Эпсилион. Буфер обмена (СИ) - Линк Рэй

Лифт высадил нас на этаже с огромной табличкой: «Отделение патологии головного мозга и осложнений взаимодействия с компьютерными технологиями». Слово «патология» всколыхнуло во мне очередную тревожную волну, ничего хорошего в отделении «осложнений» происходить не может по определению. Надеюсь, что Дима просто не полностью восстановился после отключения и сейчас ему требуется обычная реабилитация. Надежда, в последнее время, стала моей неотъемлемой спутницей, неизменно отравляющей разум ложным ожиданием чуда.

Проходя вслед за Костей по длинному больничному коридору, я невольно заглядывала в открытые палаты, ужасаясь представшей перед глазами картинкой. То тут, то там я выхватывала взглядом прикованных к постели молодых ребят, парней и девушек с мониторами у изголовья кроватей и штативами заполненными флаконами с лекарствами. Я столько слышала о последствиях выброса из виртуальной реальности, но ни разу не видела этого своими глазами. Чувствую, после сегодняшней экскурсии, мне ещё долго не захочется подключаться к Эпсилиону.

Наконец, Вотанин остановился у двери с табличкой: «Профессор кафедры изучения воздействия нейротрансформации на центральную нервную систему человека. Доктор медицинских наук, нейрофизиолог Симановский Лев Борисович». От одного названия кафедры у меня потемнело перед глазами, а сердце побежало галопом. Тревога, зародившаяся при входе в отделение, готовилась перейти в панику. Что это за «нейротрансформация» такая?

В просторном кабинете профессора на мягком диване, закинув ногу на ногу, восседал хмурый генерал Кирилов, кивком головы ответивший на приветствие майора Вотанина. Напротив генерала в небольшом кресле сидел кругленький лысый пожилой мужчина, в нем я узнала одного из адвокатов Немова, что представлял Димины интересы в Америке. У окна вполоборота стоял среднего роста мужчина чуть старше тридцати лет, его иссиня-чёрные волосы успела тронуть седина на висках, а натянутая толстовка в области талии облегала начавший формироваться круглый живот. Макс разительно отличался от своего аватара в Эпсилионе, да и с младшим братом схожесть была отдалённая, но я знала, что не ошиблась. Столь пронзительные зелёные глаза – семейная особенность Немовых.

– Только её здесь не хватало, – пробубнил Макс, отворачиваясь к окну, и что-то мне подсказывало, говорил он не об Анне.

– А где же Димочка? – приторно сладким голосом, от которого у меня всё перевернулось внутри, поинтересовалась пресс-секретарь.

– Дмитрий Евгеньевич проходит обследование под наблюдением профессора Симановского, – невозмутимо сообщил адвокат, предлагая нам присесть и подождать результатов врачебного осмотра.

Анна воодушевлённо приняла приглашение адвоката, располагаясь в кресле напротив адвоката, Вотанин сел рядом с генералом вполголоса о чём-то спрашивая, а я не могла найти себе места от волнения. Что за обследование проходил Дима? Зачем Кирилов, забросив свои важные государственные дела, приехал в больницу? Вряд ли он просто решил приветствовать вернувшегося с базы ЦРУ хакера.

Когда ты так долго ждал и вот уже цель настолько близка, что ощущается зудом по телу, минуты последнего ожидания становятся невыносимы. Меня всю трясло изнутри в возбуждённом предвкушении встречи. Бросало то в жар, то в холод, словно кто-то играл с термостатом, до упора выкручивая ручку в разные стороны. Глаза метались по кабинету, пытаясь зацепить якорем сознание хоть за какую-нибудь вещь, но нарастающее напряжение не давало сосредоточиться. Последовав примеру Анны, я попыталась устроиться в кресле и отвлечься на ленту в соцсетях, но картинки расплывались перед глазами, а буквы прыгали в сумасшедшем танце, не давая прочитать ни слова. Не в силах усидеть на месте, я начала бесцельно бродить по кабинету. Мои нервные шаги, шуршащие полиэтиленом бахил, вызвали явное неодобрение Макса.

– Ника, хватит мельтешить перед глазами, – гаркнул Немов-старший, и я пристыженно забилась в дальний угол кабинета.

Похоже, Макс и правда меня ненавидит. Конечно, основания недолюбливать человека из-за которого его брат попал в передрягу у мужчины есть, но ведь всё закончилось хорошо. Дима вернулся на Родину, компания Немова активно развивается, и нежелание Макса видеть меня в больнице, как минимум, несправедливо. Разве моё присутствие может кому-то помешать?

Задумавшись, я начала разглядывать схемы строения головного мозга, висевшие на стене. Испещрённый глубокими извилинами мозг зачем-то раскрасили в различные цвета, мелко подписав непонятными словами на латыни. И как только доктора разбираются в этих хитросплетениях нейронных связей? Интересно, а какой участок мозга отвечает за подключение к виртуальности?

Неожиданно дверь кабинета с шумом распахнулась, впуская пожилого профессора в белоснежном халате.

– Почему в кабинете столько людей? – недовольно проворчал доктор, окидывая непрошеных посетителей взглядом. – Прошу посторонних удалиться.

Брат и адвокат посторонними не считались, генерал Кирилов и майор Вотанин, предъявив свои удостоверения, также получили разрешение остаться. Быстро среагировав, Анна объявила себя безмерно любимой девушкой Немова, выторговав право присутствовать при оглашении медицинского заключения.

– Так хорошо, с этими понятно. А Вы кем являетесь? – нахмурился профессор, бросив на меня раздраженный взгляд из-под кустистых седых бровей.

Вопрос привёл в замешательство. А собственно, кто я для Димы? Случайно встреченный в Сети геймер? Его студентка? Сотрудница его фирмы? Девушка? Хотя нет, эта должность уже занята Анной. Тогда кто? И имею ли я право сейчас здесь находиться?

Я перевела растерянный взгляд с профессора на Макса в надежде на помощь, но старший Немов стоял молча, вытянув губы в недовольную узкую полоску. Пробежав глазами по заинтересованным лицам агентов и безразличной физиономии адвоката, я упёрлась в самодовольную ухмылку блондинки.

– Девушка, Вы слышали вопрос? – доктор прошёл размашистым шагом к письменному столу и, устроившись в рабочем кресле, вновь обратился ко мне. – Кем Вы приходитесь Дмитрию Евгеньевичу Немову?

Стоило врачу освободить проход, как санитар медленно вкатил в кабинет инвалидное кресло. В худом, безвольно сидящем на каталке небритом парне, руки и ноги которого фиксировали тонкие ремни, я не сразу узнала Диму. Его и без того бледная кожа приобрела нездоровый голубоватый оттенок, на фоне чего тёмные круги под глазами казались безмерно огромными и пугающими. В отросшей чёлке Немова, небрежно разметавшейся по широкому лбу, блестели нити седины, делая его старше лет на десять. Но не это поразило меня во внешности Димы больше всего; некогда притягательные, полные живой силы и глубиной интеллекта зелёные глаза отрешённо смотрели пустым взглядом сквозь пространство в одну точку.

Мгновенно все встало на свои места, сомнения развеялись, разрушая выстроенные фантазией радужные замки, погребая под обломками надежду. Врачебный вердикт мне был не нужен, я и без него поняла, что сознание Димы так и осталось блуждать в закоулках Эпсилиона. Сложный и скрупулёзно просчитанный план хакерской атаки, невероятный рост продаж и огромная прибыль компании «CIM-безопасность», подписанные контракты с крупнейшими провайдерами виртуальности, поддержка миллионов пользователей Сети, долгая и кропотливая работа первоклассных адвокатов – всё это вернуло Немова в Россию, но не позволило Диме возвратиться ко мне. Он был далеко. Там, куда никому не добраться.

– Жена, – выдохнула я, безоговорочно принимая злую судьбу. И неважно, сколько отмерило дней, недель или лет обследование, я стану тем маяком, свет которого укажет Диме дорогу домой.

Не обращая внимания на направленные в мою сторону взгляды, я преодолела разделяющие нас с Димой метры холодного врачебного кабинета и опустилась на колени рядом с коляской. Осторожно взяв хакера за руку, тут же повисшую в моих ладонях тяжёлой плетью, не отрывая глаз от подёрнутых пеленой безразличия зелёных омутов, я пообещала: