ты клонишь к тому, что сама его наколдовала?

– Да я и заклятий-то погодных не знаю, – помотала мокрой головой.

Это решительно не могла быть я. Я и снег? Ну уж нет! И не люблю, и не умею, и не практикую!

Но кольцо на безымянном пальце приятно грелось, утверждая обратное. Все-таки я.

Или нет?

Ох, гоблинские блинчики… А вдруг это Аврора? Графиня вполне могла любить снежную пору и владеть парочкой полезных погодных заклятий.

Сделав страшные глаза, я приложила палец к губам, намекая Джен, что болтать об этом не стоит. И со всех ног припустила обратно в Академию. Мне срочно нужна была консультация специалиста по дарам, проклятиям и древним чарам.

В кабинет, выделенный Кесслеру, я ввалилась мокрой уже не от снега, а от пота.

– Госпожа Карпова? – он с любопытством поднял на меня светло-серые глаза и скупо улыбнулся.

– А можно просто Анной? Я никак не привыкну, – попросила, плюхаясь в стул напротив. – Случилось странное происшествие. И я боюсь…

– Чего, Анна?

– Что Аврора каким-то образом взяла контроль над моим телом и смогла кое-что наколдовать, – я виновато улыбнулась.

Может, и зря переполошилась. Снег – довольно безобидное явление, особенно, если не создает неудобств никому, кроме меня. В Академию за мной, кстати, тучка не полетела – осталась снаружи. Хорошая девочка.

– Я внимательно слушаю, – Фридрих откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. – Что конкретно произошло?

– Я сидела в парке и думала о снеге. Никак не могла определиться в своих чувствах к нему, – начала издалека. – Вспомнила, как ходила с родителями на каток, как папа запускал меня с горки на деревянных санках, как рисовала палочкой на снегу… Это точно была моя собственная память. А потом…

– Анна, вы начинаете меня пугать. Слишком бледная. Давайте вызовем Мари? – Кесслер встал из-за стола.

– Нет, нет, в больничном я належалась. Мне немножко дурно, но это просто шок, – я расправила юбку на коленях и выпрямилась на стуле. – От того, что на меня только что сыпался снег. Прямо с неба. Тучка возникла прямо над скамьей, и он… кружил… и падал… и таял… Вы мне не верите, да?

– В мире магии чего только ни бывает, – туманно ответил Фридрих, зачем-то взял мое лицо в ладони и покрутил в разные стороны. – Вы хорошо спите?

– Как сабер в спячке, честное гоблинское. Только и делаю, что сплю в последнее время.

– Кошмары?

– Ничего такого. Приятные, спокойные сны. Даже воспоминания Авроры не лезут, – я пожала плечами. Я действительно спала непривычно хорошо, разве что слишком много. – Как это связано со снегом?

– Если вам не привиделось…

– Да я мокрая вся. И Джен тоже видела! Не одну снежинку, а самый настоящий снегопад. Он прямо с неба повалил! Я не умею делать снег, я вообще его недолюбливаю…

– Я не говорю, что не верю. Я лишь… несколько взволнован вторым возможным вариантом, – Кесслер почесал короткостриженый затылок. – И, полагаю, вы тоже будете, если я поделюсь с вами теорией. Даже не знаю, стоит ли рисковать. Давайте все-таки вызовем госпожу Пламберри?

– Сначала расскажите, что за теория. А потом решим, кому из нас больше нужна помощь Мари, – фыркнула ворчливо.

Да что ж он меня за такую слабонервную держит? Я очень даже стрессоустойчивая. Даже старик Эйвери удивляется, что голова моя после стольких потрясений до сих пор не побелела!

– Уговорили, – хмыкнул Кесслер, ничуть не обидевшись. – Сразу к главному: управлять погодой могли только Высшие маги. Да, Анна, я про обладателей сверхсильных диких капель. Тех самых, что вымерли три-четыре сотни лет назад. Последние Высшие, что нам знакомы – в том числе ваша пра-пра-пра… бабушка Аврора Алексеевна, – такими способностями не обладали.

– В смысле… Вы хотите сказать… Что вот вы, к примеру, вызвать снег не можете? – удивленно похлопала глазами.

– Я могу создать воду и заморозить ее жезлом, Анна. Могу слепить волшебный снежок. Но призвать силы природы… – Кесслер хмурился, это настораживало. – Затяжные ливни, смерчи, грозы, пожары, снежные лавины – все это Высшая магия, давно утраченная. Признаться, и слава Судьбе. Когда два десятка упрямых магов создают погоду под стать своему настроению, ничего хорошего из этого не выходит.

– Значит, не Аврора? Но кольцо грелось, и…

– Это сделали вы, Анна.

– Но я не Высший маг, – напомнила мужчине.

– Верно. И даже крупица дара графини не сделала бы вас им. Остается последний вариант – произошло чудо.

И так он сосредоточенно это произнес, так наморщил лоб, что поняла без подсказок – «чудо» случилось какое-то паршивое. Совсем не чудесное. И, видимо, со мной.

– На самом деле, это большая редкость. В истории зафиксирована лишь пара случаев, и те не подтверждены, – Кесслер мерил кабинет шагами, искоса на меня посматривая. А я ежилась, ощущая себя каким-то чудовищем. С кем поведешься, да-да.

– Каких случаев? – уточнила сиплым голоском.

– Чтобы капля пробуждалась еще в утробе, дополняя и усиливая на этот период родительскую.

– «Этот период»?

– Магическая капля в детях просыпается обычно после четырех лет, – на своей волне просвещал меня Кесслер, пока я сползала со стульчика на пол и хваталась за ножку стола. – Понимаете, Анна, это вопрос безопасности. Так задумано природой. Это правильно.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​– Я вообще больше ничего не понимаю. И знаете, Фридрих… Можно же звать вас Фридрихом? – в глазах предательски потемнело, отправив к троллям хваленую стрессоустойчивость. – Давайте все-таки позовем Мари?

30.3

***

Пятнадцать минут, два этажа и стакан гадкого пробуждающего зелья спустя чернота перед глазами все же рассеялась. Я обнаружила себя на привычной койке в больничном отделении. С потолка на меня смотрели до боли знакомые трещинки и пятна. С соседней кушетки – обеспокоенный Фридрих. Лицо Мари парило прямо над моим – вместе с ее светящейся палочкой.

– Ани, я же оставляла тебе Лунное снадобье, – ворчала наставница, обмахивая меня жезлом со всех сторон. Опять что-то диагностировала. Я даже спросить боялась, что именно.

– Угум, – промычала виновато, пряча глаза от трещинок, пятен и Кесслера. – Вылила.

– Прекрасный перевод продукта! – фыркнула Мари. – И? Где это вообще видано, чтобы дикая капля пробуждалась на первых неделях?!