Мне нравится быть вампиром (СИ) - "Рада Девил"

– Гермиона тоже сказала, что Малфой хочет меня выкрасть, – Гарри слегка удивился, что ее мнение совпало со словами Снейпа.

– Потому что это весьма здравое предположение. Не стоит отмахиваться от него. Хотя я больше склоняюсь к тому, что Малфои готовят себе пути отступления. Кстати, я хотел поговорить с тобой о Грейнджер.

– Что еще она натворила? – чуть презрительно поинтересовался Гарри.

– Ты слишком эмоционально реагируешь на одно лишь упоминание о ней. Объясни-ка, с чем это связано? Зачем ты сделал из мисс Грейнджер, с которой дружил шесть лет, врага номер один?

– Не делал я из нее врага. Но ты и сам знаешь, за что я ее терпеть не могу, – Поттер слегка опешил от такой постановки вопроса.

– Терпеть не можешь? Что это за крайности? Да ты только что о Малфое говорил спокойнее, чем о ней. Ты злился на нее из-за патронусов, это понятно, но разве не пора уже забыть о том инциденте и двигаться дальше? Ты настолько злопамятный?

– Она ужасно поступила со своими родителями, пыталась залезть в мой гостиничный номер, обвиняла меня в трусости… – Поттер чуть не захлебывался от возмущения, принявшись перечислять прегрешения Гермионы.

– Стоп-стоп-стоп! Гарри, я понимаю, что тебе неприятно выяснить, что кто-то вдруг оказался не таким, каким ты привык его воспринимать в прошлом, но это не дает тебе права вести себя как капризный ожесточенный ребенок, ломающий свою игрушку только потому, что сам же заехал себе ею по лбу, – Северус усмехнулся, заметив, как Поттер нахохлился из-за замечания. – Если тебе для комфорта необходимо кого-нибудь ненавидеть, то у тебя есть для этого Волдеморт. Не стоит в разряд врагов заносить и подругу.

– Гермиона мне больше не подруга! Я не могу ей доверять. К тому же раньше ты одобрял мое к ней отношение, – пробурчал Гарри.

– Я одобрял твою осторожность, а не враждебность. Если честно, я не предполагал, что ты так зациклишься на этом, что превратишь историю с вашей ссорой в нелепицу. Меня тоже возмутила ее безнравственная выходка с родителями. Но позволь у тебя спросить – мисс Грейнджер была твоей близкой подругой, так почему ты отвернулся, когда она оступилась? Ты высказал ей свое мнение, это было твое право, но почему, как друг, не попытался разобраться и понять мотивов ее поведения? Ведь должен же был…

– Не собираюсь я с ней дружить! – стоял на своем Гарри, действительно смахивая на упрямого малыша.

– Тебя никто не заставляет. Я не утверждал, что ты должен одобрить ее действия. Но вместо того, чтобы, пройдя стадию возмущения, постараться выяснить, почему она так поступила, ты повесил на нее ярлык «предательница всего святого» и злорадствуешь, упиваясь своей правильностью. Поверь, ты тоже ведешь себя странно с точки зрения твоих друзей, но они не бросили тебя.

– Да нечего ее защищать!

– Но кто-то ведь должен!

– Что?! – Поттер остановился и недоуменно уставился на Северуса. В довольно ярком свете луны можно было с легкостью рассмотреть всю глубину его растерянности.

– Мисс Грейнджер – амбициозная зазнайка, но она всегда была готова помочь тебе. Гарри, я надеялся, что ты остынешь после ее необдуманных действий, совершенных не без влияния Альбуса, и начнешь мыслить конструктивно. Тебе не приходило в голову, что она не понимает твоего поведения точно так же, как и ты не хочешь понять ее? – Северуса не радовало, что приходилось вмешиваться в личные отношения Поттера и диктовать ему линию поведения, но тот и в самом деле в этом вопросе поступал до крайности неразумно. – Ты довел ситуацию до абсурда, переплавляя свою обиду на Грейнджер во враждебность.

– Да что такого я сделал, что ей неясно? – Гарри, правда, и сам замечал, что слишком резко реагирует на упоминания о Гермионе.

– Не думал, что придется и это разжевывать. Ты теперь не можешь убить Риддла из-за недавних событий, заставивших тебя принять обращение. Это вынудило тебя сменить взгляд на многие вещи. Но твои друзья не знают причин, из-за которых ты теперь активно отказываешься от роли Избранного. Я, конечно, очень надеюсь, что никогда и не узнают – им это ни к чему. Меньше знают – крепче спят. Но тебе следует подкорректировать свое поведение, – Снейпу не доставляла удовольствия необходимость так подробно объяснять очевидное, ведь летом Гарри показал себя весьма сообразительным парнем. Но Северус нес ответственность за своего обращенного и прекрасно осознавал, что врожденная импульсивность Поттера не может за два месяца смениться полной взвешенностью поступков.

– Ты предлагаешь мне притворяться? Не будет ли странным, если я опять начну заглядывать в рот Дамблдору? – Гарри, чуть ли не в штыки принявший начало беседы, успокоился и стал внимательно прислушиваться к советам.

– Не нужно притворяться, но сбавить обороты в своей категоричности стоит. Ты же поддерживаешь ровные отношения с большинством сокурсников, хотя я уверен, далеко не все они тебе нравятся. Грейнджер вполне заслуживает быть одной из них, – Северус остановился – они дошли до берега небольшого озера, откуда открывался чарующий вид: приятный глазу и дарящий душе покой и умиротворение. – Подумай вот о чем: она одинока сейчас. Альбус удачно сыграл на ее жажде связать свое будущее с магическим миром, воспользовался ее стремлением самореализоваться, отыскать достойное место в обществе волшебников. Она магглорожденная, и при власти Риддла ей ничего не светило бы. Отсюда и безусловное принятие идей Дамблдора, – Северус сделал паузу, давая Поттеру возможность переварить услышанное. – Гарри, я надеялся, что ты сам с этим разберешься. Возможно, так и случилось бы позже, но у нас нет времени на затягивание ненужного конфликта. Тебе не обязательно ее прощать или возвращать ей статус близкой подруги, но не перегибай палку в ее осуждении. К тому же Рон Уизли, как я понял, практически принял твою сторону в этой ссоре, оставив Грейнджер вовсе без поддержки.

– Меня злят ее обвинения в бездействии относительно Волдеморта, – с подачи Северуса, Гарри принялся вполголоса анализировать, что же именно заставляет его так негативно реагировать на Гермиону в целом. – Я не могу сказать ей правду, почему не собираюсь и дальше играть по правилам Дамблдора. Намекаешь, что я просто срываю на ней свое раздражение из-за этого?

– Да. Похоже на то. От тебя не скрывали в клане, что вампиру среди волшебников жить очень непросто, – кивнул Снейп.

– Попытаюсь изменить свое отношение к Грейнджер, – пообещал Гарри, внезапно почувствовав сожаление о своем непримиримом максимализме. Теперь он понял, о чем говорил Рон, когда уличил его в жесткости при беседе с Гермионой в Плимуте. – Прежнего уже не вернуть, но ты прав – я слишком категоричен с ней. Она и раньше любила покомандовать, но я не реагировал так резко. Рона, похоже, тоже иногда ставят в тупик мои нынешние оценки событий, ведь он не в курсе, что я теперь совсем другой. Спасибо, что притормозил меня, пока я действительно не восстановил против себя всех вокруг, – Поттер чувствовал себя глупцом. Он и в самом деле слишком взъелся на Гермиону, к тому же забыв, что она была подругой и его обязанность – помогать, а не осуждать ее, не попытавшись разобраться. В любом случае можно спокойнее реагировать на ее попытки общения. В свете полученной выволочки Гарри теперь не знал, как доказать Северусу, что он достоин стать кем-то более близким, чем просто его обращенный. «Придется немного подождать с завоеванием особого внимания Северуса», – с досадой подумал Поттер, признавая свою недостаточную зрелость для того, чтобы стать тому полноправным партнером.

– Альбус весьма опытен в манипулировании, он хороший психолог, так что ему несложно было отыскать «болевые» точки мисс Грейнджер. Она молода и неопытна, а завышенная самооценка не позволяет распознать, что ею, по сути, управляют. Ты не сможешь открыть ей глаза на эти обстоятельства, она не поверит тебе, но способен удержать от очередного безумства, – Северус улыбнулся, услышав тяжкий вздох Поттера.

– Я жестокий, да? – отчетливо прозвучало сожаление.