Черное племя. Война (СИ) - Крамер Дмитрий

- Он омега! А раз омега, то сам и разродится! - Колдун не был настроен сентиментально. - Это омежьи проблемы, а не наши.

Роджер во время разговора молчал, с ужасом думая, что делать и не находя никакого выхода.

- Так он не может, что-то не так… Мучается, но не может.

- А если не может, то и не жалко, значит, это плохой омега! - Неожиданно выдал Герольд, отчего повисла неловкая пауза.

- Мне нужна помощь… - Бесцветным голосом повторил альфа, умоляюще глядя на обоих братьев.

- Может, ты все-таки посмотришь что там с этим Родионом? - Прошептал Роджер, обращаясь к брату. - Ты же колдун.

- Я колдун, а не повитуха!

- А Энджи умел принимать роды… - Неожиданно вставил Нил, и эта фраза на Герольда неожиданно подействовала. Уверенности, конечно же, у альфы не прибавилось, но страх, что оборотни захотят вернуться к Арену, появился.

- Хорошо, идем! Что там с твоим мужем?

Когда Герольд и Нил зашли в шатер, Родион лежал, держась за живот, бледный как снег, и стонал. На оборотне не было одежды, он елозил ногами по земле, затем сжимал их в коленях, пытаясь принять удобную позу и не мог. Не надо было быть лекарем, чтобы понять, что у омеги слишком крупный плод и он никак не может разродиться.

Увидев эту картину, Герольд почувствовал приступ тошноты. Лечить он не умел и вообще не представлял, что надо делать. Да и сам вид беременного вызывал у него глубокое отвращение. Ему было противно касаться этого тела, не то чтобы как-то помогать.

- Не думаю, что он выживет. - Сухо сообщил колдун, стараясь не смотреть на омегу.

- Нет! Он должен выжить и должен разродиться! Мне нужен сын! - Нил схватил Герольда за руки и рухнул на колени. - Прошу тебя, сделай что-нибудь!

- Не трожь меня! Я не умею лечить и не буду! Сам лечи своего муженька! - С этими словами альфа оттолкнул волка и выскочил на улицу.

Нил несколько мгновений смотрел в след Герольду, переваривая информацию, затем вскочил и бегом кинулся к стене. Никто и отреагировать не успел, как альфа уже был на стороне, контролируемой оборотнями Арена. Он хотел было помчаться к шатрам, но его тут же окружили воины.

- Что, в гости пришел? - Раздались насмешливые и враждебные голоса, однако Нилу было не до страха.

- Мне нужен лекарь, мой муж умирает! Пожалуйста… Позовите Феофила!

- Кто-кто нужен? - В толпе раздавались смешки, отчего Нил чувствовал полное отчаяние. Но сдаваться альфа не собирался.

- Мне нужен Феофил! Пожалуйста! Муж не может разродиться! Вы не понимаете, Родион может умереть!

- Так попроси Роджера о помощи! Он же знатный умелец во всех областях! Зря что ли, ты к нему перебежал?

Оборотни дружно хохотали. Ситуация с Нилом была смешна своей глупостью и предсказуемостью.

- Там некому мне помочь! Они отказались, сказали чтобы я сам лечил Родиона, а я не умею!

- Значит, когда ты предавал Арена, ты про Феофила не вспомнил. Когда насиловали Аскольда, сына Феофила, ты тоже радовался, а теперь, когда беда постучалась в твое жилище, так ты примчался? - Раздался мрачный голос. Из толпы воинов вышел оборотень Ланзо, тот самый альфа, который едва не стал мужем Давида.

- Я глупец, я знаю, но мне нужна помощь… - Нил упал на колени перед оборотнями и стал кататься в пыли. Разговаривать с волком дальше было бессмысленно.

- Ладно. - Вздохнул Ланзо. - Кто-нибудь, позовите Феофила. Пусть сам решает что делать.

После отказа жениться на Давиде к Ланзо в племени стали относиться без особого уважения. В скорости альфа женился, жизнь налаживалась, но презрение Арена, которое не уменьшалось с годами, действовало на воина угнетающе. Впрочем, как и на его репутацию. И что бы оборотень ни делал, как бы ни проявлял себя, на него смотрели как на предателя. Ни успехи в войне, ни богатая добыча с охоты не меняли ситуацию.

И только теперь, после раскола, к Ланзо, который без разговора встал на сторону законного вождя, стали относиться с возрастающим уважением.

- Что у вас тут? Кто на сносях? - Феофил протиснулся сквозь широкие спины оборотней, не слишком понимая, кому нужно помогать при родах. Среди последоватей Арена беременных почти не было, а кто и был, все на ранних сроках. - Это кто? Нил? Нил, а ты как здесь оказался? Ты ж не на нашей стороне. Забыл что ли?

В толпе снова послышались смешки, но Феофил поднял руку и воины тут же затихли.

- Мой муж умирает… - Не встававший с коленей альфа пополз к лекарю.

- Родион? Что с ним? И где он?

- Там. - Промычал оборотень, кивая в сторону стены. - Всю ночь мучился, пытается родить и никак, я попросил Герольда помочь, он оттолкнул… - Нил говорил это сквозь накрывающую его истерику, не глядя на лекаря. Но тот и так все понял.

- У нас мало времени. Кто-то должен пойти со мной в ту часть. Если Герольд и Роджер позволят помочь, я помогу. - Феофил оглядел оборотней. - Мне нужен помощник при родах. С этого дурака толку мало.

Несколько секунд все стояли, не шелохнувшись, затем Ланзо вышел вперед. Не то чтобы он так горел желанием спасать какого-то чужого омегу, скорее, рассчитывал, что помощь Феофилу окончательно восстановит его репутацию в глазах Арена.

- Идем. Хотя можно предателям и не помогать.

- Родион не виноват, что Нил перешел не на ту сторону. Не хочешь идти, не иди. А пойдешь, я буду только рад.

- Конечно пойду, куда я денусь. - Усмехнулся Ланзо.

- Ну вот и отлично. Понесешь мой сундук с инструментами. А то у меня совсем уже сил нет.

========== Глава 100. Сон наяву ==========

Первое время Давид не вспоминал о поселении, наслаждаясь прелестью своего вынужденного одиночества. Целыми днями он охотился, гулял, смотрел на волны и, главное, постоянно общался с сыном. Волки частенько играли, смеялись, вместе готовили еду и даже иногда ходили на охоту. Правда, случалось это обычно ближе к вечеру, когда результат звериной ловли не имел особого значения. Алард был счастлив, и вскоре он даже и не вспоминал, что раньше жил в другом месте.

Единственный вопрос, который тревожил Давида, это с кем играл его сын по утрам, пока омега отсутствовал на охоте? Оборотень чувствовал, что рядом кто-то еще есть, и этот кто-то живет, судя по всему, под толщей воды, но только что это за существо? Да и есть ли оно на самом деле? Ведь как ни старался Давид, ему ни разу не удалось увидеть никого, кроме мелких рыбешек. И только плеск воды по ночам, сопровождаемый какими-то странными звуками, похожими на пение, да яркий морской запах, исходящий от Аларда, убеждали омегу в том, что море кем-то обитаемо.

Прошло недели две, погода на побережье стала резко портиться, похолодало, подул сильный ветер, а море уже больше не казалось таким спокойным. Изо дня в день волны бились все сильнее, выкидывая на берег водоросли и ракушки, и, глядя на это, омега радовался, что поставил шалаш ближе к лесу, куда прилетали только самые мелкие брызги. Также Давид заметил, что Алард перестал общаться со своим другом-“рыбкой” и даже по нему немного заскучал. Омега сообразил, что неведомое существо решило прятаться на дне, пока не утихнет ветер, и поэтому не показывалось волконку.

Иногда целый день шел дождь, и в такие моменты, сидя в укрытии, Давид начинал вспоминать племя. Оборотень скучал по Арену, с сожалением думая о том, что судьба несправедлива - стоило впервые за много лет помириться с отцом, как пришлось бежать, и неизвестно, когда они опять смогут увидеться. От этих мыслей волку становилось совсем тоскливо. Но еще хуже было от осознания, что возвращение в Племя не будет гладким. Вроде только все улеглось, так нет. Опять начнутся унижения, смешки и вечное ощущение неловкости. Да еще и неизвестно, что там придумает Аскольд. Вряд ли он обрадовался исчезновению Аларда. Давид в такие моменты выходил из шалаша и, опустошенный, часами бродил под дождем. Только долгие прогулки могли его хоть немного успокоить.