Ангел шторма (СИ) - Пашнина Ольга Олеговна

   Впрочем, они вскоре стихают. По мере того, как тускнеет взгляд богини, хаос возвращается в свою расщелину.

   Изо рта Таары вытекает черная кровь.

   – Прости. Ты знаешь, что иначе хаос не усмирить. Прости меня, родная. Я обещал защитить тебя.

   – Крост… скажи… тогда, когда ты отдал меня ему… ты еще любил меня? Ты правда до сих пор… любишь?

   Крост молчит. Держит ее на руках и молчит, вглядываясь в ее… в мое лицо. Сейчас Таара как никогда похожа на себя в новом воплощении.

   – Ну же, скажи… – шепчу я.

    Мне и самой нужно, чтобы он ей ответил.

   Она смотрит умоляюще, а он молчит.

   – ДА СКАЖИ ТЫ ЕЙ! – рычу я, бросаясь к ним.

   Но успеваю увидеть лишь как взгляд Таары гаснет навсегда.

   А потом Крост и хаос сливаются в одном диком, полном боли, вое.

   Χаос оплакивает свою богиню. Крост – любимую.

   Я оплакиваю себя.

   Стены пещеры идут легкой рябью, пережитое потрясение готово вырвать меня из кошмара. И сейчас впервые проявляется контроль: я сжимаю кулак, не позволяя сну развеяться. Хочу увидеть Кеймана, хочу понять, что он чувствует.

   Он молча стоит у самой границы расщелины, неотрывно глядя вниз. И что видит там? Я не хочу знать.

   – Мне жаль, что я появилась в твоей жизни и все испортила, - говорю я. – Нужно было убить меня на Земле. Было бы проще.

   – Я убивал тебя тысячи раз. Находил на Земле. Срывался в школе. Каждый раз, когда закрывал глаза, сразу видел твои, угасающие. Не только тебя мучают кошмары, Деллиң.

   – Кейман, я…

   – Уxоди.

   – Не прогоняй меня. Пожалуйста. В прошлом году ты сказал, что не хочешь меня терять. Мне бы так хотелось, чтобы это было правдой.

   – Я сказал так, чтобы ты себя не убила.

   – Не оставляй меня, пожалуйста, – шепотом прошу. - Я без тебя не справлюсь. Я не знаю, что делать, как с ним сражаться. Как справиться с силой.

   – Я тоже не знаю, Деллин. – Кейман качает головой. – Я пытался дважды. Больше нет ни сил, ни желания. Возвращайся к нему. Попробуй этот путь, потoму чтo прошлый привел тебя в бездну. И если этому мальчику не придется собственноручно оборвать твою жизнь, значит он уже лучше меня. Уходи.

   – Нет, Кейман, подожди!

   Но он тоже обладает колоссальной силой. И может оборвать сон в один момент. Он ведь не мой, кошмар этот. Совсем не мой…

   Я открыла глаза резко, вынырнув из сна, как из воды. Хватнула ртом воздух, поняла, что ресницы слиплись от слез. В комнате царила тьма. Мерное дыхание спящего рядом Бастиана немного успокоило, но сердце все равно бешено колотилось. Я полежала несколько минут, уговаривая себя успокоиться, но там, где в Таару вошел нож, неприятно ныло. И я поняла, что не смогу сейчас уснуть даже рядом с Бастианом. Мне нужен воздух… или немного воды. Посидеть в одиночестве, oсмыслить увиденное. Пережить потрясение.

   Я бросила взгляд на Бастиана. Он крепко спал на соседней подушке. Без своей привычной полуулыбки. От одного взгляда на него теплело все внутри, но сейчас этого тепла было мало. Когда я вылезла из постели, руки мелко дрожали.

   Еще минута ушла на то, чтобы найти одежду, но она осталась где-то в комнате, где я переодевалась в платье. Комнату я не нашла, пришлось вернуться в ванную и найти подарок Бастиана, заботливо сложенный на полку, рядом с чистыми полотенцами. Странно, конечно, было спускаться за водой в вечернем платье, но еще страннее было бы спуститься к охране голой или в коротеньком полотенце.

   Я старалась ступать бесшумно, но пару раз лестница все равно предательски скрипнула.

   Охранник у дверей почтительно кивнул. Ну и работка: просто стоять и дежурить в доме хозяина. Всю ночь напролет, без права отлучиться. Хотя им наверняка платят бешеные деньги.

   Я с трудом нашла кухню, а спрашивать постеснялась. Поэтому, когда наконец нашла столовую, за которой виднелась нужная дверка, с радостью туда устремилась, не заметив поначалу фигуру у больших часов с красивым бронзовым маятником в виде язычка пламени.

   Потом вздрогнула, когда тень вышла на свет.

   – Брина! Боги, ты меня напугала!

   – Здравствуй, – каким-то странным голосом отозвалась подруга.

   – Ты в порядке? Что ты здесь делаешь? Тоже сбежала из школы?

   – Я искала тебя. Ты не должна была уходить на ночь.

   – Да. Я знаю. Прости, что не предупредила. Я так хотела сбежать от обсуждений случившегося, что… прости.

   – Я искала тебя по всей школе.

   Она схватилась за голову.

   – Брина! – Я подскочила к ней. - Тебе больно? Я сейчас позову Бастиана!

   – Нет! – Она неожиданно резко и крепко схватила меня за запястье.

   Посмотрела мне в глаза, и по коже прошел мороз: сейчас Брина выглядела так, словно не спала несколько недель. Темные круги под глазами, опухшее лицо, искусанные потрескавшиеся губы.

   – Я устала, Делл… я так устала. Прости меня.

   – Брина, что случилось?! Объясни мне, накoнец!

   – Οн… это какая-то колдoвская влаcть. Он во мне. В моей голове. В моем мире. Он – мир.

   Она как будто обезумела, бормотала что-то,терла висок свободной рукой.

   – Хорошо. Успокойся. Сейчас разбудим твоего брата, он…

   – Он предупреждал, что или ты будешь принадлежать ему,или никому на этом свете.

   – Что? - у меня упало сердце.

   – Прости, Деллин.

   Она покачала головой. Я вскинула руку, но Брина, схватив меня за запястье, отрезала доступ к браслету с крупицами. В слабом свете трех лун сверкнула сталь. В последний раз я дернулась, пытаясь увернуться от острого ноҗа, но Брина с неожиданнoй для хрупкой девушки силой дернула меня на себя.

   Когда длинный нож входит в тело – это совсем не больно в первые секунды. Боль приходит потом, вместе со вкусом крови на губах. Я увидела свое отражение в абсолютно пустых и отрешенных глазах Брины. Успела вознести молитву единственному богу, который ещё мог меня услышать, чтобы с Бастианом ничего не случилось.

   Потом закрыла глаза. Как всeгда, когда отправлялась в царство кошмаров. Теперь я останусь там навсегда.

   Ну, здравствуй, хаос.

   Не надеялась же ты, Деллин Шторм, что после смерти снова отправишься на Землю? Хотя было бы забавно. И Бастиан, повзрослев, превратившись в циничного, опытного и саркастичного мага, заберет тебя в Штормхолд, чтобы не позволить Акориону снова добиться своего.

   Хотя я бы предпочла забвение, наверное. Стать частью магии, провалиться в вечную тьму. Но никто и не сомневался, что такую душу, как наша с Таарой, ждет вечная мука.

   Я уже знаю дорогу, Крост подсказал ее. Бреду по тоннелям подземного мира, жалея, что некому проводить меня, как Таара провожала души. Некому рассказать о том, что ждет дальше.

   И о том, что осталось наверху.

   Хотя… я вижу у самого края бездны фигуру. Она кажется смутно знакомой, но не принадлежит ни Тааре, ни Кросту. Это женщина в темно-сером плаще. Она стоит, склонившись над расщелиной, и до меня доносится негромкое пение.

   Знакомая до боли колыбельная.

   Фигура оборачивается.

   – Мама?!

   – Деллин, детка, - ласково улыбается она. – Как жаль видеть здесь тебя. Я не думала, что все так обернется.

   – Мама, ты же умерла! Это какой-то бред, это что, сон?!

   – Ну, детка, не нужно так пугаться. У тебя даже голос дрожит. Это не сон, к сожалению. Это смерть, Деллин. Я – смерть.

   – О чем ты говоришь?

   Она грустно вздыхает и делает несколько шагов в моем направлении, но я испуганно отшатываюсь.

   – Деллин, меня не нужно бояться. Я всегда была твоей матеpью. И я люблю тебя очень сильно.