Слуга Земли - Хоули Сара

Селвин рухнул на пол по другую сторону магического шторма, его большие карие глаза безжизненно смотрели в потолок.

Лара закричала.

Я упала на колени, рыдая по Селвину — по утрате чистой, доброй души… и, в каком-то смысле, по самой себе. За то, что я сделала с ним. За открытие, что принц, которого я любила, оказался способен на такую жестокость. Пусть не его рукой, но его словами.

Грубые руки схватили меня. Меня подняли, затем бросили к подножию трона.

— Как трогательно видеть, как твоя дочь и её питомец скорбят, Ориана, — проворковал король.

Мои глаза встретились с полными слёз глазами Лары.

— Мой сын сказал, что Лара не была замешана, — голос Орианы звучал пугающе спокойно. Как она могла не рвать и метать в такой момент?

Но ведь мы все сражались тем оружием, которое у нас было.

— Твой сын был лжецом и предателем.

— Лара не способна на подобное. Она слишком слаба.

Слова прозвучали жестоко, но я понимала, почему Ориана их произнесла. Лучше унизить свою единственную дочь, чем потерять её навсегда.

— И всё же она показала себя в испытаниях лучше всех, кроме Уны, — возразил Осрик. — Я начинаю думать, что Дом Земли куда коварнее, чем я предполагал.

Стражник вцепился мне в волосы и дёрнул вверх, заставляя встать на колени. Я закусила губу, игнорируя жгучую боль в коже головы.

— Я не верю, что эти двое были замешаны, — произнёс Друстан.

Он стоял на коленях всего в нескольких шагах от меня, но в его лице не отражалось ничего, что я могла бы разгадать.

Осрик резко повернулся к нему:

— И откуда тебе это знать? Разве что ты знаком с заговором куда ближе, чем притворяешься?

Друстан приоткрыл рот, но тут же закрыл его, подбирая ответ. Наконец, он сказал:

— Ориана права. Лара слаба. Её служанка помогала ей пройти испытания.

Кровь отхлынула от моего лица. Я смотрела на Друстана, не в силах поверить в это последнее предательство.

А это было именно предательство — каким бы ни был его замысел. Возможно, он пытался спасти нас от казни как заговорщиц, но даже если ему это удастся, Лару будут презирать всю оставшуюся жизнь, а я…

Я всё равно умру.

Таков был уговор. То обещание, что Благородные Фейри дали каждому человеку, попавшему в Мистей. Земля поглотит нас, и из этого ада мы уже не выберемся.

— И откуда ты это знаешь? — спросил Осрик.

— Я почувствовал, что у служанки был амулет после испытания Пустоты. Украденный, когда она помогала Ларе пройти лабиринт. Я пожалел её и не выдал тогда, но очевидно, что она продолжала помогать своей госпоже.

Чёрные, блестящие сапоги Осрика мягко зацокали по камню, когда он подошёл ко мне. Я не смела поднять взгляда, задержавшись на уровне его колен.

— Ты помогала своей госпоже, человек?

Я не ответила.

Стражник резко дёрнул меня за волосы, заставляя поднять голову.

— Ты помогала ей? — повторил Осрик, его зрачки закрутились в спирали магии.

— Нет, ваше величество, — тихо ответила я.

Осрик рассмеялся:

— Ты отрицаешь слова принца?

— Я отрицаю любые слова, кроме своих.

— Какое же ты ничтожество, — он скривился. — Бросьте её.

— Подождите! — закричала Лара.

Король повернулся к ней.

— Может, ты предпочла бы пойти первой? Как пожелаешь. Посмотрим, какие награды ждут тех, кто жульничает.

Я дрожала в хватке стражника, наблюдая, как Лару волокут к столпу магии. Она преодолела все испытания, а значит, её сочтут достойной. Что тогда скажет король?

Её втолкнули внутрь.

Вихрь закружился, как и со всеми до неё. Но Лара оставалась в нём слишком долго. Слишком.

Наконец, завеса силы раздвинулась, и она вышла.

Я прижала ладони ко рту, слёзы брызнули из глаз при виде её целой и невредимой. Она справилась.

Но что-то было не так.

Она в растерянности смотрела на свои руки. Затем её лицо исказилось, и я всё поняла.

Её магия исчезла.

— Ты признана недостойной, — произнёс король Осрик с удовольствием паука, запутывающего жертву в кокон. — Принцесса Ориана, что скажете об этом открытии?

Ориана стояла неподвижно, словно любое движение могло разбить её на куски.

— У меня больше нет дочери.

Буря разорвала мою душу изнутри, сокрушая меня в клочья. Лара была права насчёт своей матери, а мы все ужасно ошиблись, полагая, что для прохождения испытаний нужно совсем иное.

Осрик отвратительно улыбнулся:

— Уверен, я найду ей применение.

— Мама?.. — прошептала Лара, протягивая дрожащую руку, но Ориана отвернулась.

Лара побрела в толпу, а Осрик вновь уселся на трон.

— Бросьте человека внутрь. Пусть умрёт за своё преступление.

— Ваше величество, — вмешался Каллен, — несомненно, она всего лишь исполняла приказы…

— Молчать!

Осрик всё ещё кипел от ярости. Ночь принесла ему самый крупный вызов за несколько столетий, и, хотя Лотар был мёртв, солдаты перебиты, Селвин казнён, а Лара лишилась сил, этого оказалось недостаточно. Король хотел крови.

Я встретилась с глазами Каллена, безмолвно благодаря его за попытку защитить меня. Когда меня протащили мимо Друстана, я взглянула и на него. Его серые глаза ничего не выражали. Либо он не чувствовал ничего, либо скрывал чувства, вновь оберегая только себя.

Мне было всё равно.

Я позволила ему увидеть свой гнев и презрение — и не отвела взгляда, пока он не отвёл свой.

А затем я оказалась перед вихрем, мерцающим всеми цветами радуги. С близкого расстояния я услышала пение — невозможную по красоте мелодию, которая станет последним, что я услышу в своей жизни.

Меня толкнули внутрь.

***

Я стояла в самом сердце бури.

Грозовые тучи переливались всеми возможными оттенками, молнии рассекали пространство, заставляя воздух дрожать от оглушительных раскатов грома. Я вдыхала энергию, выдыхала свою собственную душу. Ветер рвал меня на части, мой силуэт постепенно растворялся в бушующей стихии.

— Ты жульничала.

Голос пронзил меня, и я не могла определить, кому он принадлежал — мужчине или женщине. Он был многоголосым, как будто за одной фразой следовал эхом целый хор. Невидимое существо вонзило когти в мою память, сдирая с неё покровы, изучая каждый мой поступок.

— Ты нарушила правила.

— Она следовала правилам. — Этот голос был женским, низким и властным, его вибрация совпадала с пульсацией кинжала, всё ещё слабо дрожащего в моей распадающейся руке.

— Ей не следовало участвовать. — В этом голосе трещало пламя.

Я вдруг осознала — это говорили Осколки. Они обсуждали меня.

— У неё не было выбора. — Женский голос вновь зазвучал, стойкий и непреклонный. Кровавый Осколок.

— Согласна. — Новый голос, лёгкий, журчащий, словно вода, стекающая по камням. Земля вставала на мою защиту.

— Конечно, ты согласна. — Первый голос был полон недовольства. Иллюзия, догадалась я, и тут же содрогнулась от боли, пронзившей разум. — Ты и другую хотела видеть победительницей.

— Но я приняла общее решение. — В голосе Земли прозвучала твёрдая уверенность. — У неё был выбор. У этой — не было.

— И всё же она проявила себя лучше, чем её госпожа. — Новый голос, мужской, глубокий, холодный, как ночные кошмары. Вспышка молнии осветила бурлящие чёрные облака, подчёркивая силу его слов.

— Я говорю «нет». — Иллюзия отвергала меня.

— Я говорю «да». — Кровавый Осколок не отступала.

— Она не использовала магию во время испытания Земли.

— Использовала. — Голос Крови звучал с пугающей уверенностью. — Она несла самый священный артефакт Дома Крови. Магия шла не от неё, но она ею владела.

— Она не часть твоего дома. — Голос Огня раздался с раскатами пламени.

— Я забираю её себе.

После этих слов Кровавого Осколка воцарилась пауза.

— Я говорю «да». — Земля приняла решение.

— Нет. — возразил Огонь. — Это безумие.

— Время пришло. — Голос Крови звучал непреклонно. — Баланс должен быть восстановлен. Это станет её задачей.