Счастливчик (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна

Дождь, не переставая, стучит по плоской крыше склада.

Спик весь день жалуется, что у него мигрень "на погоду".

Вилли обещает прострелить ему голову, если услышит от него еще хоть одно слово на тему осадков или головной боли.

А в обед обнаруживается, что крыша протекает, и вода, попадая внутрь склада, стекает по дальней стене. Надо спешно чинить, пока не промокла техника.

В общем, обычный день, что есть дождь, что нет: кто-то чем-то не доволен, кто-то обещает кого-то придушить или пристрелить или покалечить, а работы столько, что некогда прохлаждаться и обращать внимание на мелочи.

С утра планирую наскоро дать парням задание, проконтролировать, кто что понял, и быстро улизнуть обратно в барак, чтобы поработать там за компьютером и, прежде всего, сделать то, для чего так вчера и не нашлось времени, — прослушать "жучок".

Но протекающая крыша здорово путает мои планы.

Спор на тему: "Кто полезет под дождем на крышу, чтобы заделать дыру", — очень быстро перерастает в настоящий скандал между техниками, послушав который пару минут, плюю на предыдущие планы и лезу наверх сам.

— Куда тебя несет? — мчится за мной Вилли, на ходу раскрывая огромный черный зонт. — Жить надоело? Стой, кому говорят.

Тем не менее охранник замирает под лестницей из металлических скоб на внешней стене склада, по которой я начинаю взбираться вверх.

Останавливаюсь, повисаю на одной руке, смотрю вниз.

— Все отлично, — кричу. — Не паникуй.

После чего сильнее натягиваю на лицо капюшон куртки и продолжаю карабкаться наверх.

Погода и правда не для лазанья по крышам: скобы холодные и скользкие, вода сверху льется настоящим потоком. Куртка у меня не водонепроницаемая, так что надо бы управиться поскорее, пока она не успела пропитаться насквозь.

Когда забираюсь на крышу и смотрю вниз, обнаруживаю Вилли все так же стоящим под лестницей с задранным вверх лицом. Чтобы иметь обзор, ему приходится сильно наклонить зонт, так что, подозреваю, по возвращении на склад мы оба будем мокрыми до нитки.

Достаю из-под куртки моток веревки и бросаю один его конец на землю.

— Вил, будь другом, — ору, свешиваясь с края, — привяжи к чемоданчику. Вон он, справа от тебя.

— Даже не подумаю, — кричит Вилли в ответ. — Слезай немедленно.

— Вил, мне нужны инструменты, ну же.

Снизу доносится какое-то невнятное бурчание. Наверное, материт меня. Однако просьбу выполняет.

— Спасибо, Вил, — благодарю, затягивая чемоданчик с инструментами на крышу.

— Иди к черту, — уже откровенно посылает меня охранник, демонстративно поглядывает на коммуникатор на своем запястье. — Я сейчас же позвоню Изабелле.

Ага, а она узнает, что он меня не остановил, и на этот раз сошлет его на рудники пожизненно. Так что блеф чистой воды.

Вилли упорный, так и топчется внизу, пока вожусь с дырой в крыше. Дождь ледяной, руки быстро немеют, так что на ремонт уходит больше времени, чем хотелось бы. Куртка таки промокает насквозь, и по спине начинают бежать противные холодные струи.

Закончив, кидаю инструменты на землю, а сам начинаю спускаться по скользким скобам. Рук к этому моменту от холода почти не чувствую, в итоге почти сразу срываюсь и лечу вниз. Вовремя успеваю уйти в перекат и ничего себе не сломать, зато теперь я перемазан глиной с ног до головы.

— Чертов камикадзе, — бурчит Вилли, помогая подняться с земли, и брезгливо морщит нос, оценив мой внешний вид.

Он не суше меня, зато такой злой — разве что дым из ноздрей не валит. Меня начинает разбирать смех. Сегодня ничто не способно испортить мне настроение.

— Вил, дружище, относись проще, — усмехаюсь, хлопая его по плечу. — Все живы, крыша целая. Все отлично.

Вилли возмущенно зыркает в мою сторону и начинает пытаться оттереть со своего рукава глиняное пятно. Это он зря — только размазывает грязь до самого манжета.

Не жду, пока до него дойдет тщетность попыток очиститься, и возвращаюсь на склад. Меня встречают удивленными взглядами. Работа встает.

— Парни, крыша не течет, — весело объявляю. — Работаем.

А сам снимаю куртку и пытаюсь хоть немного отжать. Можно было бы позвонить и попросить принести сухие вещи, но тогда о моей вылазке доложат Изабелле, и без нравоучений не обойдется. Нет уж, переживу.

— Ну, чего встали? — первым отмирает Спик. — Человек сделал дело, вернулся. Чего пялитесь? А ну, быстро за работу.

Поворачиваюсь, показываю своему заместителю поднятый вверх большой палец.

Спик серьезно кивает в ответ и быстро отворачивается. Засмущался, что ли?

В итоге, вместо того чтобы прийти пораньше, возвращаюсь в барак перед самым ужином и еле успеваю принять душ и переодеться. Надо бы еще занести в прачечную перепачканные глиной вещи, но не успеваю уже даже этого. У нас же график, ужин — святое.

— Как успехи? — привычно интересуется Изабелла, и мне почти не хочется запустить ей тарелкой в голову.

— Все отлично, — заверяю. — Сделали даже больше, чем я сегодня рассчитывал.

Это с учетом крыши, ага.

— Ну и хорошо, — отстает поразительно быстро, трет виски. — Чертова погода, голова раскалывается.

Да уж, метеочувствительным людям в такую погоду не позавидуешь.

— Спик тоже весь день мучается, — киваю понимающе.

Изабелла смотрит удивленно.

— Спик? — морщится, будто пробует имя на вкус, и оно ей не нравится. — Это еще кто?

— Вообще-то, твой подчиненный.

Она передергивает плечами и снова хватается за виски.

— Всех не упомнишь, — ворчит недовольно.

Молчу, не спорю.

Видимо, у нас с ней разный взгляд на очень многие вещи, в том числе и на отношения "начальник-работник".

Воистину, бесконечный день. Или это субъективное восприятие, когда хочется освободиться поскорее?

Кое-как досиживаю до конца ужина, переживаю ежевечерний ритуал: Гай прощается и уходит в свою комнату, Изабелла вешается мне на руку, — а потом мчусь в свою комнату.

Мне нужно прослушать "жучок". Срочно, просто необходимо. Если вчера хотелось тянуть время, то сейчас, наоборот, чувствую жгучую потребность узнать правду немедленно.

Но в комнате меня встречает груда грязной и все еще влажной одежды, и приходится тащиться в прачечную. Куртка у меня одна, и, если не позабочусь о ней с вечера, завтра другую никто не выделит. Может, конечно, Изабелла и расщедрится, но будет задавать вопросы, так что лучше потерять еще полчаса.

Когда наконец заканчиваю все дела и возвращаюсь в комнату, Ди уже вернулась с кухни. Она — мой солнечный остров в сером море Пандоры… Ну вот, уже несу влюбленную чушь.

— Привет, — заключаю ее в объятия и целую.

Доверчиво прижимается ко мне, отвечает на поцелуй.

— Ты прослушал? — спрашивает через несколько минут, отстраняясь, тревожно заглядывает в глаза.

Качаю головой.

— Не успел, — смотрит пристально. Усмехаюсь: — Правда не успел. Не струсил, как вчера. Просто день безумный.

Ди тут же меняется в лице.

— Что-то случилось?

— Не-а, — отмахиваюсь, — свалился с крыши, перепачкался, позлил Вилли — пустяки.

При перечислении моих "подвигов" у девушки сперва округляются глаза, затем она, наоборот, прищуривается.

— Зато не скучно, да?

Улыбаюсь — приятно, когда не надо объяснять.

— Ага, — подтверждаю. — Отличный день, я же говорю.

Заставляю себя отлипнуть от Дилайлы и иду к столу, выдвигаю ящик, достаю "жучок".

Девушка тоже подходит, обнимает меня со спины, кладет подбородок на мое плечо.

— Вместе послушаем?

Смотря что на этой записи. Не собираюсь ничего от нее скрывать, и все же…

— Ди, — говорю, все еще держа "жучок" в кулаке, — ты обидишься, если я сначала послушаю один?

Поворачиваю голову, чтобы видеть ее лицо, но нет, на нем нет обиды или возмущения.