вещи, и нашла на столе супер клей? Как я летела к маме, и крики
моего отца? — холодно спросила я, поднимая голову и
поворачиваясь к побелевшему Гарри. — Что ещё хочешь узнать?
— И ты не сказала мне, даже когда прилетела, — прошептал
он и осел на пол, сжимая голову.
— Нет, не сказала. Я хотела, чтобы ты полюбил меня, а потом
получил удар, такой же, как и я, в своё время, — смахнув слезу,
ответила я.
— Сейчас я чувствую, его получу, — горько усмехнулся он.
— Ведь были последствия, правда?
Он вскочил на ноги и посмотрел на меня с ненавистью. Мне
хотелось смеяться, это я должна была смотреть на него так, а не
он. Он не имел никакого права это знать, это моя тайна, и она
умерла.
— Значит, ты знаешь, — подытожила я, сжав губы.
— Говори дальше, я хочу услышать это из твоих уст, —
потребовал он, а я только покачала головой.
— Говори, мать твою, я хочу это слышать! — он подошёл ко
мне и его глаза сверкнули. Слёзы? Он плачет?
— Лив, скажи это. Давай, — подталкивал он меня, но я не
могла произнести ни слова, пока из глаз покатились слёзы.
— Не могу, — прошептала я.
— У тебя был выкидыш на четвёртой неделе беременности,
ты попала в аварию, потому что была пьяная. И это был мой
ребёнок, — каждое слово убивало меня вновь и вновь.
— Кровотечение началось ещё в обед, но я не придала этому
значения, потому что даже не знала, что могу быть беременна,
списала всё на месячные. Я желала забыть тебя, похоронить в
памяти. И чтобы отвлечься, я пошла на вечеринку, где
познакомилась с Кори и Реджи. Там мне стало плохо, и они
уговорили меня ехать в больницу, что я и сделала. Мы сели в мою
машину, и я не справилась с управлением, потому что
отключилась. А затем я помню только пищащие аппараты и Реда.
Он помог мне сбежать оттуда, когда операция окончилась. Я не
хотела, чтобы мама знала об этом, а тем более ты. Это была моя
ошибка, глупость. Я решила, что значу для тебя больше, чем
просто тело, — откуда во мне столько силы? Почему мой голос
даже не дрогнул, рассказывая о том времени.
Сейчас я понимала, что это конец. Больше нет ни его, ни меня.
А такое понятие, как «мы» никогда не существовало. И не будет
существовать. Любовь. Смотря на него, мне хотелось обнять его,
ощутить сильные руки и голос, который уверит меня, что я не
виновата. Но я видела только серый оттенок кожи и
безжизненные зелёные глаза, из которых выкатилась слеза.
Я молча взяла сумку и пошла к двери. Сейчас главное, не
упасть в обморок, не показать, как мне больно, как я нуждаюсь в
нём. А ему, как обычно, не было дела до моих чувств.
— И ты мне ничего не сказала. Я имел право знать об этом, —
услышала я за спиной.
— Какое это сейчас имеет значение? Никакого. Всё в
прошлом, — не поворачиваясь, ответила я.
— А ведь я любил тебя, грезил тобой, а ты оказалась такой
сукой. Ты убила меня, Оливия, можешь похвалить себя, уверен,
что ты ненавидела меня за то, что я сделал и была рада, когда
оказалась в больнице, — насмехался он, и тем самым разбудил
того самого зверя, которого я пыталась обуздать. Гордость.
Чувство собственного достоинства.
— Ты хоть имеешь представление, что я пережила? —
повернувшись, закричала я. — Нет! Потому что ты гребаный
наркоман! Потому что тебе было пофиг кого трахать, и ты
воспользовался мной! А мне было шестнадцать, я целовалась
только раз и то быстро. А ты переспал со мной, а потом выблевал
все, что было в тебе. И я не знала, что забеременела. Потому что
я даже и подумать не могла об этом. И ту ночь, тот дар, который
был у меня, я отдала тебе, а ты испачкал меня. Ты оставил на мне
печать, а я, как дура, после всего, люблю тебя. Знаешь, чего я
сейчас ждала, что ты обнимешь меня, и скажешь, что я лучшее,
что было у тебя! А ты выставил меня, мало того, что сукой. Ты
сейчас говоришь, что я это сделала специально. Ты чудовище! Но
не из моей сказки! Ты бесчеловечный сукин сын! И я должна тебя
возненавидеть! Должна! Но я стала старше, и поняла только одно.
Ты не достоин ничего. Даже ненависти, я не собираюсь тратить
на тебя ещё и эту эмоцию. Потому что я отдала тебе всю себя, без
остатка. Я хотела уберечь тебя от прошлого, от воспоминаний. И
Ред не имел права говорить об этом! А когда я вернусь я подам на
него в суд за нарушение врачебной тайны!
С этими словами я оставила его одного, громко хлопнув
дверью. Плевать, что пол-офиса, скорее всего, слышали это.
Плевать, что я смахивала слёзы, и тело трясло, пока я нажимала
на кнопку лифта. Плевать на все взгляды. Я всегда бежала от
проблем, но от него я не в силах убежать. Он всегда меня найдёт,
всегда причинить ещё больше боли, хотя я не понимала куда
больше. Душа с треском рассыпалась, оставляя тело, которое
зашло в лифт и нажало на кнопку нижнего этажа.
Удивительно, как несколько часов…минут…могут изменить
твою жизнь. У тебя было все, о чём ты мечтала, и вмиг ты
упустила из рук единственное, ради чего ты бы хотела жить. Ты
потеряла нить соединяющую тебя и его.
Женщина нуждается в мужчине, это заложено природой. Но
человеческие эмоции она не в силах обуздать. И это заставляет
тебя ходить по горящим углям, и сохранять спокойствие. Такое
занятие только закалит тебя от будущего внедрения в твой
внутренний мир. Но сможешь ли ты хоть когда-нибудь снова
стать прежней? Нет. Ты сломанная кукла.
Выйдя на улицу, я остановилась, чтобы перевести дух. Да, он
был единственным моим любовником за все пять лет. Я
забеременела от него и потеряла ребёнка, не известно, по каким
причинам. Вру. Я слишком сильно страдала, оплакивала свою
любовь, и судьба была ко мне жестока.
— Лив! — голос заставил меня вздрогнуть.
Но я, не оборачиваясь, побежала. В этом вся я. Всегда после
очередной игры, я спокойно смотрела в лицо своим кавалерам. Но
не ему. Он видел мою душу, он знал, кто я, и кем хотела быть.
— Лив, остановись! — закричал Гарри, но я продолжала
расталкивать людей и бежать.
Кто-то возмущался, кто-то ругался, кто-то пытался помочь
ему поймать меня. Они не понимали, что сейчас я бегу от
прошлого, желая найти себя, найти то, что я когда-то потеряла в
этом городе.
— Лив, — Гарри подхватил меня, поднимая над землёй, и я
выдохнула.
Устала, я так устала, что тело начало сотрясаться в
истерических рыданиях, его руки прижимали мою спину к своей
груди, а я вцепилась ногтями в его кожу.
Я до сумасшествия любила его. Я была больна им всю жизнь,
и я осталась такой. Я пережила так много без него, а сейчас я не
знала, что происходит вокруг. Я слышала только его быстро
стучащее сердце, и ощущала тепло, которое мне было
необходимо, чтобы сердце оттаяло.
— Тише, малышка, тише, — шептал он, когда повернул меня
к себе. — Я не знаю зачем, вообще, полез в твой телефон, но
Кори сказала, что Ред может мне кое-что объяснить. И он
объяснил…не верил. Потом вспомнил. Прости меня, ты была
одна, а я не поехал за тобой. Я должен был. А я обижался за
суперклей. Прости, я ненавижу себя, и сорвался на тебя. Ты была
беременна…мой ребёнок. Это я только виноват. Я не знал, что
есть последствия, я просто не верил в это. Я не помнил эту ночь,
помнил только поцелуй и мою блевотину. Но я поддался своим
мечтам, решив, что всё сделал правильно. Понимаешь? Ты моя
мечта, продолжение меня, и я понимал это слишком долго. Но
теперь мне похрен на всё, слышишь? Я сделаю то, что давно
должен был. Больше ты на шаг не отойдёшь от меня, потому что
