Королева Теней. Пенталогия (СИ) - Арнаутова Дана "Твиллайт"

– Айлин, а хочешь побывать в дворцовом парке? – выпалил он.

Сердце замерло от сладкого ужаса, и несколько мгновений он очень хотел, чтобы она не согласилась! Если их поймают…

– В парке? – выдохнула Айлин так, словно он предложил ей сесть на трон Дорвенанта и примерить корону – самое меньшее! – А… как? Нас ведь не пустят?

– А мы ненадолго! – с той же отчаянной безнадежной храбростью заявил Аластор. – Посмотрим – и обратно!

Хоть бы там не было стражи. «Пожалуйста, Пресветлый, – взмолился Аластор, – я ведь не так часто прошу тебя о чем‑то, верно? Ты же ценишь храбрость, ну так помоги мне совсем чуть‑чуть! Пусть там не будет стражи, а с остальным я справлюсь и сам! Она так смотрит…»

Айлин и вправду глядела на него горящими восторгом глазами, и под этим взглядом Аластор, не раздумывая, сунулся бы в пасть дракону, не то что во дворцовый сад!

– А Пушок? – спросила она, мгновенно уловив план Аластора. – Он нас не выдаст?

– Пусть остается здесь и покараулит Искру. Можешь ему приказать?

– Попробую, – с некоторым сомнением сказала Айлин и, спрыгнув с седла, присела перед огромным волкодавом, который до сих пор удивлял Аластора совершенно не собачьей понятливостью.

Аластор тем временем привязал повод Искры к выросшему в щели мостовой крепкому на вид кустику и достал из седельного мешка заветную веревку, которую припас после первого свидания с упырями. Вот и пригодилась! Лесенка, конечно, была бы надежнее. Ну ничего, в следующий раз он и это учтет.

– Вроде бы он меня понял, – с той же неуверенностью сказала Айлин, поднимаясь и отряхивая подол накидки. – Веревка? Аластор, ты… такой предусмотрительный!

От ее восхищенного взгляда стало так тепло, что Аластор едва не сбросил плащ, но вовремя опомнился. Нет, холодно будет. А если Айлин захочет посидеть на скамье, плащ тем более пригодится – можно подстелить.

Приметив на стене удобный выступ, он связал на конце веревки петлю. Раз, другой… Ну неужели из‑за такой мелочи ничего не выйдет?

– Попробуй еще разок! – сказала вдруг Айлин и стала рядом, сосредоточенно глядя на стену.

Аластор взмахнул веревкой и – вот это да! – петля послушно оказалась в нужном месте и точно легла на выступающий камень. Айлин радостно пискнула и подпрыгнула.

Через стену они перебирались быстро и сосредоточенно. Первым, разумеется, Аластор, сверху присмотревшийся к тихому, слегка заснеженному и далеко видному насквозь парку. Луна как раз вышла из легкого облачка, и черные ветви деревьев сплетались в небе ажурным узором немыслимой красоты. Вдали виднелось нежное золотистое сияние – те самые фонтаны, наверное.

Аластор обернулся к Айлин, вцепился в веревку, подтягивая повисшую на ней девочку, и втащил ее на стену. Перекинул веревку и снова спустился первым.

– Мы ведь ненадолго? – с непривычной робостью спросила Айлин, оказавшись по нужную сторону стены. – Ал, я не хочу, чтобы у тебя были неприятности…

Ну да, если их поймают, попадет именно Аластору – он мужчина, к тому же старший. Ну и хорошо! Дворянин должен отвечать за свои поступки, не сваливать же вину на девицу!

– Мы только посмотрим на фонтаны! – решительно сказал он, подавая Айлин руку. – Они должны быть где‑то в той стороне!

И ни одного цветочка – зима еще… А как было бы красиво, найди он в этом черно‑белом безмолвии хоть одну чудом сохранившуюся розу! Маг, наверное, смог бы вырастить ее прямо на кусте. Или нет?

Они прошли по аллее до самого источника золотистого света, в самом деле оказавшегося фонтаном. Огромная чаша, наполненная водой, сияла изнутри, и стоящая на пьедестале посередине статуя – тоже. Совсем юная девушка, одетая лишь в длинное одеяние без рукавов и со множеством складок, наклонилась к воде с кувшином, но смотрела не вниз, а на Аластора с Айлин. Собранные в высокий узел волосы, лукавая улыбка на тонком беломраморном лице, обнаженные руки… Девушка была прекрасна и чем‑то похожа на матушку! Наверное, взглядом и улыбкой. Такой же милой и искренней!

– Смотри, она как будто сейчас заговорит! – с восторгом выдохнула Айлин, тоже глядя на статую. – И вода светится!

Она наклонилась, стянула перчатку и зачерпнула из чаши фонтана пригоршню прозрачной воды, в ладони оказавшейся самой обычной. Дала ей пролиться сквозь пальцы, и вода, падая обратно в фонтан, снова вспыхнула и заискрилась, будто расплавленное золото. Аластор его никогда не видел, но представлял примерно так. В сиянии фонтана Айлин сама выглядела изящнейшей золотой статуэткой, спрятанной в теплую накидку. Капюшон с ее головы опять сполз, и медно‑рыжие волосы казались окруженными ореолом, а лицо будто просияло изнутри…

– Это аллегория Вдохновения работы Алессандро Бертиньоли, – раздался вдруг позади холодный вежливый голос. – Очень известная скульптура. Понимаю и разделяю ваше восхищение, но все‑таки хотелось бы узнать, кто вы такие и что здесь делаете.

Незнакомец еще говорил, а Айлин увидела, как разом подобрался Аластор. Шагнул вперед, будто прикрывая ее, развернул плечи и вскинул голову, оказавшись выше и взрослее, чем ей всегда казалось. А потом отвесил церемонный малый поклон, придерживая рукой шпагу у бедра, и таким же ровным бесстрастным голосом сообщил:

– Прошу прощения, милорд. Я понимаю, что мы здесь незваные гости, но заверяю своей честью, что не имел в мыслях ничего недостойного.

Айлин, тоже рывком обернувшаяся от фонтана, испуганно вцепилась в снятую перчатку, глядя, как эти двое замерли друг напротив друга. Незнакомец был вряд ли старше Аластора, так же светловолос и плечист, но немного ниже и одет так легко, словно вышел из дома недалеко и ненадолго. Одинаково правильные приятные черты лица, упрямые подбородки и взгляды, скрестившиеся, словно шпаги. Только что не лязгнули.

– Простите, это я виновата! – с неприличной поспешностью выпалила Айлин, тоже шагая вперед. – Я… очень хотела посмотреть знаменитые дворцовые фонтаны. А… мой спутник был столь любезен, что не смог мне отказать.

Улыбнувшись самой благовоспитанной улыбкой – даже ма… леди Гвенивер наверняка осталась бы довольна! – она присела в медленном старательном реверансе и грациозно выпрямилась, не забывая держать спину прямой, а складки накидки – прилично расправленными.

Незнакомец растерянно моргнул, отвел взгляд от Аластора и с удивлением глянул на Айлин. Потом снова глянул на Аластора – и тот едва заметно пожал плечами. Айлин много раз видела этот снисходительный жест и взгляд у мужчин, когда те говорят о женских просьбах.

– О, конечно… – понимающе протянул юноша. – Если таково было желание леди…

Он поклонился, тоже тронув пояс в том месте, где на бедре должна была висеть шпага, но не нашел ее и слегка нахмурился. Да, явно выскочил второпях!

– Мы не хотели никому доставлять неудобства, – поспешно сказал Аластор. – И если позволите вас покинуть…

Айлин перевела дух с некоторым облегчением. Может быть, все еще обойдется? Любой дворянин поймет другого дворянина, выполняющего прихоть дамы, пусть она и выглядит взбалмошной маленькой дурочкой. Ничего! Лишь бы этот юноша не позвал стражу! Сам он явно имеет право здесь находиться, иначе не держался бы с такой уверенностью. Сын кого‑то из придворных, живущих во дворце?

– Зачем же так сразу? – пожал плечами незнакомец. – Если юная леди просто хотела увидеть фонтаны… Простите, я не представился. Лорд Криспин, к вашим услугам.

Его взгляд блеснул, и Айлин снова подумала, до чего они с Алом похожи. У обоих улыбка будто появляется в светлых ясных глазах на миг раньше, чем на губах.

– Лорд Аластор Вальдерон, к вашим услугам, – снова ответил поклоном Аластор. – Моя спутница – леди Айлин.

Если новый знакомец и удивился, почему Айлин представили просто по имени, то ничего благовоспитанно не сказал. А ведь он и сам представился странно. Криспин – это личное имя или родовое?

Что‑то вертелось у Айлин в памяти, точно связанное с именами, но она решила вспомнить это потом, если сразу не получается. Кем бы ни был этот юный лорд Криспин, он не позвал стражу, храни его Семеро! А значит, еще может быть, что они с Аластором выпутаются из истории. Ух, как жаль, что нельзя назвать себя! К леди Ревенгар, сколько бы ей ни было лет, любой отнесся бы с должным почтением! Но… нельзя. Она сама так решила! И не будет прятаться за родовым именем при первом же случае, когда оно может послужить щитом.