Жена чудовища (СИ) - Сапункова Наталья

— Вы не должны так говорить, Овертина, — заметила темноволосая, и в ее светски-учтивом голосе слышался явный упрек. — Валантен сын и брат герцога, и друг короля, он достоин уважения.　

Она обратилась к герцогине по имени — как член семьи?..　

— Да, Уна? — идеально ровные брови герцогини на секунду взлетели вверх. — Но разве я говорю о нем без уважения? Если вам так показалось, то прошу меня простить. А вы, эссина Рори, тоже считаете, что наш дорогой лорд Валантен достоин всяческого уважения, поскольку он друг короля и брат моего супруга?　

Непонятно, чего добывалась герцогиня, приставая к ней с такими вопросами. Возможно, просто продолжала беседу, начатую в их отсутствие. Возможно, это было прелюдией к шутке. А Тьяне вдруг стало обидно за лорда Айда.　

Он сказал ей недавно, что их помолвка — это то хорошее, что случилось с ним сегодня. И он сделал ей предложение лишь потому, что не увидел отвращения только в ее глазах…　

Это несправедливо, в конце концов.　

И потом, ей, как невесте, лучше сразу дать понять всем этим благородным господам, что она на стороне будущего мужа и не желает слышать оскорбления в его адрес, даже завуалированные.　

— Безусловно, ваша милость, — она прямо взглянула в лицо леди Овертины. — Как мне кажется, лорд Валантен добрый и умный человек, и достоин уважения прежде всего поэтому. К тому же, в его положении несложно быть умным, но добрым быть много сложнее, чем всем прочим. За это он достоин уважения вдвойне, как я понимаю.　

— О, вот как, — герцогиня поставила кубок на стол. — Браво, браво, эссина. Вы безусловно заслуживаете знакомства с моим дорогим деверем.　

— Думаю, эссина все-таки не захочет рисковать, — заметила полная пожилая леди в пурпурном шелке,　 сидящая поблизости, — вдруг лорд Айд передумает и обратит свой благосклонный взор на нее?　

Эту шутку сочли очень остроумной, потому что волна смешков прокатилась по «дамскому» краю стола, задев так или иначе всех — самые сдержанные или не вполне расслышавшие ограничились улыбками, а мать Нилы горделиво взглянула на Тьяну с высоты своего величия.　

Тетя Элла сжала губы и посмотрела на Тьяну ободряюще — дескать, ну что же ты, начала, так сумей достойно продолжить! И показала взглядом на ее спрятанную руку.　

Действительно, пассаж следовало завершить. И да, попросив ее носить кольцо с сегодняшнего вечера, лорд Айд вовсе не имел ввиду, что его нужно прятать!　

Напротив. Наверняка он хотел совсем другого.　

Объявить ее невестой официально должны лишь завтра. Пока кольцо с изумрудом Айдов — просто кольцо…　

— А кто же отрекомендовал его вам добрым и умным, эссина? — сладко улыбнулась герцогиня.　

Все внимали, предвидя развлечение.　

Что ж, они не ошибались.　

— Это мое собственное поспешное впечатление, ваша милость, — сказала Тьяна. — Мне хочется верить, что оно не изменится и в дальнейшем, — и она отважно протянула над столом руку с кольцом, взяв с блюда крылышко запеченной утки.　

Ничего пока не произошло — никто не обратил внимание на ее изумруд. Только Уна с осторожным удивлением смотрела на Тьяну.　

Тьяна ополоснула пальцы в чашке с розовой водой, переставила с места на место свой кубок с вином, потом быстро отхлебнула из него, поискала взглядом, где же на столе вода для питья…　

Как-то разом в горле пересохло, не вином же утолять жажду. И есть не хотелось, по крайней мере, эту утку.　

Тут Уна заметила изумруд и раскрыла глаза в немом удивлении. И графиня-матушка тоже замерла с приоткрытым ртом, глядя на руку Тьяны.　

— Это действительно так, — Тьяна отважно улыбнулась леди Ниле, — мне лорд Айд показался чрезвычайно приятным собеседником. Видимо, у вас просто не было возможности поговорить.　

Если Тьяна стараниями герцогини и до того была в центре внимания, то теперь это внимание стало иным, пристальным, окрашенным целой кучей оттенков — интереса, легкого удивления, раздражения, изумления, наконец.　

По-прежнему не все еще обратили внимание на кольцо Тьяны, а некоторые, возможно, не поняли, что это тот самый изумруд Айдов, но, так или иначе, почти все почувствовали, что что-то происходит. Как волна от брошенного в воду камня, разбегалась вокруг Тьяны эта волна особенного внимания. Леди Овертину она, как ни странно, достигла в числе последних, но и та, наконец, уставилась не мигая на кольцо, потом посмотрела на свою руку, потом опять на руку Тьяны…　

Уна откинулась на спинку стула и беззвучно засмеялась, прикрыв рот ладонью.　

— Миледи?.. — мать Нилы встала, сверля герцогиню негодующим взглядом.　

Нила — та без чувств сползла со стула и оказалась бы на полу, если бы ее не подхватила сидящая рядом дама. Тьяна от души понадеялась, что, если графиня и рассержена, то ее дочь, придя в себя, все же порадуется случившемуся.　

Поднялся переполох, забегали слуги, графиня бросилась на колени рядом с лежащей без чувств дочерью. Ниле терли виски и брызгали в лицо водой.　

— Эссина Рори, — кто-то крепко взял Тьяну за локоть и отвел от стола, — что ж, это все даже забавно, эссина.

Это был сам герцог.　

— Мне передали сейчас записку от Валантена.　

— Ах, ваша милость, ваши слуги, кажется, нерасторопны, — вырвалось у нее, — простите…　

Потому что записку лорда Айда, вроде бы, должны были передать еще до их с тетей появления в столовой. Ведь у нее не так уж мало времени ушло на то, чтобы сменить платье и прическу!　

— Да-да-да, — смеялся герцог, — значит, вы имеете твердое намерение выйти замуж за Валантена, и даже успели склонить его к этой идее? Просто удивительно.　

— Я всего лишь согласилась на его предложение, ваша милость, — сдержанно пояснила Тьяна.　

— Просто взяли и согласились?　

— Конечно. Разве я не за этим приехала сюда?　

— Ну-ну. Разумеется. Мы поговорим обо всем завтра, леди Фан, — сказал он подошедшей тете, — у вас, э… привлекательная племянница.　

— Да, милорд. Мы с ней приносим извинения и просим разрешения удалиться… я немного плохо себя чувствую.　

— Не возражаю. И бесконечно рад, уж простите, что это вы чувствуете себя плохо, а невеста ни на что не жалуется. Хоть одна здоровая и здравомыслящая невеста. Я, кажется, понимаю своего брата.　

Та девушка, Уна, подошла к ним.　

— Брат! Но что все это значит? Эта эссина… действительно?.. — она смотрела на Тьяну не смущаясь, и с любопытством.　

То есть, она сестра герцога. И сестра лорда Айда, значит, тоже.　

— Тише, все объявления будем делать завтра на балу, — погрозил ей пальцем его милость. — Леди, вы уже поняли, это моя сестра леди Уна Айд. А что происходит? Вот, — он с легкой усмешкой вынул из рукава и протянул Уне записку, — до свидания, леди. Надеюсь увидеть вас завтра здоровой, леди Фан.　

Пока гостьи кланялись герцогу, Уна прочитала записку. А когда его милость удалился, она со смешком протянула ее Тьяне.　

На кусочке бумаги четким и разборчивым, безо всяких завитушек почерком было написано:　

«Кай, эссина Тьяна Рори — моя невеста. Даже не думай настаивать на ком-то еще. Позволишь ее обидеть — покусаю».　

— И часто он… кусает герцога? — шутливо удивилась Тьяна, опять ощутив холодок на спине.　

— Никогда еще он не кусал никого, насколько мне известно, — ответила Уна серьезно. — Но обещал неоднократно. А вы уже испугались, эссина?　

— Нет еще, леди Уна. Доброго вечера вам, и ночи.　

— Доброй ночи. Я буду рада познакомиться с вами ближе.　

— И я тоже…　

Записка осталась у Тьяны, она сжала ее в кулаке.　

Может, герцог прав, и все это действительно забавно. Но ей теперь очень хотелось спрятаться от всех в своих комнатах. Надолго спрятаться…　

К счастью, когда они вернулись к себе, тетя Элла не стала ни ахать, ни сокрушаться. Наоборот, сказала преувеличенно бодро:　

— Ну, расскажи мне про своего жениха. Как он тебе показался? — не теряя времени, она ловко расстегнула на Тьяне платье, помогла снять, потом сама все развесила, — и где эта девчонка. Кора? Вот я ей задам, нашла время гулять. Помоги теперь ты мне. Тин, расстегни… Так как он?