Небо на двоих (СИ) - Эльденберт Марина

цветы,      я    же    стояла,      наполненная       счастьем       и    пламенем,       любовью       и невыносимой нежностью.

Поймала обжигающий, полный любви, взгляд Витхара и улыбнулась.

Так, как улыбалась только ему.

Своему любимому мужчине. Своему единственному дракону.

С которым нас ждал танец длиною в жизнь.

Глава 18. Танни

Мэйстон, Аронгара

-    Ну ни чешуйки ж себе, а?! Кто у нас там? - Имери потыкала меня пальцем в живот. Достаточно осторожно, надо сказать.

-   Оно пинается, - предупредила я.

-   Да ладно?

-   А ты положи ладонь.

Имери положила и тут же отдернула.

-   Ой!

-   Ой, - передразнила я. - Тебе это еще только предстоит!

-   Знаю, - подруга скривилась. - Боюсь до усрачки.

После свадьбы Имери через месяц обнаружила, что беременна, так что можно сказать, она от меня недалеко ушла.

-   Чего это?

-   Так его ж мало вот там поносить, его ж потом еще и родить надо!

-    Вот зачем ты это сказала? - я отбросила волосы назад: с сожалением пропустила между пальцев темные прядки.

Съемки закончились, но теперь мне нельзя было делать себе цветные уже по другой причине - иртханенко, которое драконенко. Мы с Гроу решили, что не хотим знать пол. Точнее, это я сказала, что не хочу, а Гроу пришлось согласиться. Вообще достаточно сложно узнать пол ребенка, когда беременный не ты.

-   А потом еще и кормить! Говорят, они больно кусаются!

-   Им нечем кусаться, - фыркнула я.

-   Ну... щипаются. Или что они там делают. Губами.

Я почему-то представила на груди совсем другие губы, и мне стало жарко. У нас с Гроу все было... сложно. Во-первых: секс. Его не было. То есть кое-что было, конечно, но это случилось, когда я была в неадеквате, мы отмечали завершение Ильеррской, ну и как-то потом все перешло на волне эйфории в несколько иную плоскость. То есть губы Гроу в ту ночь побывали не только на моей груди, равно как и мои - не только у него на щеке, после чего на следующее утро я ходила в еще большей эйфории.

Во-вторых, мы не жили вместе. Да, мы оба жили в Зингсприде, но в разных квартирах. Если можно так выразиться.

Я не представляю, как Гроу выгнал того, кто снимал пентхаус в нашем доме, но теперь это было примерно так: мы ехали домой, расходились по разным квартирам, а потом сидели в видеочатах. Или он приходил ко мне пить кофе. Хотя чаще «пить кофе» к нему ходила я, у него была более крутая кофемашина и не было Бэрри, которая считала, что должна, просто обязана меня кормить, потому что для будущей мамы я слишком тощая.

Я и правда, к слову, не поправлялась. То есть поправлялась, но как-то медленно: у меня рос животик и грудь, а все остальное оставалось на прежнем уровне. Мечта, казалось бы, но из-за этой мечты меня постоянно тянуло к Гроу. Нет, не так. Меня невыносимо тянуло к Гроу, с такой силой, что я готова была смыть электронный ключ в унитаз, чтобы лишний раз не ходить к нему пить кофе.

И в-третьих, у него была таэрран.

Да, таэрран ему не отменили, потому что по законам Аронгары он по- прежнему был виноват в том, что воздействовал на Мирис. И как бы я не орала по этому поводу, Леона и Рэйнар остались непреклонны, и сразу сказали, что не будут запускать дело на пересмотр. Когда я прооралась и спалила пару подушечек в Скай Стрим, меня немного попустило, но очень немного.

Потому что, по большому счету, он мог остаться и участвовать в выборах в Ферверне, вместо этого поехал со мной и на пять лет запечатал свое пламя. Добровольно.

В-четвертых... в четвертых, он обещал дать мне время, и он его дал. Если можно так выразиться. Мы постоянно где-то вместе бывали, но я ни разу от него не услышала ничего в стиле: «Ты уже решила?», или чего-то похожего в том же ключе. Ну и... да, я все еще ничего не решила. Наверное, это было странно, но я по-прежнему боялась.

Чешуя его знает чего.

То ли того, что в один прекрасный момент я начну вспоминать про случившееся, то ли того, что у нас все получится. Пожалуй, вот этого я боялась еще больше, потому что я отлично знала, что такое быть одной, а вот как оно работает, когда ты абсолютно счастлив - примерно как Теарин с Витхаром, представляла себе крайне смутно. То есть я представляла, как это выглядит: ты приходишь домой, и тебе никуда не надо идти «пить кофе», потому что Гроу уже там, ну или он приходит домой, а я уже там, и можно вместе пить кофе, но как оно будет на деле...

-    О чем задумалась? - поинтересовалась Имери, вручая мне чашку с замороженным кремом. - Эй!

Я стянула беконовый шарик и зажевала его сладким холодным кремом.

-   Фро Грофу.

-      Прафильно, - передразнила меня она. - Давно пора. А то твое... непонятно кто вылезет, а папки нет.

Я чуть не подавалась следующей ложкой. Причем не уверена, что не подавилась бы именно ложкой, потому что зубы смачно клацнули о нее.

-   Ты вообще что такое говоришь?

-        Правду. - Имери подперла рукой подбородок. - Вы классно смотрелись вместе у нас на свадьбе. Вот люблю я тебя, Тан, но временами не понимаю степени твой придуравочности. Чего ты вообще ждешь?!

-   М-м-м, - сказала я и стащила еще три шарика.

Имери отставила миску туда, где я не смогу до нее дотянуться.

-     Взрослеть тебе надо, Танни Ладэ, а ты все шарики ешь! Ребенку нужны мама и папа...

-   А если мама слегка чокнутая?

-    Тогда папа нужен вдвойне, - сказала Имери. - Ну и представь, у тебя Ленард и орущее нечто. Что будешь делать тогда?

-   Ленард пока еще не у меня.

-   Скоро будет, - отмахнулась она. - Слушание когда?

-   Через две недели.

-      Ну вот. Через две недели будет у тебя, чешуйку даю. В общем, решительно не понимаю, с чего вы еще не пара.

Я чуть не поперхнулась повторно.

-    Во-первых, Имери, - выразительно сказала я, - парой мы не станем, пока на Гроу таэрран.

-   А во-вторых?

-   А во-вторых, это очень серьезный шаг. Гораздо более серьезный, чем кольцо на палец. Потому что после того, как мы сольемся огнями и заснем вместе, мы больше ни на кого другого не посмотрим физически. На уровне инстинктов.

-     Вы и так ни на кого другого не смотрите. В чем проблема-то? - Имери хрустнула шариками, но миску ловко увела у меня из-под носа. - Помнишь ту блондинку, которая вокруг него ошивалась и трясла своим пятым размером, когда ты рядом со мной суетилась? Это родственница кого-то из друзей Гара, я ему еще потом все сказала на эту тему. Так вот, судя по всему, на ней фильтр невидимости стоял. Для твоего Гроу так точно.

Я хотела возразить, но у меня временно кончились аргументы.

Правда, внутренние сомнения не кончились, и на мыслях об этом в квартиру влетел Гар.

-   Привет! Девочки, там опять про драконов говорят!

Он щелкнул пультом, и визор вспыхнул на «Соларс Ван».

-   Повторное голосование назначено на...

С      первым        голосованием          не       срослось:          большинство          людей проголосовали против отключения щитов.

-   Я была недостаточно убедительна. Кажется, я сказала это вслух.

Имери покосилась на меня.

-      Ты? Да я после твоей речи готова была с драконами за лапку здороваться.

-   Ты, но не все.

-   Я - это уже много. Гар, ты тоже?

Гар кивнул и устроился рядом со мной.

-    Людям нужно время, Тан, понимаешь? Это ты у нас теперь дракон, - он хмыкнул. - А остальные... ну, остальным сложнее. Я, признаться честно, пока с трудом представляю себе дракона на площади. Может, во времена Ильеррской оно и было круто, но сейчас страшноватенько.

Я вздохнула.

-   Да. Наверное, ты прав.

Ну или я все-таки была недостаточно убедительна. Я воспользовалась советом Гроу и на пресс-конференции говорила именно то, что чувствую, потом отрывок из моей речи даже везде цитировали: «Времена Ильеррской и Даармархского должны были стать началом новой эпохи, но они не стали. Золотой век иртханов закончился после правления Гаяра Даармархского, потому что мы были к этому не готовы. Мы все: иртханы и люди. Слишком много предубеждений, слишком много тайн между нашими мирами. Я была человеком, я стала иртханессой, но для меня ничего не изменилась. Я осталась прежней: да, во мне живет пламя, но мое сердце по-прежнему бьется в том же ритме, в каком оно билось, когда моя кровь была лишена огня. Я осталась прежней, и я действительно считаю, что рядом с драконами нам всем будет лучше. Иртханам и людям. Исчезнет страх. Уйдет недовольство одних, и постоянная напряженность других. Мы действительно сможем объединить миры, но сделать это сможем только мы все. Все вместе».