Метаморф королевских кровей - Романова Ирина

– Я бы хотела посмотреть на столицу, – протянула я, внезапно понимая, что, возможно, это шанс выбраться из дома и узнать мир хоть чуточку лучше.

Три дня были посвящены урокам и оборотам. Сама магия мне упорно не давалась. Её резерв пока был слишком мал, поэтому я изучала теорию и не оставляла попыток примириться с мыслью, что я – единственная женщина в доме…

Но на меня вроде бы никто не претендует.

***

– Где я? – в ужасе сидя на кровати, я прижимала к себе простыню. Рядом лежал Алексис и с удивлением смотрел на меня, а затем, вздохнув, укутал в ту же простынь и, взяв на руки, вынес из его комнаты.

– Ты у меня в комнате… Ночью пришла в ипостаси, я не стал тебя прогонять. Зверь ещё детёныш, ищет тепло, подпитку от взрослых. Утром ты неосознанно обернулась… И я НЕ касался тебя как женщины, – тихим, спокойным тоном, объяснял мне, как неразумному младенцу.

Мне оставалось только стыдливо кутаться в простыню.

– Почему я пришла к тебе? И почему я этого не помню?

– Не знаю, – ответил он не сразу, словно подыскивал правильный ответ. Мне показалось, что он крепче прижал к себе мое тело. Я прильнула щекой, горевшей от смущения, к его груди и внезапно почувствовала что-то странное. Доверие к мужчине?..

Ведь я же когда-то мечтала о том, что у меня будут муж, детки. Только вот теперь кому я нужна, порченная… К алтарю надо идти невинной. Как просить благословение у богов, не являясь чистой?..

Меня внесли в спальню и уложили на кровать. Затем Алексис молча вышел и оставил меня в одиночестве. Непрошенные слезы опять навернулись на глаза.

***

– Кто-нибудь должен ей объяснить, что потеря невинности – это не проклятие! Она считает себя нечистой, недостойной, – Алексис нервно готовил на кухне и высказывал двум духам.

– Как ты это себе представляешь? Мы хоть и мертвые, но все же мужчины! О таком должна говорить мать, родственница… женщина! Истинный… ты и скажи, когда придет время. Ее зверь уже тянется к тебе, значит, и она почувствует парное притяжение. Вот тогда и расскажешь, что тебе неважно, то, что она не дева! – резюмировал Одхан. Он видел, что Яна чувствует себя лучше, сейчас уже не шарахается от всех по дому, по крайней мере.

– Есть новости? – задал он вопрос вошедшему Тагиру.

– Не много. Десять пар уже проверены через слуг и поставщиков. Чисты, они истинные, право первой ночи не было востребовано. Это первое… – он умолк и сел за стол. Рядом присели близнецы.

– Не томи! – воскликнул Одхан.

– У остальных девяти девушек… нет и, не было сестры. Никогда…

– Я подозревал что – то подобное, – тихо буркнул себе под нос дух ректора. – Она обмолвилась, что ее после права первой ночи продали. Такое просто невозможно… Девушки все на виду, а её, значит, скрывали. Почему, как и где, вот большой вопрос. Дальше… Она не обмолвилась о семье, только о сестре. Значит, возможно, они сироты, а это редкость, всегда есть родня, готовая взять под свое крыло девушку. Ведь это прибыль, почет и новые связи! Вот вам новые наводки для поисков.

– Да, и возьмите ее в столицу, как мальчика, пусть прогуляется, – Одхан строго посмотрел на всех и исчез.

***

Мой метаморф, ящерица, ещё в принципе ничего не умела, мальчиком только могла оборачиваться. Духи сказали, что все придет с опытом и взрослением. Но по ночам она начала спать на Алексисе, я ее ругала и уговаривала, а она ничего не хотела слышать, продолжая упрямо уходить через окно в его спальню. Остальные восприняли это как-то слишком спокойно, и теперь каждое утро наг меня выносил из своей комнаты, даже не пряча.

– Сегодняшний урок будет заключаться в том, что ты должна проходить весь день мальчиком. Надо понять, сколько времени получится удержать образ. – Одхан завис рядом.

Я встала перед зеркалом и вспоминала, как выглядела мальчиком. Меня накрыло туманом. И как только он развеялся, перед глазами предстал Ян. Надела мужскую одежду и пошла на выход.

– Как вот это так? Аура мужская, вид тоже. Никаких отличий, – кружил вокруг меня Тагир.

– Такова загадка именно этого вида – метаморфов. Они пришли вместе с богами. Говорят, были детьми одного из богов, который потом ушел, перестал откликаться на зов своих детей, – Одхан разглядывал Янину.

– Прошлый раз ты продержалась несколько дней, посмотрим, сколько протянешь сейчас, – кивнул мне Одхан и исчез. Вот любит он так делать.

– Прошлый раз ты пряталась… – Алексис сунул мне пирог в руку и усадил за стол.

– Я думала, что мне все снится… – тихо произнесла я, – слишком было неправдоподобно.

– Ты в безопасности! Не все вокруг плохие, – он кивнул на близнецов, – посмотри на них, что ты видишь в их глазах?

– Я не понимаю… Наверное, все же не злость, – внезапно сглотнула горький комок. – Что-то теплое? Почему?

– Потому, что в тебе они нашли то, что потеряли… Ты одним своим желанием вернула им свободу. В их глазах нет желания тебя как женщины…

– Я не красивая? – вот сейчас было обидно, хотя, о чем я, – сестра тоже говорила, что я уродина. Она очень красивая, и жених ей под стать и богатый.

Уткнулась в кружку с чаем, сутулясь и стараясь стать незаметнее. Сбоку раздался усталый вздох.

– А как тогда… – рядом присел Тагир, он замялся, – поменяли тебя на сестру?

– Там были два человека, они что-то сделали со мной, ну те, что потом меня купили, – от стыда хотелось сбежать, но я сидела в углу кухни, а рядом устроился Тагир.

– Скорее всего, наложили иллюзию…, а она дорогая. Они что-то давали тебе пить? – продолжил расспрашивать он.

Мысли и страхи всколыхнулись с новой силой. Говорить или не говорить им?..

Глава 7

– Я кричала… Они влили что-то мне в рот, и я стала как кукла, не могла шевелиться сама. А потом я украла снотворное, сама выпила и лорду налила, – прижав ладони к лицу, снова заплакала.

Тагир молча встал и пропустил меня, я тут же вихрем промчалась по лестнице и заперлась в комнате.

***

– Вот это мне знакомо… Где я слышал об этом? – посмотрел на присутствующих.

– Что именно? – Алексис тяжело дышал и сжимал в руках нож, которым он сейчас резал мясо.

– Про снотворное, отравление. Мы столько перелопатили информации, и я уверен, что-то такое уже слышал, но где и когда?..

– Вспоминай…

– Нечего вспоминать, подниму записи. Все фиксировал на всякий случай, – Тагир развернулся и ушел к себе.

***

В комнате зеркало отразило плачущего мальчика – подростка. Я забралась на кровать и, натянув одеяло на тощее тельце, попыталась успокоиться. Как убедить себя, что ничего уже не исправить, что как-то нужно жить дальше?

«Ведешь себя неразумно! Кто еще дитя из нас? – внезапно со мной впервые заговорила метаморф. – Надо жить будущим и настоящим, а прошлое вычеркнуть из воспоминаний!»

– Ты разговариваешь! – потрясенно воскликнула я.

«Точно, глупое дитя, – казалось, она покачал невидимой головой. – Да, я говорю. Начала вспоминать прежние жизни, до этого спала и ждала тебя. Ты должна принять меня, мы должны стать единым целым. Представь, сколько знаний у меня накоплено!»

– Как принять? Я не понимаю, – я утерла слезы и села на кровати.

«Закрой глаза, представь, что я – это ты, не отдельно, а как продолжение друг друга. Что ты сейчас видишь? Тень ящерицы? Она – это ты! Не примешь, ничего путного не выйдет, так и останешься беспомощной крохой».

– Я хочу принять, очень! – воскликнула и, не открывая глаза, протянула руки и схватила темное нечто. Притянула к себе, желая объединиться и покончить со страхами и, возможно, в перспективе, с врагами. Меня словно окунуло в боль, тело ломало и выкручивало. Не выдержав, я спрыгнула с кровати и, закусив до крови губу, мычала, чтобы не привлекать внимание криком.