Любовь по инструкции (СИ) - "Zzika Nata"

Родственники расселись, Руслан и Роман остались стоять.

Рус, вкратце, рассказал историю подкидыша.

— Счастье, что ты не прошел мимо. Мы могли и не успеть. Спасибо! — от души сказал Руслану Полонский, протягивая руку.

Мужчины обменялись рукопожатием.

— Не знаю, что говорить, — продолжил Полонский. — Стася обязана вам жизнью, мы — ваши должники.

— Вы ее заберете? — тихо спросила Татьяна.

Руслан и Роман напряглись и задержали дыхание, ожидая ответа.

— У вас есть другое предложение? — выгнул бровь Полонский. — Стася — не сирота. У нее погибли родители, но жив я, бабушка, дед и бабка со стороны отца, есть дяди и тёти. Вы предлагаете лишить её всех?

— Нет, зачем? — остановила его речь Таня. — Мы тоже к ней привязались, она зовет меня мамой… Конечно, надо поступить так, как лучше для ребёнка.

— Для ребёнка лучше жить в более подходящих условиях, — Полонский показательно обвёл взглядом комнату. — Общаться со сверстниками, ходить в хорошую школу. Что её ждет здесь? Бегать наперегонки с зайцами она уже научилась. Разве что, приобретет опыт ухода за грудными детьми, но, это ей еще рано постигать.

Татьяна вспыхнула, шагнула к надменному альфе и ответила:

— Мы все любим Стасю, а с малышами она сама возится, никто ее не заставляет.

Полонский открыл рот, чтобы ответить резко, но тут, его зверь подскочил и сделал стойку. Мужчина подавился воздухом, закашлялся и вытаращился на волчицу.

— Что? — сердито спросила она.

— Г-ха-гха. Ничего, — просипел Александр. — Я думаю, нам надо спросить саму Станиславу, что она хочет.

Сел на стул, ослабил галстук — Луна, он сейчас — что? Эта самка с грудными щенками… Она — необыкновенная!

Зверь активно подтверждал: да, да! Самая необыкновенная! Надо забрать её себе!

Полонский вытер выступивший пот и растерянно посмотрел на мать.

— Конечно, мы бы очень хотели забрать Стасеньку, — правильно поняла Светлана. — У нее там свой дом, полно родственников и условия жизни, на самом деле, намного лучше. Но, прежде чем принимать решение, надо спросить саму девочку. Если бы не вы — она могла бы погибнуть. Я же вижу, она нашла у вас и любовь, и заботу, и семью. Неправильно, просто, взять её и выдернуть, не спросив.

Татьяна облегченно выдохнула и улыбнулась — какая у Стаси мудрая бабушка!

А, этот, дядя… чего он её сверлит глазами?

Серая ворохнулась, хитро прищурилась.

«Да, ладно?»

Татьяна быстро бросила взгляд на утратившего весь апломб Полонского и тихо хмыкнула — бывает же!

Хорошо, что у нее — дети, и хорошо, что этот волк скоро уедет. Вообще, после родов, когда она немного пришла в себя и огляделась, то обнаружила, что окружена офигенными самцами. Нет, она, в бытность Луны стаи и жены Дёмина, видела разных волков, но все они, как-то проходили мимо, не отмечались её сознанием, не задерживали взгляд. А тут, — Татьяна снова посмотрела на растерянного Полонского, потом, почему-то — на напряженно-внимательного Матвея и глянула в сторону двери, на мелькнувшего в проёме довольно воркующего над Игнатом Андрея. — Дурдом, какой-то! Впервые за много лет… Да, что там, лет — впервые в жизни она поняла, что есть и другие волки, заслуживающие внимания, а не только Дёмин.

Татьяна повернулась, преувеличенно внимательно что-то поправила на голове, заметив, как взгляды Александра и Матвея переместились за её руками, и, проговорив извинения, мол, надо посмотреть, что там с чаем и обедом, вынеслась на кухню.

Постояла, бездумно глядя на накрытый стол, и выскочила в холодные сени, прижала ладошки с полыхающим щекам.

Луна, что это с ней?

— Татьяна, ты куда — раздетая? — следом появилась бдительная Настасья с курткой в руках. — Грудь застудишь, чем детей кормить станешь? Батюшки, ты, чего такая взъерошенная? Обидел, кто?

Татьяна взяла куртку, накинула и притянула к себе тетю Насту.

— Нет, никто не обидел. Я… Представляешь, оказывается, я — нравлюсь мужчинам!

Настасья хмыкнула:

— Действительно, невидаль! А, почему это тебя так удивляет? Ты, девка, хоть куда! Красивая, статная, умная и работящая. Было бы удивительно, если бы кобели вокруг твоего дома стаями не ходили.

— Но, раньше-то не ходили! И не смотрели — так.

— Раньше, возле тебя один кобель блохастый ходил. Небось, всех отваживал. А ты, дурочка, кроме него никого и не замечала.

— Нет, Наста, я замужем всего четыре года была, а до этого — у всех были парни, все ходили на свидания, гуляли, а на меня никто даже не смотрел. Пару раз звали на свидания, но не приходили, — Татьяна замерла, вспоминая. — Это было… так обидно! Я наряжалась, приходила, ждала, а парень не появлялся. А, потом, при встрече, говорил что-то невразумительное, мол, ошибка, я его не так поняла, останемся, просто, друзьями. И, больше никого.

— А, тебе самой-то, нравился кто-нибудь?

— Уже, не помню, — Татьяна покопалась в памяти. — Я на всех смотрела издалека, а, когда мы с кем-то оказывались близко, то все парни и мужчины от меня шарахались, будто, я прокаженная.

— Как же так? — расстроилась Настасья. — Что — и на гулянки не ходила? На заднем ряду кинотеатра не целовалась? Цветы-то, хоть, дарил кто-то, кроме мужа?

— Нет. Никто не дарил.

Тетя Наста погладила женщину по руке.

— Ну, и хорошо, что всё наладилось! Только, ты-то не спеши уже. Не кидайся к первому, кто замуж позовёт, походи свободной, повыбирай. Матвей на тебя глаз положил? Я давно заметила, что он неравнодушен.

— Не знаю. Смотрит. И, этот, дядя Стаси, так смотрит, прямо, жарко от взгляда, — покраснела Татьяна. — Наста, что ты, какие «кидаться»? У меня — дети грудные, мне их поднимать надо. Поздно мне уже невеститься.

— Тю, глупая девка! Дети, что? Дети быстро растут. Оглянуться не успеешь, как они своих заведут, а ты, так одна и останешься век куковать? Тем более, вон, у них, отец, какой. Кстати, на него тоже посмотри. Не очень я поняла, почему отец он, хотя делал их другой, но, смотрю, как он над Игнашей с Дашей трясется — не каждый родной так может.

— Настасья, что ты говоришь? Волкову только дети нужны, у него женщин, наверняка — полк и еще на скамье запасных сотня, — засмеялась Таня.

— А, тебе-то самой он — как?

— Не знаю, — смутилась Татьяна. — Я на него с этой стороны и не смотрела.

— А, ты посмотри, мужик-то — не чета твоему бывшему.

— Разве, ты Кирилла видела, чтобы сравнить?

— Мария видела. Приезжал он, тебя искал, кобель блохастый. Она ему всё высказала. Рассказывала — зыркнул и уехал восвояси. Точно тебе говорю — с Андрюшей его и рядом не поставишь. И Матвейка — ничего. Вот, ты и не спеши, насладись конфетно-букетным периодом. Тебе кто-то больше нравится или все — одинаково? Пусть, голубчики, походят вокруг тебя, а ты, выбирай сердцем, если оно больше по бывшему не плачет, — Наста участливо заглянула Тане в лицо.

— Пошутили, Наста, и — будет! — решительно повернулась к двери Татьяна. — Не нужен мне никто, у меня — дети! И Полонский мне не нравится. Ни капельки! Сейчас решим все со Стасей, и он поедет домой.

Тетя Настасья покачала головой и вздохнула.

Мысленное ли дело — ни любви, ни женского счастья? Таню можно понять — обожглась на молоке, теперь на любую жидкость дуть будет.

Какие мужики рядом круги нарезают! Нет, Настасья не позволит Татьяне упустить своё счастье! Только, сначала сама присмотрится к мужчинам. В этом деле главное — никуда не спешить.

Татьяна вернулась в дом, ополоснула горящее лицо, мельком, заглянула в детскую.

Верховный, стоя на коленях возле кровати, о чем-то беседовал с лежащими на покрывале младенцами. И Игнат, и Дарья сосредоточенно слушали, время от времени, взмахивая ручками.

— Андрей, им спать пора, — негромко напомнила женщина. — Положи их, пожалуйста, в кроватки и немного покачай. Что это ты им рассказывал?

Волк поднялся, перенес сначала девочку, потом — мальчика, посмотрел, куда бы сесть самому. Не нашел, и остался стоять, качая обеими руками кроватки.