Свет и Тень (СИ) - "ASTORIS"

Рыска почувствовала его взгляд, обернулась, и первое, что ей бросилось в глаза, — это его снова пришедший в боевую готовность орган. Она сильно покраснела и отвернулась.

Альк с кошачьей грацией перетек в вертикальное положение, за долю щепки оказался рядом с Рыской и властно обнял её, прижав к подоконнику.

— Что, опять? — полушёпотом спросила девушка.

— А ты что, не хочешь этого?

Она покраснела ещё сильнее. Но призналась, пряча глаза:

— Хочу…

Он и сам уже это почувствовал: она снова задрожала и прильнула к нему всем телом, часто задышала и жадно ответила на его поцелуй.

На этот раз Альк не торопился, медленно и со вкусом лаская Рыску, но теперь ей и самой не терпелось принять его поскорее. И Альк это понял, решив уступить её стремлению. Усадив девушку на подоконник, он вошел в неё мягко, но страстно. Когда их тела снова слились воедино, Рыска сдавленно застонала и опять покраснела от смущения.

— Тебе не больно? — спросил Альк, наклонившись к её ушку.

— Нет, мне хорошо… — призналась девушка.

— Тогда стони, если хочется, — посоветовал он.

— Мне стыдно, — прошептала она, уткнувшись лицом в его плечо.

— Да-а? И кого ты стесняешься? Меня?

Рыска подняла на Алька глаза. Он улыбался, но не так, как раньше, а с невероятной теплотой во взгляде. «Действительно, — подумала девушка, — какой смысл стесняться стонать? Вообще уже стесняться нечего, последняя крепость пала. К тому же, так хорошо, что в это просто не верится!»

Все оказалось ново, непривычно, но до крайности приятно. Рыска оплела Алька как плющ и ловила каждое его движение, каждый вздох, пульсацию внутри. Она только сейчас поняла, как сильно любит его: всего целиком и каждую деталь его образа. Как приятно было видеть его лицо так близко, благо, стало совсем светло, и видно было уже хорошо. Прикосновения к его упругому мускулистому телу снова обжигали девушку. А от светлых шелковых волос она и вовсе сходила с ума, зарываясь в них лицом, вдыхая их аромат и не в силах надышаться.

А с телом Рыски происходило что-то невероятное. Страсть заполнила её всю, без остатка. В какой-то момент ей показалось, что стоит сделать еще хоть одно движение, — и она разлетится на осколки… А в следующий момент, когда это движение было сделано, внутри словно что-то взорвалось. Стало настолько хорошо, что в вероятность такого счастья на земных дорогах просто не верилось.

Рыска судорожно вцепилась в Алька и застонала, на миг потеряв чувство реальности. Мир для неё снова на мгновенье погрузился во тьму… А потом накатило ощущение невероятного тепла и покоя.

Альк, продолжая обнимать обмякшее в его руках тело, думал о том, что такого искреннего проявления чувств раньше видеть ему не приходилось. Такое нельзя было сыграть, и это льстило невероятно. Однако всё равно спросил Рыску, хорошо ли ей было. Получив утвердительный ответ, он отнёс девушку в постель и все продолжилось: раз, другой, третий… А когда сил не осталось, а за окном вовсю светило солнце, они просто лежали, обнявшись и слушали доносящиеся с улицы звуки просыпающегося большого города.

Озвучить произошедшее никто не решался.

Рыска усиленно прятала глаза. Ей вообще раньше казалось, что такими вещами можно заниматься только глубокой ночью, в темноте, а ведь вон какое дело: самой захотелось всё видеть, никто не принуждал…

— Ну что, ты довольна? — спросил Альк наконец. — Давай спать или ещё повторим?

— Давай поспим, — усталым шепотом ответила девушка. Помолчала немного и спросила. — А это… всегда так хорошо?

Альк усмехнулся.

— Как настроишься, — туманно ответил он. Честно говоря, сам он выспался впрок, но на то, что она согласится продолжать, не рассчитывал. Да и не стоило ей так сильно перенапрягаться в первый раз. И так всё тело теперь болеть будет, пусть отдохнёт. Да и сам он понимал, что испытывает желание уже скорее от усилившегося совсем недавно волнения: дар предупреждал о чем-то пока неясном, но определённо неприятном.

— Рысь, — позвал он задремавшую было девушку.

Она вздрогнула и проснулась.

— Что? — спросила она.

— Так ты выйдешь за меня? — задал он вопрос, и с Рыски в который раз за эту ночь слетел сон. Сердце её снова затрепетало. Она села на кровати, удивлённо рассматривая мужчину, которого за это утро полюбила ещё больше, чем раньше.

— А ты сам-то хочешь этого? — не веря своим ушам, спросила она.

— Я теперь просто обязан, — сказал Альк.

— Если не хочешь, то… не обязан, — обронила она, на миг отведя взгляд и мучительно ожидая, что он скажет.

Повисла пауза.

— Я хочу… — сказал он наконец, взяв её за руку и нежно перебирая ее пальцы. — Хочу… — повторил он печально, — чтоб каждый день вот так, чтоб возвращаться домой — и радоваться, чтоб ты детей мне родила, чтоб на всю жизнь…

— Ну и в чем дело? — перебила Рыска, снова чувствуя в его голосе сомнения. — Я недостойна тебя?

Альк щепку подумал.

— Да нет, — ответил он. — За такими событиями это, пожалуй, неважно. Ерунда это… — он снова умолк.

— А что ж тогда, Альк? — не выдержала Рыска.

Он посмотрел на неё долгим взглядом. Поймет или нет? Раньше понимала. «Наверное, — подумал он, — надо ей сказать».

— Я и сам не пойму, Рысь, — начал он. — Я тебе уже говорил: предчувствие. Что-то происходит. Угроза какая-то. Думал, Пристань имеет ко мне претензии – нет, не то. Смерти близко, вроде, тоже нет. Но беда совсем рядом. А какая — не знаю, — он вздохнул. — Я хочу быть с тобой. Но, боюсь, не поженимся мы. Так что не надейся зря…

— Зачем же тогда предлагаешь? — тихо спросила девушка.

— Чтобы ты знала, что все не просто так…

Рыска во все глаза смотрела на Алька. Впервые она видела его таким. Он повернулся к ней весьма неожиданной стороной. Оказывается, у него тоже есть и страхи, и сомнения. Вернее будет сказать, об этом она всегда знала: ведь он живой человек. Но никак не могла подумать, что он предложит ей руку и сердце. А та горечь, с которой он говорил о своем предчувствии лишь прибавляла событию прелести. Рыска молчала, не зная, что сказать. Конечно, вне всякого сомнения, она была согласна. Но это, похоже, само собой разумелось, так что об этом говорить?

— Жаль, ты утратила дар, — посетовал Альк. — Вместе можно было попробовать вытянуть лучший жребий.

— Я всё равно не стала бы этого делать, Альк, ты знаешь, — возразила Рыска.

— Почему?

— Потому что тогда тебе было бы очень больно, а может быть, ты бы и погиб.

Альк понимал, что она права. Но почему-то был уверен, что будь у нее дар, он непременно уговорил бы ее попробовать, даже осознавая угрозу собственной жизни. Что-то он вообще себя не узнавал в последнее время…

— Что об этом говорить? — вздохнул Альк. — Такое в принципе теперь невозможно. Ты потеряла дар, а одному нечего и пытаться… — он помолчал. – И, наверное, в самом деле, на этот раз я надорвался бы до смерти. Зато не достался бы другой! — мрачно пошутил он.

— Что ты такое говоришь? — с дрожью в голосе воскликнула девушка.

— А что такое? — уже в своей привычной манере ухмыльнулся Альк. — Могла бы гордиться: так любила, что никому не отдала. Хотя, какая разница: мёртвый, но твой, или живой, но чужой? — он вздохнул, потянулся всем телом и, сцапав Рыску, снова заставил её прилечь и прижал к себе.

Девушка фыркнула, переваривая сказанное.

— Ничего себе, какая разница! — сказала она наконец. — Это что ты имел в виду: взять и убить тебя, лишь бы другой не достался?

Альк хмыкнул.

— Ну не то, чтобы так грубо… Но многие так и сделали бы. Точнее, все, кроме тебя.

Рыска в первый момент хотела вскочить, взвиться, начать что-то доказывать. Но у нее сил на это не нашлось. Да и просто не хотелось вырываться из Альковых рук. Поэтому она лишь тихо, почти шепотом, сказала:

— Наверное, поэтому здесь с тобой сейчас я, а не другая.

Он вздохнул, крепче прижимая её к себе, но промолчал, как обычно в подобных случаях. Всегда таким был… Легче сделать, чем сказать.