Укроти меня, или Грани возрождения (СИ) - Филеберт Леси

С этими словами он в сердцах швырнул фиолетовый шарф себе под ноги и возмущенно скрестил руки на груди.

Здесь, на смотровой площадке двадцать пятого этажа Генерального Штаба сейчас собрались почти все начальники различных отделов инквизиции. Все они ждали дальнейших распоряжений генерала в связи с форс-мажорной обстановкой в городе, и никто из инквизиторов не последовал примеру своего вспылившего коллеги. На него лишь глянули с удивлением, недоумением, осуждением. Рыжеволосая женщина возвела глаза к небу и одними губами произнесла «вот идиот…».

Морис тем временем молча повернулся к Гелтишу и одним резким жестом сорвал нашивку с эмблемой инквизиции на мантии инквизитора. Коротко произнес:

— Уволен.

Гелтиш опешил. Аж рот распахнул и вытаращился на Мориса дикими глазами. Какое-то время хватал ртом воздух, наблюдая за генералом, который щелчком пальцев сжег сорванную нашивку с эмблемой инквизиции (в которой был вшит пропускной жетон), направился в сторону выхода со смотровой площадки. Потом кинулся к нему, беспардонно хватая генерала за локоть и отчаянно пытаясь обратить на себя внимание.

— Но… Но как же… Я же… Как же… Господин инквизитор!!! Генерал! Я же столько всего для инквизиции сделал, вы не можете вот так просто вышвырнуть меня! Я имею право отказаться от миссии, которую считаю слишком опасной для себя! Пусть этим занимаются бойцы, которых и натаскивали на то, чтобы…

Морис молча и все так же не оборачиваясь скинул с себя руку коллеги, прищелкнул пальцами, и инквизитор схватился теперь уже за свой рот… которого больше не было. Заклинание абсолютной немоты временно полностью лишило инквизитора способности разговаривать, словно «стерев» рот с лица.

— Слышать вас больше не хочу, Гелтиш, — холодно произнес Морис, не глядя на мужчину. — Шагом марш из инквизиции, слабакам и трусам здесь не место. У нас военное положение, если вы не заметили. На кой черт вы шли в боевой отдел инквизиции, если не в состоянии брать на себя ответственность и идти вперед тогда, когда это действительно нужно? В инквизицию приходят не за щедрым жалованьем и разминочными сражениями в безопасных тренировочных залах. Щедрое жалованье тут платят за ответственность, риск и смелость.

И уже громче произнес, так, чтобы все вокруг слышали:

— Если еще кому-нибудь страшно высовывать свой нос из Штаба, и вы не желаете выполнять свои обязанности инквизитора, то прямо сейчас сдавайте свои полномочия и покидайте инквизицию навсегда, я тут никого не держу. Пробуйте себя где-нибудь в канцелярии при министерстве магии, там бюрократы не рискуют жизнью. Вы шли в инквизицию, вы должны были знать, куда шли. Мы — армия Форланда и обязаны защищать граждан. Если вы не в состоянии защищать, то освободите свои места для других волшебников, желающих занять ваш пост и не трясущихся от страха при виде неопознанных смерчей. Мне нужна команда, которая будет со мной работать. Я не боюсь ни смерчей, ни любой другой дряни и готов до последней капли собственной крови стоять за Форланд горой. Кто пришел в инквизицию ради высокого жалованья и с намерением отсидеться в теплом кабинете, пока другие рискуют своей жизнью, тем не место в инквизиции. Я не генерал Мэколбери, я закрывать глаза на безделье не буду. Либо работайте — либо шагом марш отсюда. Возражения есть?

Ни возражающих, ни желающих остаться без жетона инквизиции больше не нашлось, и вся компания инквизиторов спешно последовала за генералом на выход из Штаба.

— Господи, какое счастье, что Морис теперь генерал, — шептала тихонько Ханна, замыкающая толпу инквизиторов. — Работать в инквизиции сразу стало проще и в тысячу раз приятнее. Работы у нас всегда было много, зато теперь идиоты больше не мешают, а если вякают, то вылетают на раз-два. Обожаю Мориса!

— Ты это говоришь уже в который раз за неделю, — прыснул от смеха Дейв, который шел рядом с Ханной.

— И готова повторить еще миллион раз. Я с него тащу-у-усь!

Она аж глазки театрально закатила и ладошки к груди прижала.

Дейв возмущенно ткнул ее локтем в бок.

— Эй, ты же вроде как с меня ещё утром тащилась!

— С тебя по-другому тащусь, — отмахнулась Ханна. — Как с моего мужчины. А с Мориса я тащусь, просто как с музейного экспоната. Трогать нельзя и даже смертельно опасно, зато им можно любоваться и бесконечно восхищаться.

Она на всякий случай огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что рядом нигде нет Флорианетты Кларксон-Габруа, супруги генерала.

Дейв, тихонько посмеиваясь, поторопил Ханну на выход.

Несколько минут спустя большой отряд инквизиторов уже активно работал на месте разбушевавшихся энергетических смерчей, всеми силами пытаясь повлиять на воронки, как-то ослабить их, не дать им пройти дальше. Однако противостояние смерчам сегодня было по-настоящему адское.

Инквизиторы не справлялись. Энергетические вихри разбили большой отряд, будто бы намеренно отделяя одну группу инквизиторов от остальных. От проливного дождя аж шипел асфальт, было очень трудно вообще работать в такой обстановке, порой даже коллег, стоящих в паре метров от тебя, было сложно разглядеть, не говоря уже о чем-то большем. Энергетические воронки старательно пытались оттеснить группу особо активных инквизиторов, которые пускали в ход наиболее опасные чары, но даже те не оказывали нужного действия. В попытке защититься, избежать попадания под смерчи, инквизиторы отступили ближе к Теневой пелене в надежде, что местный энергетический резонанс помешает смерчам. Однако три воронки продолжали надвигаться на волшебников, а из самой большой центральной воронки в какой-то момент вырвались странные черные плети, имеющие теневую природу. Эти самые плети создавали дополнительные энергетические завихрения, которые постепенно окружали и мешали инквизиторам просто уйти в сторону и телепортироваться куда-нибудь подальше.

Так вышло, что в этой группе инквизиторов оказался не только Морис, но и Ильфорте Брандт, который ранее тоже прибыл на помощь для устранения разрушительных смерчей. Эти два мага сражались плечом к плечу, стоя в авангарде группы инквизиторов, защищая их от усилившейся энергетической атаки. Магическое давление ощущалось прямо-таки физически тяжелым прессом, который медленно, но верно отодвигал инквизиторов из города и окружал их.

Волшебники тихо переговаривались — тихо, но слух у обоих был хороший, так что они слышали друг друга даже в творящемся вокруг бедламе.

— Ну что? Помирать так с музыкой? — мрачно произнес Морис, широким жестом проведя по воздуху для отражения очередной атаки огненными всполохами.

— Черта с два, я не планирую помирать в ближайшую тысячу лет как минимум, и тебе не советую! — весело отозвался Ильфорте, хотя в его веселости чувствовалась несколько истеричная мрачность. — Мне Эрик тонко намекал на то, что у меня слишком высокие шансы прожить еще хренову тучу лет и выносить мозг дальше, так что я планирую постараться воплотить это в реальность!

— Эрик, Эрик… Где он вообще шляется, когда так нужен? — проворчал Морис, соединяя свою магию с магией Ильфорте и выставляя дополнительный защитный барьер перед полетевшими в волшебников алыми острыми копьями, вылетевшими прямо из энергетической воронки.

— А Хааск его знает, ни с кем не связаться, — цокнул языком Ильфорте, кинув короткий взгляд на связной браслет-артефакт, на котором сейчас не горела ни одна лампочка. — Нас слишком близко к Теневой пелене оттеснили, здесь зона раскола, связные браслеты больше не работают.

— Что делать будем? Отбиваться до последнего и ждать подкрепления из Армариллиса? Наши все равно должны с минуту на минуту узнать, что нам нужна помощь, и прийти на подмогу.

— Ну да, а что нам еще остается? Выстоим, Морис, мы слишком живучие, чтобы не выстоять!

— Ну это при условии, что эта мразь, управляющая смерчами, не пойдет в более активную атаку, — пробормотал Морис. — Хм, кстати… Смотри, там кто-то есть.

Взгляд его был направлен в центр самой крупной энергетической воронки, которая становилась всё более алого цвета с редкими фиолетовыми всполохами, а не наоборот. Из центра этой самой воронки кто-то шагал вперед, к инквизиторам… Кто-то очень высокий, уверенной такой походкой победителя.