Связующая энергия (СИ) - Гусейнова Ольга Вадимовна

  Следующей моей остановкой был спортзал, судя по всему. И там, судя по воплям, шла тренировка. Я невольно ускорила шаги, моя дорога закончилась большим полукруглым залом с такими же мягкими полами, как у меня в комнате. И сейчас там кружили трое полураздетых мужчин вокруг полностью одетого в черное белоснежки. Я успела рассмотреть голые торсы троих нападавших, но даже их мускулы, натянутые как канатные тросы меня не впечатлили. Белые, сильные, гибкие, они словно змеи кружили вокруг Рантаира и делали броски, словно кобры. У каждого в руках были странные палки с крючками на концах, которые вертелись, издавая жуткий вой. Брр. Мне стало страшно, причем очень страшно, потому что этот бой на тренировочный не был похож совсем. Я с замиранием сердца смотрела на них, зажав себе рот кулаком, чтобы не вскрикивать каждый раз, когда, казалось бы, сейчас Рантаира сметут или разорвут на части этими крючками. Не выдержав в особо неприятном месте, когда один из крючков задел его челюсть и на воротник закапала кровь, я закрыла глаза. Нет, такие игры не по мне. Но уже через несколько секунд я поняла, что вокруг стоит неестественная тишина, и открыла глаза.

  Он стоял отдельно от других, а остальные во все глаза смотрели на меня. Боже, ну что, в цирке что ли? Я устала всем улыбаться, поэтому просто хмуро посмотрела на них, на своих охранников даже оглядываться не стала. Я к ним, практически как к мебели, уже привыкла. Рантаир стоял и напряженно смотрел на меня, ожидая моей реакции на него. А кровь так и капала на кафтан. Видно, глубокий порез оказался. Я оглянулась вокруг, ища, чем остановить кровь, и увидела около стены пару кресел и столик, который был накрыт чем-то типа скатерти, и стояли все те же яйцевидные бокалы. Я быстро подошла и, убрав бокалы в сторону, сняла салфетку. Она оказалась мягкой на ощупь и, я надеюсь, гигроскопичной. Потом в плотную подошла к нему и, несмотря на его потрясенный вид, сложила салфетку в несколько раз, осторожно приложила к ранке, промокая кровь.

  - Надо Дара позвать, а еще лучше пошли сразу к нему, чтобы он залечил, а то потом шрамы могут остаться. Знаешь, шрамы, конечно, мужчину украшают, но лучше, чтобы их было не так много. Так что, я думаю, ты еще успеешь их заработать за всю жизнь немало.

  Я болтала, просто чтобы не испытывать неловкости из-за того, что он стоит не двигаясь как статуя, боясь пошевелиться. Отняв салфетку, я осмотрела рану: она уже меньше кровоточила. Я потрогала пальцами челюсть, не задели ли случайно кость, и удивилась, насколько гладкая и мягкая у него кожа.

  - У Вас что, не растут волосы на лице? - глупее вопроса найти трудно, но это меня сразило.

  Он несколько секунд просто стоял, потом прохрипел:

  - Нет, Ева, не растут. А у Вас растут на лице волосы?

  Я рассмеялась от этого:

  - У женщин не растут, а вот у мужчин растут, - и, прижав снова салфетку к ране, опять не удержалась и с удовольствием прикоснулась к его лицу. Сначала к щекам, потом подбородок, а потом вообще обнаглела от собственной смелости, поднялась на цыпочки и, вытянув руку, потрогала этот контраст между волосами и кожей на лбу.

  - Такие красивые волосы, на Земле за такую красоту все бы передрались. И у нас нет такой белой кожи, наше солнце заставляет нашу кожу темнеть, если долго быть на нем. А вот моя кожа абсолютно не выносит открытые солнечные лучи. Я сразу обгораю. А почему вы все такие бледные?

  Устав стоять на цыпочках я опустилась на всю ступню и попыталась опустить свою руку, хотя так не хотелось разрывать этот контакт. Мне казалось, что вот так я могу простоять вечность. Так хорошо, приятно, и не просто тепло, а горячо. Горячая волна растекалась по всему телу, и мне казалось, что каждая клеточка моего тела кричит от удовольствия и наполняется жизнью. Я никогда не испытывала ничего подобного. Моя рука скользящим движением устремилась вниз, но он поймал ее на лету и снова прижал к своей щеке, всей ладонью удерживая ее. Я посмотрела ему в глаза и тут, наконец, поняла, что мной сейчас питаются, потому что его глаза прямо на глазах меняли цвет. Переходя от темно вишневого цвета к более светлому красному. Более того, цвет не только светлел, но и становился как бы прозрачным. За этим процессом было так интересно наблюдать, что я осознанно сконцентрировалась и послала ему волну своей энергии в благодарность за только что испытанное мной удовольствие. Он слегка покачнулся, но все равно не разжал свой захват, лишь прикрыл глаза. И у меня создалось ощущение, что он в полном экстазе и еле держит себя в руках. Правда, отчего он держит себя в руках, мне было не понятно, но как-то тревожно стало, поэтому я с усилием разорвала наш контакт, вырвав у него свою руку, и отступила на шаг назад, захватив еще и окровавленную салфетку. Он резко опустил голову и пристально посмотрел на меня.

  - С Вами все в порядке, несса, я не причинил Вам вреда?

  А я не могла оторваться от его глаз, хотя дымка еще была густого красного цвета, но сквозь нее были видны белки и темный зрачок глаза. И сейчас было видно что, он напряженно и с тревогой ждет моего ответа.

  Я смутилась и, спрятав за спиной руки, просипела (и когда это у меня так голос сел):

  - О, со мной-то все хорошо, а у Вас открытая рана на лице, так что пойдемте-ка к Дару. - Я слегка повернулась в сторону выхода, взяла его за руку. - Ну что, пошли?

  Он смотрел на меня какое-то мгновение, не делая никаких движений, а потом, словно очнувшись, пошел за мной. Я не смогла определить, что же он подумал обо всей этой ситуации, и от этого мне было не по себе.

  Повернувшись всем телом к выходу, я резко остановилась и подалась всем телом назад к Рантаиру. В проходе стояли несколько членов команды, включая моих охранников, трех бойцов, двух горе-техников, а также Дара и Дира - и все они стояли, вылупившись на нас в полном ступоре и, судя по всему, не веря своим глазам. Я не могла понять, что могло вызвать подобные чувства на этих лицах, но начала готовиться к худшему. Отпустив его руку, я неуверенно подняла голову и тихо спросила:

  - Простите меня, эльтар Рантаир, если я что-то сделала или сказала не так. Если Вы объясните, что же именно, я больше не буду так делать.

  А потом понурила голову, чувствуя, как горячий стыд заливает лицо, шею и уши. Я даже подпрыгнула от испуга, когда он вышел вперед меня и прошипел как рассерженная змея:

  - Дар может остаться, остальные - вон!

  Второго приказания никто ждать не стал, все словно испарились. И я постаралась тоже испариться, но он схватил меня за руку.

  - Вас это не касается, Аттойя!

  Было бы куда, я бы присела! А так пришлось стоять с открытым ртом и хватать воздух от пережитого унижения и последующего за ним комплимента. Даже не знаю, что хуже.

  - Покажите руки, несса! Немедленно!

  Видя, как он нервничает и еле сдерживает себя, я все же вытащила опять спрятанные за спину руки и, вытянув их перед собой, повернула ладонями вверх и обратно, демонстрируя, что с ними все в порядке.

  - Если я причинила Вам вред или сделала больно, то я прошу прощения, эльтар, я хотела только помочь! Ведь их было трое, а Вы один, и они Вас ранили и даже помощь не предложили.

  Я не знаю, что они там разглядывали, но неожиданно Рантаир словно на что-то решился. Он аккуратно снял перчатку, и я с удивлением заметила, что при этом Дар как-то посерел, отойдя назад на пару шагов от меня, а потом медленно, словно я прокаженная, дотронулся кончиками пальцев до моей ладони. Меня словно током прошибло, но это было так приятно, что, не удержавшись, я резко втянула в себя воздух. Рантаир резко убрал свою руку и в ужасе посмотрел на меня.

  - Вам больно, эльтарина?

  Я не поняла, почему вдруг, он решил изменить обращение ко мне, но решила оставить вопросы на потом. Мне не осталось ничего другого, как просто смущенно качать головой, а потом, видя его состояние, я не выдержала и сама взяла его за руку.

  - Вот ничего страшного же не произошло, эльтар. Мне совсем не больно, если честно, то мне очень приятно.