Дикий вьюнок (СИ) - Шолох Юлия

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92

— Янош…

Спина шевелилась, хруст бумаги указывал на то, что он пакует картину обратно. Привычно быстро. Как часто он ее достает? Смотрит на них и жалеет, что стал сыном, которым невозможно гордиться? А я об этом не знаю?

А что тогда я вообще о нем знаю?

— Ты почему пришла? Что-то случилось? — картина спряталась в ящике, ящик задвинулся в стол, а его голос стал деловым.

Неужели я не могу прийти просто так? Когда… я приходила к нему просто так? Хотя бы поздороваться?

— Я… — но голос сорвался. Лавина схлынула и ушла. Да, я не смогла ее остановить. Но она столько всего унесла с собой. Столько всего лишнего.

Раздался стук в дверь и внутрь заглянул пан Гектор.

— Янош, — по мне скользнули равнодушные глаза. — Пора.

Пан Гектор вернулся в коридор, но дверь оставил приоткрытой.

— Мне нужно идти. Так что случилось? Все хорошо?

Нет, хорошо не было. Но…

— Иди, — сказала я.

Он развернулся, немного нахмурился, будто колебался, наклонился, но поцеловать не попробовал. Только посмотрел как-то обречено и ушел.

Я уперлась руками в стол и медленно опустилась на диванчик.

Что же произошло? Как так получилось?

Я его наказываю? В голове тут же зазвучали возмущенные голоса протеста, перечисляя самые весомые доказательства обратного. Приехала с ним в замок, сделала все, как он хотел. Вышла замуж, пускаю по ночам в свою постель. Простила его!

Так что я тогда делаю?

Я его наказываю…

Нет, не может быть!

Но ведь что-то я делаю неправильно?

Сложно просто взять и саму себя отругать. Потому я прибегла к проверенному способу — представила бабушку. Она не смотрела укоризненно, не покачивала головой, ни цокала языком, а как обычно просто мягко положила мне на макушку руку.

— Ты не права, Ула, — беззлобно сказала. — Каким бы сильным он тебе не казался, есть вещи, против которых не выстроишь защиту, даже если ты сильнейший круорг из ныне живущих.

Как можно не поверить собственной бабушке?

И что теперь?

Янош, конечно, сильный. Он еще долго выдержит, верно? И простит мне все, в это можно не сомневаться. Все простит, даже измену. Даже, наверное, предательство. Только потому, что сам винит себя во всех событиях прошлого и считает, что видимо лучшей семьи не заслужил.

Но ведь это уже прошлое? А значит, оно прошло, его больше нет.

Что я делаю? Неужели мне до сих пор не хватило времени расставить приоритеты? Выбрать между сладкой жалостью к самой себе и возможным будущим счастьем нашей семьи? Решить, что самое важное? На это не нужно много времени, ведь я точно знаю, что!

Нет ничего важнее Яноша и нашего общего счастья. Так сколько я буду упрямо считать, что все и так прекрасно?!

Совершено точно так дальше нельзя. Но главное, теперь я и сама так больше не смогу.

Ужинать не хотелось, я сидела в комнате до самой темноты. Янош всегда приходил в одно и то же время. Когда до его прихода оставалось всего ничего, я встала и выскочила в коридор, даже не прикрыв за собой дверь.

К Яношу тоже вошла без стука. Он сидел за столом, дописывая какие-то бумаги. Неужели до сих пор работает?

Я даже не знаю, когда он отдыхает. Он разбирается с делами каждый день… с утра до вечера. А ночью приходит ко мне.

И несмотря на данную в храме клятву, я даже не пыталась ему помочь, забрать хотя бы часть его обязанностей. Хотя бы самых простых и необременительных.

— Ула? — он сжал ручку и отложил ее сторону. — Ты…

Разве нормально, что муж, увидев на пороге спальни собственную жену, так удивляется? И… настораживается.

— Я ни разу не была в твоей комнате, — с трудом выдавила я, осматриваясь. Он молча ждал.

— Здесь… красиво.

Брови Яноша удивлено приподнялись. Комната была вполне обычной и вряд ли сильно отличалась от комнат рядовых круоргов.

— Красиво везде, где есть ты, — пояснила я.

Нет, надо по-другому, пока решимость объясняться не испарилась. Надо говорить прямо, без вступлений. Я шагнула ближе, он поднялся мне навстречу, опуская руки по швам. Я взяла его за руки, тесно переплетая наши пальцы.

— Я почему-то тебе не сказала… Я очень люблю тебя, Янош.

Он не верил. Мне показалось, он не верит! Я упрямо продолжала:

— Я безумно тебя люблю. И не менее сильно уважаю. Разве тебя можно не уважать? — сказала я, настойчиво смотря снизу вверх в его замершее от неожиданности лицо. Или от нежелания спугнуть? — Ты не бросаешь своих, даже если речь о рядовом круорге. Ты пришел бы к Жосту, даже если бы они не взяли пленными женщин. Ты не стал мстить и захватывать родственников королевских советников, не стал разводить бойню и жертвовать в угоду своему самолюбию жизни своих людей. Ты не задумываясь женился на девушке, брак с которой для князя совершеннейший мезальянс. Ты обращался с ней, как с королевой, хотя она этого не заслужила и даже ни разу не задумался, стоит ли она того. Я очень люблю тебя, Янош.

— Правда? — с хрупкой надеждой спросил он, так и не двигаясь.

Я завела наши руки себе за спину.

— Правда.

Он молчал.

Все еще не верит. Хотя и неудивительно.

— Я была не права. Прости! Вела себя, как… как последняя стерва. Прости!

Молчит.

— Я докажу! Хочешь, я перестану пить эту треклятую мурсовку? Выброшу, как только переступлю порог своей комнаты? Ты понимаешь, к чему это приведет?

— Понимаю, — усмехнулся он и ненадолго задумался. — А почему ты вообще ее пила?

— Не знаю… — я и правда толком не могла объяснить. — Какая-то жуткая неуверенность в завтрашнем дне… мы посреди страны, где одни чужаки. Почти в бегах и неизвестно, доедем ли до замка. Королевские воины на хвосте. Кругом опасность.

— Но в замке безопасно, — возразил он. — Да и вообще… теперь безопасно везде, по крайней мере, касательно королевского совета. А простых разбойников и раньше-то бояться не стоило. Никто и никогда не посмеет тронуть тебя… или детей. Только переступив через мой труп, а это задача далеко не самая легкая.

— Я понимаю… теперь. Хочешь, не буду пить?

Даже интересно, что он скажет. Я наклонила голову, смотря на его лицо чуть сбоку. Что же ты скажешь?..

— Хочу, — резко ответил Янош и его руки, наконец, проснулись, обнимая меня так крепко, что дыхание замерло.

— Значит, договорились! Считай, ее нет. Кстати… Ты уже освободился? Я тут подумала, что мы слишком редко разговариваем. Мне хотелось бы, чтобы ты рассказал, как жил все эти годы, все время после… после отъезда на шайнарскую границу. Расскажешь?

Он кивнул и отвернулся, осматривая камин и пол напротив.

— Можно пододвинуть к огню диван, — предложил, на глаз прикидывая расстояние.

— Здорово!

— А еще, — он снова посмотрел на меня и улыбнулся. Такая улыбка, живая и теплая мне нравится куда больше прежних! — У меня есть сладкое вино от поставщика королевского двора. Оно почти без градусов, как компот, можно наслаждаться вкусом и не пьянеть. — И стал серьезным. — Рассказывать придется очень долго.

— Ну и что? Начнем сейчас. Не успеем — продолжим завтра.

— А потом о себе расскажешь ты?

Я вздохнула. Как-то не приходило в голову, что взамен придется делиться своими секретами. Хотя… какие там секреты, мой рассказ наверняка будет куда короче и намного скучней.

— Хорошо. Но сначала ты!

Он тут же кивнул.

— А завтра ты научишь меня, как обращаться с просителями. Что с ними вообще делать. Будешь учить целый день! — чересчур радостно, со слишком большой дозой воодушевления в голосе заявила я. Он сделал вид, что не заметил. И правда, мелкий промах можно простить. Ведь видно, что я стараюсь, теперь уже по-настоящему!

— Вполне равноценный обмен, — величественно согласился Янош, отпустил меня и отошел, чтобы передвинуть диван к огню. Кстати, в голову пришла хорошая идея. Надо обставить комнату… с мягкими креслами, здоровенным камином, небольшой библиотекой и винным шкафом. Только для нас двоих. Все равно половина комнат поблизости пустует!

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92